Девушка на крыльце

Чизмар Ричард

— Не пожелаем, черт возьми, — ответил Кенни, повышая голос. — Это частная собственность. — И распахнул калитку.

— Я понимаю, — ответил репортер, отступая назад и нервно поправляя очки. — Но ваше видео за очень короткий срок привлекло большое внимание, и наши читатели были бы рады узнать, что вы о нем расскажете.

— Мы уже рассказали все, что знаем, полиции, — нахмурился Кенни.

Он заметил припаркованный у тротуара серебристый малогабаритный автомобиль, который, очевидно, принадлежал их незваному гостю, и

двинулся в его сторону. Репортер увязался за ним, стараясь не отставать.

— Прошу вас. Всего пять минут, мистер Такер?

— Нет, спасибо.

— Три минуты?

Кенни пристально на него посмотрел. Репортер был чуть ли не ребенком. Как будто еще даже не начал бриться.

— Как ты узнал, где мы живем?

Тот пожал плечами.

— Название вашей улицы указано в сообщении, которое распространялось вместе с видео. Я посмотрел его раз пять или шесть и легко смог определить, какое крыльцо ваше.

— То есть ты все утро ездил по улице, чтобы найти наш дом?

— На самом деле это заняло минут десять, — ответил он смущенно.

Кенни остановился и положил руку парию на плечо.

— Скажи честно, это ты топтался у нас на заднем дворе?

Репортер посмотрел на него с испугом.

— Нет-нет. Клянусь. Я бы ни за что не стал этого делать.

Кенни ему поверил. Затем продолжил идти к машине.

— У людей возникло много вопросов, когда они посмотрели видео, мистер Такер.

Сзади послышалось:

— Каких вопросов?

Мужчины остановились и повернулись к дому.

— Каких вопросов? — повторила Сара спокойно.

— Ну, миссис Такер, например, почему вы не открыли дверь?

— У нас звонок сломан, — ответил Кенни резко. — Мы ничего не слышали.

Молодой репортер кивнул.

— Хорошо, я так и предполагал. Хорошо, что выяснилось.

— Еще что? — спросила Сара.

Марк Брюс, репортер «Хановер Геральд», полтора года как окончивший школу журналистики и зарабатывающий ровно столько, чтобы позволить себе кишащую тараканами однокомнатную квартиру рядом с аэропортом, собрал остатки мужества и произнес:

— Девушку с видео больше никто не видел и не слышал. Испытываете ли вы вину за то, что ей не помогли? Чувствуете ли ответственность за то, что с ней случилось?

У Сары задрожал подбородок, и она разрыдалась.

— Так, довольно, — сказал Кенни, ухватив репортера за локоть и потащив его к обочине. Затем открыл дверцу машины и затолкал парня внутрь. И, встав посреди дороги, упершись руками в бока, так и сверлил его взглядом, пока автомобиль не скрылся за углом.

Когда он вернулся к Саре, та сидела на траве в боковом дворе и всхлипывала, закрыв лицо руками.

Сделав очередной глоток вина, Сара проследила за тем, как белки гоняются

друг за другом по заднему двору. Это был уже третий бокал каберне — первые два она выпила за ужином, — и у нее приятно плыло перед глазами. Наконец она начинала чувствовать себя расслабленной.

Репортер расстроил ее своим внезапным появлением и прямыми вопросами, но дело было не только в этом. Словно какой-то телепат-садист, он проник в самую суть и обратился к наиболее уязвимой эмоции Сары — к чувству вины.

Ей хотелось крикнуть ему: «Да, вообще-то чувствую! И вину за то, что не помогла, и ответственность за то, что случилось!» Но она не могла произнести и слова. Вместо этого вопрос парня будто парализовал все ее тело, затронув самые глубокие, самые сокровенные мысли и внушив страх.

Разрыдавшись, словно ребенок, у Кенни на руках, Сара позволила ему отвести себя в дом и уложить на кровать. Она уснула в бесконечном потоке бессмысленных вопросов, бегущем у нее в голове: «Почему Кенни не починил чертов звонок, хотя я просила его об этом раз шесть или семь? Почему я не встала проверить, когда услышала, как Бандит залаял у окна? Почему? Почему? Почему?»

Услышав, что стеклянная дверь скользнула в сторону, она повернулась и увидела Кенни, который спустился в патио. Бандит семенил за ним.

— С посудой покончено, — проговорил он, вытирая руки о рубашку.

— Спасибо, милый.

Он подсел к ней на диванчик.

— Успокоилась?

— Почти, — ответила она, снова глотнув вина.

Едва спустившись по ступенькам в патио, Бандит резко, будто пушистый сурок, рванул за парой белок. Одна из них перемахнула через забор к соседям, а вторая вскарабкалась на дерево. Бандит, принюхиваясь и скуля, заметался вокруг ствола.

— Уверена, что не хочешь, чтобы я позвонил в газету и пожаловался?

Она покачала головой.

— Не стоило мне так расстраиваться. Это просто... произошло так неожиданно.

— Боюсь, прежде чем полегчает, станет еще хуже, — сказал он. — Я проверил автоответчик. Пришло два сообщения от репортеров: одно от какой-то женщины со Второго канала, а другое из питтсбургской газеты.

— Удали их, пожалуйста.

Он погладил ее по ноге.

— Уже сделано.

Бандит вдруг залаял и бросился к бревенчатому забору, что тянулся вдоль боковой стороны двора.

Сара напряглась.

А потом быстро выдохнула, когда стало ясно, что лай этот был радостным, а поводом для него послужил их сосед.

— Вечер добрый, не хотел вас пугать, — сказал Пол Блонер. Он перегнулся через забор, чтобы погладить довольного Бандита. — Молодец. Хороший мальчик. — Пол радостно рассмеялся, и после тяжелого дня слышать его голос было для Сары и Кенни сущим удовольствием.

— Кажется, он учуял сюрприз, который я для него приготовил, — заметил Пол, почесывая пса за ушами. — Да, мальчик, учуял?