Шрифт:
Глава 1
Даня закончила доклад по истории и теперь сидела в холле научной библиотеки университета, болтала ногами, ждала Лену. Скучно. Ох, как скучно.
— Чего грустишь? — пискнул голосок из-под лавки.
Даня недовольно склонила голову в сторону голоска. Кикимора стояла и пучила на нее свои глазки-пуговки. Девушка вздохнула и осторожно шикнула.
— Я не грущу. Мне скучно. А теперь шасть отселева! При людях нельзя!
— Грубиянка! У-ух! Наврежу!
— Только попробуй! — Пригрозила Даня и оглянулась — не смотрит ли кто. Никому не было дела. Студенты переговаривались
Дане было восемнадцать и она была Ягой. Конечно, примерно до тринадцати лет она была обычной себе девочкой, училась в школе, жила с бабушкой, а потом бабушка возьми да и расскажи что, кто, да как. К слову, быть Ягой не так то просто. Видишь не только всю жить, но и нежить тоже. А нынче при первых говорить о вторых не принято, не то направят в больничку спец назначения, а этих мест даже нечисть чурается.
Девушка опять расстроено вздохнула. Город ее раздражал. Силы много, а применить тут, да так чтоб никто не увидел, негде, даже по ночам на улицах людно. То ли дело было у бабушки, до поступления, выйдешь в лес и тренируйся, давай силе волю. Бабушка Яга работала лесничим в таежном поселке. Когда-то люди боялись ее, а теперь уважали и приходили посплетничать, чаю попить. Времена нынче сильно изменились. Люди совсем позабыли свои предания: народные сказания стали просто детскими сказками на ночь.
Вот, например, чего стоит повесть об Иване и Змее Горыныче. Девушка улыбнулась и подняла ноги. Длинная цветастая юбка легко скользнула, открывая взору ступни. Кто ей поверит, что она вот этими самыми ногами ходила по Каленому мосту через Смрадную реку?
В дверях показалась Лена.
— Давно ждешь?
— Минут десять. Не больше.
— А чего не звонишь? Я б быстрее спустилась.
Даня улыбнулась и постучала пальцем по лбу.
— Кузнецова! Денег нет!
— А! — Аргумент «денег нет» очень весомый, особенно если ты студент. — У меня тоже рублей пять, не больше. Надо положить.
— Ага. Заодно поесть бы. А то очень хочется!
Лена засмеялась.
Банкомат был за углом. Даня стащила с лавки свою объемную зеленую сумку, водрузила ее на плечо и присоединилась к бодро стучащей по мрамору каблуками подруге.
— Грубиянка! — Пропищала ей вслед кикимора. Молодая Яга повернулась и сделала в ответ страшное лицо. — Ой! — Нежить снова скрылась за лавкой.
Лена оглянулась на Даню.
— Ты сейчас ничего не говорила? Мне вроде показалось что.
— Неа, — замотала головой девушка, — ничего.
— Ну ладно. Сколько положишь?
— Рублей сорок.
— Оптимально.
Они уже вышли на улицу и завернули за угол, когда Лена неожиданно остановилась и одними губами прошептала: «Ого!» Даня проследила за взглядом девушки. Возле платежного терминала стоял юноша, не слишком высокий, худой, жилистый, статный, с иссиня черными вьющимися волосами. Он оплачивал счет и не обращал ни на кого внимания.
— Оба! Упырь!!! — Отчего-то обрадовалась Даня. Не то, что б ей нравились упыри. По сути, было все равно. Яга не судит, Яга — сторожит. Просто раньше она никогда их вживую не встречала, только бабушка рассказывала.
— Гаврилова! Ты че?! Упала?! Какой упырь! Красавчик! Ты смотри какой парень! — Лена обиделась, но быстро встрепенулась. — Хотя, это даже хорошо! Раз тебе не нравится, я возьму себе.
Пока они стояли у угла и размышляли, к банкомату подошел еще один парнишка, он был на голову выше, и, что примечательно, намного живее товарища. Даня с удивлением отметила, что упырь и парень заговорили по-дружески. А вот этого бабушка никак не рассказывала.
— Быть не может. — Прошептала она.
— Ты второго знаешь? — Подруга истолковала слова по-своему.
— Да, нет. Просто… и вправду красавчик. — Нашлась Даня и после минутной паузы добавила. — Хочешь познакомиться?
— Конечно, я же сказала! Только, блин, поздно уже! — Раздраженно зашипела Ленка. — Они уходят.
Даня прекрасно это знала. Она намеренно потянула время перед последней своей фразой. Для любого человека противоположного пола упырь, если он не сам обратился — есть существо красивое, притягательное. Для Яги все они — нежить и трупоеды. Парнишка и вправду при жизни был красив, ну а сейчас Даню больше интересовал вопрос, как не дать Ленке к нему подойти, она ведь упертая, выяснит обязательно, кто такой, где учится, есть ли девушка, с кем общается.
Из молодой травы вылезла кривая рожица анчутки и повторила эхом услышанное.
— Оба! Упырь! Оба. Упырь…
— Скройся! — Шикнула на него Даня.
— Ну, Евдокия, блин, такого парня из-за тебя упустили! Стояли там как две идиотки, глаза протаращили и все! — Полчаса спустя девушки лавировали с подносами между столиками в поисках свободного места.
Даня поморщилась, она не любила, когда ее называли полным именем. Среди многочисленных Свет, Оль, Тань быть Евдокией не слишком приятное дело, особенно если твоя фамилия Гаврилова. Она чуть не разлила кипяток в стаканчиках, уворачиваясь от вездесущих спин и локтей студентов, битком набивших столовую. Хорошо когда-то бабушка придумала внучке вполне приемлемое сокращение. Хотя в школе ее не переставали дразнить вплоть до десятого класса. Наконец в дальнем углу освободился столик, туда они и проскочили.
— Привет! — пискнул голосок под стулом, человек такой голос не услышит.
Даня «случайно» столкнула локтем сумку на пол и залезла под стол.
— Привет. — Прошептала она беззвучно, нежить слышит и так. Кикимора теребила пакетик с сахаром и пялила глазки-пуговки.
— Ты отчего давненько не приходила?
— В библиотеке давно не была.
— А обещание?
— Я помню.
Даня зашептала нужные слова и открыла сумку. Кикимора в последний раз оглянулась на кухню, откуда вышла, вцепилась зубками в свой пакетик, подняла с пола нехитрый багаж, больше смахивающий на кулек мусора, и нырнула в подставленный карман. Яга закрыла сумку и вылезла вместе с ней из-под стола.
— Заметь, ты каждый раз что-нибудь роняешь! — Засмеялась Кузнецова.
Девушка пожала плечами в оправдание, развела руки и принялась размешивать пластиковой вилкой салатик. Высыпала светло-бежевый порошок, именуемый высоким словом «кофе», в прозрачный стаканчик.
— Это не кофе. — В который раз прозаично констатировала Даня. Лена хмыкнула, она как никто знала о безумной любви подруги к благородному напитку.
— Эх, Гаврилова. Ну куда деваться? Остальное тоже не фонтан, зато на этом не потолстеешь! Для фигуры это неплохо!