Девочки Тора
Шрифт:
– Спасибо, Савва, – кивает Тор. – Идём, Анна. Нам еще сегодня необходимо успеть на одну встречу и увидеться с юристом.
Водитель выходит первым и открывает дверь. Дальше из салона выбирается Торецкий, после чего помогает выбраться мне.
Он сказал, что описывать травмы, нанесенные мне Свиридовым, будет его знакомый врач, но я все равно жутко нервничаю и чувствую себя неуверенно.
Это идиотское сомнение внутри, что сейчас меня начнут допрашивать и насмехаться, будто я эти синяки себе сама фломастером нарисовала.
Врачом оказывается мужчина средних лет. Зовут
Покраснев, я отвечаю, что один раз муж ударил меня кулаком в ребро, и оно очень долго болело, но перелома не было, так что…
Алексей Демидович сильно хмурится. Не знаю, говорит ли он потом эту информацию Тору, но после клиники настроение босса явно ухудшается.
– Мы сейчас в офис или на встречу с адвокатом? – нервно дергаю ремешком сумки, искоса наблюдая за Торецким, который с мрачным видом уставился на дождливый пейзаж за окном машины.
– К адвокату. В офис мы не поедем. Я всех распустил на сегодня после вчерашнего корпоративна. Понятия не имею, как у них все прошло, но из-за смещений во времени мне нужно попасть после юриста на одну из встреч с партнером. Хочу, чтобы ты на этой встрече присутствовала, Анна. Если ты, конечно, планируешь работать у меня в компании…
– Я планирую. Мне нужна эта работа. Сейчас даже еще больше, чем до этого.
– Вот и отлично.
Даже ни разу не повернулся. Так и смотрел в окно. Разговариваю словно с его затылком.
– Хорошо… Скажите мне прямо, Максим Константинович.
– Что сказать? – наконец, он поворачивается и тут же выгибает бровь, будто вообще не понимает, о чем я.
– Ваш друг, который врач. Алексей Демидович.
– Ну?
– Он рассказал, что муж ударил меня по ребрам. И вы злитесь и хотите обвинить меня в бездействии, и что оставалась в опасной ситуации и рисковала…
– Я ни в чем не пытаюсь обвинить тебя, Аня, – Тор вскидывает руку. – А вот твоего мужа раздавить очень хотелось бы. Неплохо было бы сломать ему пару ребер. Обдумываю, как сделать это законным образом.
Волна стыда огненным жаром проходит от щек к шее. Мне становится нечем дышать. Значит, он вовсе не посчитал меня виноватой. Снова.
Наоборот, Торецкий во всем целиком и полностью обвиняет Игоря. А я набросилась на него.
С моей паранойей надо будет что-то делать. Хотя эта паранойя связана с тем, что в нашем больном обществе принято во всем обвинять жертв. Человек избил – жертва не ушла. Изнасиловал – не в том на улицу вышла.
Очень страшно, что такое повсеместно считается нормой, поэтому ты заведомо хочешь защищаться…
Глава 28
Глава 28
Аня
– Этого недостаточно, – вздохнув, адвокат Торецкого снимает очки и устало потирает переносицу пальцами. – Точнее, для развода достаточно. Но не для лишения родительских прав. Необходимо доказать,
– В случае суда, он будет у всех на виду, – парирует Торецкий. – Он не станет ее трогать, когда информация о разводе Свиридовых прогремит на весь город.
– Преступление нужно еще доказать, Максим Константинович, – вздыхает адвокат. – Но ублюдки и психопаты, коим является Игорь Свиридов, вполне способны подстроить всё так, что преступление будет недоказуемо. К примеру, он сделает так, что Анна вообще исчезнет, и вроде как оставит записку, что уехала в Италию, отдыхать и строить новую жизнь на берегу Лигурийского моря. Ему хватит денег, чтобы провернуть все так, чтобы никто не понял, что она мертва или взаперти в подвале его дома.
– Тогда как сделать так, чтобы он больше не имел доступа ни к ней, ни к ребенку? – выругивается Тор.
Адвокат вздыхает и пожимает плечами.
– В первую очередь, нужно нарыть на него как можно больше неподобающей информации. Любые правонарушения. Даже самые мелкие. И копать глубже. Это будет нам на руку. И если он хотя бы однажды попробует навредить ребенку…
– Он к ней больше не приблизится. Ребенка в игру не включаем. Нам нужно, чтобы Ксения была в безопасности, – строго отвечает Торецкий.
– Это понятно, но вы не слышите меня, Максим Константинович, – хмыкает адвокат, переведя взгляд с Тора на меня и обратно.
– Поясните Филипп Альбертович.
– Если бы только, понимаете о чем я? Мы имеем дело с психопатом, – кривит рот адвокат. – Чтобы победить психопата, нужно мыслить так же, как и он.
– То есть, – хмурится Торецкий, – вы хотите подстроить ситуацию, в которой можно будет в чем-то обвинить Свиридова?
– Именно!
– Я против, – неистово качаю головой, тяжело сглотнув вязкую слюну. – Я против, это однозначно. Ксюша слишком мала. Она просто испугается.
– Нет, вашу дочь, Анна, включать напрямую никто не будет. Но Свиридов будет уверен, что она в игре.
Наши с Торецким взгляды скрещиваются.
– Нам нужно будет это обсудить и хорошо обдумать, – хмуро отвечает он, видимо, заметив неприкрытую панику у меня на лице. – Пока, Филипп Альбертович, работаете с той информацией на Свиридова, которая у вас есть. И ищите новые данные.
– Хорошо. Но моя вам рекомендация, Максим Константинович, не медлите с принятием решений.
Конечно, я с самого начала понимала, что всё будет не просто. В мире больших связей – связи соревнуются между собой. Но я никак не ожидала, что придется играть в опасные игры и уж тем более строить суд на ложных обвинениях по заранее запланированному сценарию.