Девчонка из Слезных трущоб
Шрифт:
— Кадет Талмор! — прозвучало уже громче, и я вдруг обнаружила, что в самом деле, перегнулась через борт, а упасть мне не дает рука адмирала, покоящаяся на моей талии. — Ради всех поднебесных, вы что творите?!
Очнувшись, я резко отпрянула и, оступившись, навалилась прямо на адмирала Рея. Теперь он придерживал меня обеими руками, а я цеплялась за его плечи и смотрела прямо в прозрачные, словно растаявший лед, глаза.
Прямо в глаза! Морскому демону!
И тонула в них, как в холодных водах Сумеречного моря…
А он отчего-то тоже пристально на меня смотрел и
— Кхм-кхм, — неожиданно раздалось возле нас деликатное покашливание.
Адмирал мгновенно, но аккуратно меня отпустил, и я, опомнившись вторично, отошла от него на шаг. А затем еще на маленьких два. Когда считала, что испытывала смятение прежде, я сильно ошибалась. Настоящее смятение и пробирающее до костей смущение я ощущала сейчас, когда на меня с нескрываемой усмешкой смотрел капитан Вагхан.
Глубинные побери! Ну почему именно он?! Он же теперь подумает…
— Кадет Талмор поскользнулась, я так понимаю? — спросил он, обращаясь к адмиралу. — И вы оказали помощь.
— Разумеется, — невозмутимо отозвался тот. — Вы, капитан, все поняли верно.
Пока эти двое обменивались выразительными взглядами, я понимала, что мне конец. Капитан Вагхан ни на йоту не поверил в такое объяснение, и это означало, что у меня снова начнутся проблемы. Поползут сплетни, которые в очередной раз все испортят, и только-только налаживающиеся отношения с сослуживцами скатятся в самую Глубину.
Конечно, адмирала в отличие от меня это не могло волновать. В сущности, какая ему разница, что будут думать о каком-то кадете?
Пока я варилась в собственных нерадостных мыслях и потихоньку приходила в себя, сильные мира морского удалились, отправившись к команде. А я осталась одна — растерянная и пытающаяся понять, что сейчас произошло.
Зачем адмирал Рей вообще подошел ко мне? Почему хотел помочь в освоении магии?
Если бы не приказ присоединяться к ловцам, я бы непременно размышляла над этим дольше. Но служба звала, и, спрятав косу обратно под шапку, я присоединилась к сослуживцам, в это время стоящим на носу корабля.
ГЛАВА 9
— Хорошо идем! — прошелестел голос одной из управляющих кораблем потерянных душ.
— Гордо! — подхватила другая.
Наш фрегат подплывал к тому месту, где с минуты на минуту должен был материализоваться призрачный мост. Помимо нашего здесь присутствовали и другие отряды ловцов, но именно фрегат капитана Вагхана занимал передовую позицию.
Как только мы сюда приплыли, из воды вынырнул огромный морской волк. Черный зверь оскалился, обнажив прозрачно-голубые клыки, совершил несколько прыжков по волнам и приблизился к нашему кораблю.
Адмирал Рей, отдав последние распоряжения капитану, сел на волка верхом, и тот понес его ближе к берегу. Следом из глубин вынырнули еще порядка тридцати волков, которых оседлали ловцы. Вскоре они заняли свои позиции рядом с адмиралом, выстроившись в две длинные шеренги.
Наблюдая за тем, как Аргар и Агира одними из последних становятся в строй, я не могла сдержать восхищения. Потому что в тот же миг зазвучала торжественная музыка, и в воздухе начали материализовываться серебристые кованые перила, будто бы сделанные изо льда. Зрелище было грандиозным: с каждой секундой мост проступал все четче, музыка звучала все громче, а собравшаяся на берегу толпа восторженно шумела. Морские волки стояли смирно, лишь изредка порыкивая, а всадники гордо восседали на их спинах и устремляли взгляды на возникающую на мосту процессию.
Поднебесные, как же красиво! Никогда не думала, что вблизи и со стороны моря это выглядит еще лучше, чем с берега!
Задняя часть моста растворялась в синей дымке, отчего казалось, что многочисленные стражи выходят словно из ниоткуда. Так же, как и ловцы, они выстроились в две шеренги, образовав живой коридор, по которому через некоторое время прошли снежные эльфийки. Принцесса держала их в личном услужении, считая, что снежная магия красиво оттеняет и подчеркивает ее извечный огонь. Она даже ввела моду на таких слуг, и теперь снежных эльфов часто брали в знатные дома.
Вслед за эльфийками из синего тумана вышли саламандры, чьи глаза и руки окутывало ярко-красное пламя. Несколько молодых мужчин и девушек, чьи лица скрывала полупрозрачная вуаль, прошли по мосту и тоже остановились в конце образовавшегося коридора.
А после народу явилась она — принцесса Калиста. Всеобщая любимица и девушка, чья красота считалась несравненной во всем Объединенном Двулунном королевстве. Шлейф ее черного, по последней моде неровного, будто рваного на краях платья тянулся по гладкой поверхности моста. Открытые белые плечи контрастировали с черными прямыми волосами, что развевал морозный ветер. Весь подол платья охватывало черное пламя, часть которого обращалась в летящих за принцессой огненных бабочек.
Она двигалась настолько уверенно и грациозно, словно шла босиком, а не на высоких тонких каблуках. При этом Калиста изящно поднимала руку, приветствуя подданных, и ослепительно им улыбалась. Улыбка ее вторила блеску изящного синего колье, дополненного длинными сережками.
Люди буквально сходили с ума, крича и подбрасывая в воздух шапки, забывая о суровом морозе. Сама принцесса, невзирая на отсутствие верхней одежды, холода не испытывала, как и все прочие на мосту, который защищала магия.
— Алых рассветов принцессе! — кричали жители Сумеречья.
— Пусть они всегда освещают ее путь!
— Слава принцессе Калисте!
Многочисленные стражи едва сдерживали народ, желающий прорваться ближе и получше рассмотреть обожаемую дочь короля. Я и сама невольно ею залюбовалась и вдруг явственно осознала, какая между нами лежит пропасть.
Любимая всеми, купающаяся в роскоши принцесса — и бедная девчонка из Слезных трущоб…
Подумав об этом, тут же себя одернула. Глупее сравнения и не придумать! Уж какому пороку я никогда не поддавалась, так это зависти. Не собиралась испытывать ее и впредь.