Девушка из Моря Кортеса
Шрифт:
А наутро все доказательства разбоя будут уничтожены, как, наверное, и задумал Хо. Они прибыли на остров во время прилива, и в последующие шесть часов, когда начнется отлив, всю мертвую рыбу унесет течением на глубоководье, где часть ее опустится на дно, часть будет съедена, а часть подхватит другим течением и унесет в другие места. Поэтому, когда утром рыбаки придут на причал, на поверхности будут плавать только несколько мертвых рыб и несколько наполовину обглоданных рыбьих скелетов будут валяться на дне — обычные остатки улова после рабочего дня.
Уже сейчас рыбу, что плавала на поверхности, начало уносить прочь от скалистого берега. Она закрывала часть дна от взора Паломы, но все же девушке удалось разглядеть новые углубления на дне.
Между двух камней она увидела какое-то животное, Казалось, оно свернулось в клубок, как спящий щенок, словно предпочло умереть, приняв удобную позу. Палома легла животом на доски причала, дотянулась до дна, обхватила плотную скользкую плоть руками и вытащила на причал.
Это оказалась молодая зеленая мурена, чье тело не было иссечено шрамами, — она вызвала у Паломы больше сочувствия, чем остальные животные. В то время как остальные животные просто умерли, ушли из жизни, эту беднягу изогнуло агонией, и она застыла в той позе, в которой находилась в последний момент своей жизни. Ее тело было завязано в узел, и казалось, что она не просто умерла, а будет умирать вечно.
Это была ужасающая картина — животное, обладающее достоинством при жизни, оказалось превращено неизвестно во что внезапной смертью.
Палома знала, что мурены и угри обычно умирают таким необычным образом. Странно, но ей такая смерть казалась очень естественной, ведь она отражала их поведение в жизни.
Мурены живут в норах, небольших пещерах, расщелинах или под камнями. Обычно они прячутся у входа в свое убежище с открытым ртом и ритмично пульсирующими жабрами, словно стараясь загипнотизировать все вокруг, а цвет их кожи сливается с окружением.
Стоит мимо проплыть жертве, мурены выстреливают вперед своим телом — цельной мускульной трубкой, хватают жертву и начинают ее заглатывать. Устрашающие клыки у них во рту — не основные; глубоко в глотке у них есть второй набор зубов, которыми они захватывают жертву и заталкивают ее передающими по телу спазмами дальше в брюхо.
Если жертва оказывается крупной — больше, чем мурена смогла сначала оценить своим слабым зрением, — и начинает сражаться и грозить вытащить мурену из ее пристанища, та цепляется хвостом за камни или большой кусок коралла и сокращает все свои основные мускулы, и жертве уже нет смысла сопротивляться.
Потому-то ныряльщики бывают вдвойне осторожны, проверяя норы в коралловых рифах. Во-первых, есть опасность быть укушенным, ведь сам укус чертовски болезненный, а рана долго не заживает и гноится, потому что рот мурены покрыт слизью, содержащей болезнетворные бактерии. Но хуже самого укуса то, что, если мурена ухватит руку, ногу или плечо и не почувствует, насколько велика по размеру ее жертва (так как она не станет и пытаться съесть кого-то столь большого, как человек), она просто покрепче ухватится хвостом за камни, поглубже сожмет челюсти и станет ждать, пока жертва не перестанет биться. Тогда мурена сможет выйти из своего укрытия и посмотреть, кто же именно ей попался.
Иногда мурены оказываются пойманными врасплох, когда они уже наполовину вылезли из укрытия или плавают снаружи от одного укрытия к другому и им попадается жертва. Не имея поблизости камней, за которые можно уцепиться, им не остается ничего другого, как уцепиться за самих себя.
Они завязываются в идеальный узел, оборачивая хвост вокруг головы и пропуская его через петлю, образованную шеей и самим телом. Жертва тогда протаскивается через петлю, крепко зажимается и уволакивается в открытое море, где и погибает.
Обычно мурены завязываются в такой узел, когда они сталкиваются с чем-то или кем-то намного сильнее себя.
Например, это может быть стальной крючок с зазубринами, впившийся в плоть в глубине горла и привязанный к леске, проходящей между клыками, так что ее нельзя перекусить. А на другом конце этой лески находится человек, у которого есть сила и терпение удержать мурену на крючке и подождать, пока она не изнурит саму себя.
Рыбаки терпеть не могут мурен. Те хватают и большую, и маленькую приманку, поэтому не поймать их невозможно. От них нет никакой пользы, никто их не купит и не станет есть. Также они опасны тем, что никогда не умирают окончательно к тому моменту, как их вытаскивают из воды. Они всегда оказываются завязанными в склизкий узел. Если тебе не хочется отрезать кусок лески с крючком, поводком и грузилом, тогда необходимо извлечь крючок из глубины горла — оттуда, где располагается второй набор зубов. Представьте: лодка раскачивается, мурена бьется изо всех сил, остальные рыбаки ворчат, потому что для них это сплошное беспокойство, вы мешаете им ловить рыбу, перепутали все снасти, стараясь оглушить мурену, перед тем как полоснуть ей ножом по жабрам и извлечь-таки крючок плоскогубцами.
В такой-то момент мурене проще всего вцепиться в вас мертвой хваткой, от которой, чего доброго, можно лишиться чувств.
Поэтому мурены считаются «дурными» животными — уродливыми, бесполезными, опасными. Скорее всего, они — потомки дьявола, по крайней мере точно его служанки.
Однажды Хобиму попалась мурена, и он втащил ее в лодку. Та была завязана в узел, и, стараясь высвободиться еще в воде, раскачивалась, как часовой маятник. Палома никогда до того не видела живую мурену и сперва не могла понять, что это такое. Сквозь мутную воду рыба показалась ей пучком водорослей.
«Дай мне плоскогубцы», — сказал Хобим.
Палома подала отцу плоскогубцы и наблюдала, как тот осторожно подтащил мурену к поверхности воды.
«Подержи-ка!» — Он передал ей леску, и Палома почувствовала, как на другом ее конце отчаянно бьется мурена. Держа плоскогубцы в правой руке, Хобим провел двумя пальцами той же руки вниз по леске и ухватил поводок в пяти сантиметрах от пасти рыбы. Вытащив мурену из воды, он схватил ее левой рукой у головы и сдавил.
Палома не могла даже представить, что существуют твари вроде этой. Это была не рыба, а настоящий монстр. Черные поросячьи глаза выпирали наружу и блестели. Пасть мурены была раскрыта и вся перетянута нитями слизи. Жабры, точнее, та их часть, которая выступала из припухшей зеленой плоти, дрожала. Мурена кряхтела и шипела.
«Убей ее! — взвизгнула Палома. — Убей!»
«Зачем?»
«Убей же ее!»
«Если хочешь, можешь сделать это сама».
Хобим кивнул в сторону дубины, которой он глушил акул.
«Разве ты сам не хочешь убить ее?»
Хобим не ответил. Он пристально всматривался в глаз мурены. Мышцы на его руке и плече сокращались, он старался не выпустить мурену. Затем он сильнее сдавил ее левой рукой, и та открыла пасть — так широко, что, казалось, нижняя челюсть отвалилась полностью.
Хобим раскрыл плоскогубцы и сунул руку в пасть мурены.