Девочка, которая объехала Волшебную Страну на самодельном корабле
Шрифт:
«Такое случается в книжках про пиратов, – припомнила Сентябрь. – Как только кто-то оказывается за бортом, тут же – вуаля! – появляются акулы. Но я же не пират! Среди пиратов очень высока смертность от акул. Но у меня-то нет ни кривой сабли, ни шляпы с пером, так что, может быть, мне повезет больше, чем пиратам?»
Круги все сужались, настолько, что стала видна тень акулы в воде. Не такая уж и огромная, но и не маленькая. «Может, это детеныш акулы и он оставит меня в покое?»
Еще ближе! Сентябрь сжалась в комок в самом центре плотика, как можно дальше от воды, но все равно оставалась слишком близко к ней. Наконец акула проплыла так близко, что толкнула плот, и Сентябрь в страхе вскрикнула. Она держала гаечный ключ наготове, готовая ударить акулу изо всех сил, и сжимала его так, что побелели костяшки пальцев. «Раз уж они все называют эту штуку мечом, буду использовать ее по назначению!» Страх придал ей храбрости.
– Пожалуйста, – прошептала она, – не ешьте меня. Мне стыдно, что я съела рыбу.
Акула лениво плескалась около плота. Она слегка перекатилась на бок, показав свое черное брюхо, – это была черная акула с золотистыми полосками по бокам. Глаза, тоже золотистые, поднялись над водой и безжалостно уставились на девочку.
– Почему тебе стыдно? – спросила она тихим, но грубым и скрипучим голосом. – Я тоже ем рыбу. Рыба для того и существует.
– Ты, наверное, считаешь, что маленькие девочки тоже существуют для этого.
Акула моргнула.
– Некоторые.
– Но ты ведь тоже рыба. А кто ест тебя?
– Рыба побольше.
Акула так и нарезала круги вокруг плота, выкатываясь на гребень волны, чтобы говорить.
– Ты меня съешь?
– Да хватит уже о еде. У меня от этого аппетит разгорается.
Сентябрь быстро закрыла рот, слегка клацнув зубами.
– У меня голова кружится, оттого что ты тут плаваешь кругами, – прошептала она.
– Я не могу остановиться, – проскрипела акула. – Если я остановлюсь, то утону и умру. Так я устроена. Я должна постоянно двигаться, даже после того как достигну цели движения. Это и есть жизнь.
– Это – жизнь?
– Для акулы – да.
Сентябрь вытерла кровь с колена.
– А я – акула? – спросила она еле слышно.
– Я, конечно, не ихтиолог, но что-то не похоже.
– Я сплю? Кажется, что это сон.
– Вряд ли. Давай я тебя укушу, посмотрим, больно тебе или нет.
– Нет, спасибо. – Сентябрь взглянула на плоскую поверхность серой воды, строгой и суровой на рассвете. – Мне надо двигаться дальше, – прошептала она.
– Да.
– Я должна двигаться, чтобы снова двигаться, и снова и снова.
– Но не вечно.
– Почему ты меня не съела, акула? Я ела рыбу и должна быть съедена.
– Это не так устроено.
– Но ты же акула, ты живешь, чтобы есть.
– Не только. Я еще плаваю. Я гоняю наперегонки. Я сплю. Я вижу сны. Я знаю, как Волшебная Страна выглядит снизу, все потаенные места. И у меня есть дочь. Она могла бы умереть, если бы не одна девочка в оранжевом платье, которая обменяла ее на свою тень. Тень, которая, возможно, не стала бы оплакивать съеденную рыбу.
Глаза Сентябрь изумленно расширились:
– Та девочка-оборотень?!
Акула перевернулась в воде, огромные плавники взмыли вверх и опустились, взрезав волну.
– Все мы просто движемся дальше, Сентябрь. Движемся, пока не остановимся.
Акула умолкла и пробороздила гребень особенно крупной волны, которая окатила Сентябрь с головой. Прежде чем акула нырнула в глубину, Сентябрь успела заметить, как черный хвост, задрожав, раздвоился и превратился в пару ног, исчезающих в фиолетовой толще воды.
Глава XVII
«Столетние»
в которой Сентябрь обнаруживает гору старой мебели и оказывается в очень темном месте с одним только маленьким Фонариком.
В этот раз Сентябрь заметила приближение острова. Он поблескивал на горизонте то зеленым, то золотым, и Сентябрь направила к нему свой корабль. Это было вечером, на пятый день пути. Ей хотелось снова ощутить твердую почву под ногами, попить настоящей воды, поесть хлеба. Девочка с облегчением повалилась на теплый песок и принялась радостно, по-щенячьи кататься. Она нашла несколько кокосов, разбросанных по берегу, и с первого удара разбила один из них о камень.
Море делает девочек сильнее, вот так-то.
Прихлебывая водянистое кокосовое молоко и похрустывая мякотью, Сентябрь сняла с корабля оснастку, оделась, туго завязала на талии пояс пиджака и отправилась в глубь острова на поиски еды поосновательнее. Наверняка она уже недалеко от Одинокой Темницы и может позволить себе потратить немного времени на обед, если только это не означает очередной пытки рыбалкой.
Но в глубине зеленого острова не нашлось ни деревушки, ни уютных домиков, пускавших дым из трубы, ни главной площади, ни звонящих колоколов, вообще ничего. Кроме мусора.
Пляжный песок сменился длинными шуршащими водорослями, и на этой продолговатой поляне валялось множество странных вещей, как будто это была свалка. Старые сандалии, чайники, поломанные зонтики, банки из-под клея, порванные шелковые ширмы, ковбойские шпоры, разбитые часы, фонари, четки, ржавые мечи.
– Есть тут кто-нибудь? – позвала Сентябрь. Никто, кроме ветра, шевелившего траву, ей не ответил. – Как тут безлюдно… Похоже, кто-то забыл за собой убрать, причем довольно давно. Ну хорошо, может, я хотя бы найду новые туфли…