Девушка из кошмаров
Шрифт:
— Еще несколько часов пройдем этим маршрутом, а затем нам придется свернуть и пойти через лес.
— О чем ты? — спрашиваю я.
— Мы должны идти по этой тропе полдня, только потом сможем увидеть знак, — отвечает Джестин.
— Какой знак?
Она пожимает плечами, а остальные обмениваются взглядами. Кармел спрашивает, имеет ли она в виду Орден, но я знаю, что это не так. Она не знает, как должен выглядеть вышеупомянутый знак.
— Ты же сказала, что была здесь раньше, — сообщаю я, и ее глаза невинно расширяются. — И знаешь дорогу.
— Ничего подобного я не говорила.
Шелестение обвертки больше похоже на звук ломающихся костей.
Тогда я задумываюсь. Она действительно такого не говорила. Именно Гидеон сказал, что она знает дорогу, но он, вероятно, имел в виду, что она сама это предложила, а не то, что когда-нибудь искала путь самостоятельно.
— Как ты могла находиться там и одновременно не знать их месторасположение? Разве они практически не воспитали тебя? — спрашиваю я.
— Меня воспитали родители, — отвечает она, выгибая бровь. — Время от времени они тоже вносили свою лепту. Когда я покидала Орден, мне завязали глаза.
Мы с Томасом обмениваемся взглядами, чтобы еще больше утвердиться в сумасшествии ее слов.
— Это такая традиция, — продолжает Джестин, встречая наши непонимающие взгляды. — Знаете, не все из нас могут порвать с Орденом.
Не хочу спрашивать, что она имеет в виду.
— Джестин, ты налажала в гостинице.
— Разве? Призрак и так был мертв, а нож всего лишь сделал свое дело, — она пожимает плечами. — На самом деле, все очень просто.
— Нет, не просто, — заявляю я. — В своей загробной жизни этот призрак, вероятно, никогда не вредил живому человеку.
— Ну и что? Он не принадлежит нашему миру. Он мертв. И не смотри на меня так, будто у меня не все дома. Твоя мораль не единственная в мире. Просто потому, что она твоя, еще не означает, что она правильная.
— Но неужели тебе не интересно, куда отправляет призраков атаме после их уничтожения? — спрашивает Томас, в попытке поддержать разумно обоснованный разговор.
Потому что я уже почти готов показать ей средний палец. Или высунуть язык.
— Атаме отправляет их туда, куда и следует, — отвечает она.
— Кто тебе такое сказал? Орден?
Мы с Джестин встречаемся взглядами, но она первой отводит глаза в сторону. Даже если мои глазные яблоки полностью стали сухими.
— Подождите, — прерывает Кармел. — Возвращаясь к началу нашего разговора, вы утверждаете, что никто не знает, куда мы направляемся? — она оглядывается; наши пустые лица служат тому подтверждением. — И мы должны покинуть ухоженную и поддерживаемую в порядке тропинку, чтобы дальше отправиться через дебри леса без опознавательных знаков?
— Этот знак существует, — спокойно проговаривает Джестин.
— Что, в виде флага или еще чего-то? Пробираться через заросли и не иметь при себе информации — меня это совершенно не утешает, — она смотрит на меня. — Ты же этим утром наблюдал из окна. Эти деревья тянутся на многие километры вдаль. У нас даже компаса нет. Таким образом, люди и умирают.
Она права. Так люди и умирают. Это случается чаще, чем нам бы хотелось думать об этом. Гидеон в курсе, что мы направляемся к Ордену. Если мы не доберемся точно по расписанию, он вышлет кое-кого за нами. И, кроме того, нутром чувствую, что мы не заблудимся. Глядя на Джестин, понимаю, что она так не считает. Но как объяснить это Кармел?
— Томас, ты когда-нибудь был членом бойскаутов? — спрашиваю я, и он косится на меня.
Конечно же, не был.
— Послушай, если хочешь, можешь пойти назад в гостиницу.
Томас обдумывает предложение, но Кармел скрещивает руки на груди.
— Я никуда не пойду, — упрямо заявляет она. — Стоит отметить, что это глупая идея, и, возможно, так мы все умрем.
— Я сделал себе заметку, — отвечаю я, а Джестин улыбается.
Из-за ее улыбки я успокаиваюсь. Она не держит на меня обиды; с ней можно не соглашаться и не быть ее врагом. Половину времени нашего знакомства я хотел задушить ее, и мне нравилась такая мысль.
— Мы должны двигаться дальше, — заявляет она, — и тогда не потеряемся.
Еще через час, пройдя энное количество миль, Джестин начинает отставать. Временами она останавливается и оглядывается по сторонам. По ее подсчетам, мы зашли достаточно далеко, и только теперь она начинает нервничать, потому что знак все не показывается. Когда мы тормозим на гребне небольшого холма, то скидываем с плеч рюкзаки и садимся, пока она продолжает таращиться во все стороны. Несмотря на удобную обувь и пребывая в относительно хорошей форме, мы все равно устали. Кармел ерзает спиной, пока Томас потирает плечо. Они оба выглядят немного бледными и липкими.
— Вот он, — выпаливает Джестин таким тоном, будто она всегда и везде могла бы его узнать.
С торжествующе злым блеском во взгляде она оборачивается к нам. Среди деревьев вниз по тропинке я замечаю продолговатый след: в пятнадцати фунтах от земли находится черная лента, обвязанная вокруг ствола.
— Мы наследили здесь, — говорит она, — а по другую сторону находится Орден. Гидеон говорил, что по лесу пешим ходом у нас займет всего два часа. Еще осталось несколько миль.
— У нас получится, — обращаюсь я к Кармел и Томасу, пока они встают, глядя на ленту и пытаясь преодолеть беспокойство.
— Может, хотя бы лесная почва окажется мягче? — произносит Томас.
Джестин улыбается.
— Точно. Вперед!
Глава 22
— Это девственный лес, — проговаривает Джестин после того, как постепенно пейзаж лугов и сосен сменяется на безлиственные деревья и упавшие стволы с переваленным через край мхом.
— Здесь так красиво, — отзывается Кармел, и она права.
Над нашими головами возвышаются стройные деревья, а под ногами шуршит покрывало из низких папоротников и мха. Куда не кинь взгляд, все зеленеет и сереет. В том месте, где показывается почва, она черная как смоль. Сквозь кроны деревьев пробивается мягкий свет, отскакивая и преломляясь, он падает на гладкую поверхность, вырисовывая их полноту и четкую шероховатость. Единственные звуки, которые мы, бесстыдные нарушители, издаем, это скрип своих шершавых полотняных рюкзаков и спотыкания на каждом шагу.