Девушка по имени Ангел
Шрифт:
С этими словами факелы вспыхнули ярким, ослепительным светом. Мы зажмурились, все еще находясь во власти полумрака. Голоса зазвучали громче и громовыми раскатами придавали еще большую торжественность проходящей церемонии.
– Сдувая пепел разрушения со страниц, которым не одна тысяча лет Мы обращаемся к словам, что безмолвно лежали веками. И Они оживают под Нашими взглядами. От прикосновений Наших рук Они срываются со страниц, срастаются, текут, восполняя по крупицам следы утерянных знаний, тех, что сгорели в огне истребления. И эти маленькие крупицы защищают и превозносят Орден Ночных Призраков. Вы и есть эти крупицы. Вы наш оплот и наша надежда. Вы, опираясь на знания, и советы, которые получаете от нас, в силах приблизить тот день, когда Мы сможем обрести мир на этой планете. На этом
Затем мы выбрали себе оружие – каждый свое:
Красавица Мишель – искусно владела мечом, и не потому, что так же в совершенстве пользовалась гипнозом и телепатией. Она бесподобно фехтовала и не прибегая к этим особенностям. Я была единственной, кто мог сражаться с ней на равных. Великолепная скьявона – обоюдоострый меч с защитной «корзиной» на эфесе, и дага 1 были ее выбором. Очень опасная красота, для тех, кто с ней не знаком.
Грейс, вооружилась парой стилетов. Также, она еще издали присмотрела для себя лук, а теперь нежно гладила его тугие плечи. Зная ее пристрастие к химии и биологии остается только гадать, какой гадостью будут смазаны лезвия стилетов и наконечники ее стрел. Этот факт можно оставить без комментариев. Кто комментировал в живых не остался.
1
Дага (исп. daga «палаш, кинжал») – кинжал для левой руки при фехтовании шпагой.
Райт – в маскировке ему не было равных. Мастер перевоплощения и подчинения своей воле. Легко мог определять состояние души человека. Скрытность было его коньком. И совершенно естественного, что его выбор пал на небольшой арбалет, и на целую кучу метательных ножей и дротиков.
Тень – настоящая машина смерти. Мы его за глаза так и звали – Смертельной Тенью. Лучший среди нас. Мог убить кого угодно и когда угодно. Но не только это было его главным качеством. Он мог лечить. Любые раны под его руками затягивались за несколько часов, кроме смертельных. Хороший навык, если учесть количество полученных нами ран в процессе обучения. Не говоря ни слова, он взял кхопеш 2 .
2
Кхопеш (слово обозначало переднюю ногу животного) – разновидность холодного оружия, применявшаяся в Древнем Египте. Имеет внешнее сходство с ятаганом. Восходит, видимо, к шумерскому аналогу. Состоял из серпа (полукруглого клинка) и рукояти.
Настала моя очередь. С тех пор, как все узнали о моей крылатости, ко мне прицепилось прозвище Ангел. Я сняла со стены пару отличных катан с системой ремней для ношения их за спиной. Я была благодарна Мишель, что она оставила их для меня. Я видела с каким обожанием она смотрела на это произведение искусства.
Никто из нас не выбрал огнестрельное оружие, хотя его было вокруг очень много. Использование такого оружия мы считали недостойным. Оружие слабаков без чести и совести, как говорили наши учителя. Мы сделали свой выбор, хотя владели любым видом оружия в совершенстве. Мы стали Призраками – охотниками за Жизнью.
13
Он делает шаг. Другой. Всё ближе к стене. Вот он перезаряжает арбалет – болт наверняка начинен какой-нибудь дрянью, наши химики никогда не оставляют жертве шанса. Я слышу его сквозь стену. Вот он прислоняет к плечу арбалет, достаёт кинжал. Раз, два, три…
Свист лезвия. Удар. Уход в сторону. Удар сапогом по запястью – арбалет на полу, плечо в крови. Стиснув зубы, подхожу к нему – бедняга замер на коленях, держась за рану. Совсем мальчишка. Лет шестнадцать…
Кровь потоком хлынула из перерезанного горла. Когда мне исполнилось шестнадцать я убила тех, кто насиловал раненную девушку, решив использовать ее до конца, прежде чем добить. Этот солдат был другой, но мыслил так же. Он зря посмотрел мне в глаза…
14
Когда поставлена задача все мысли только о ее успешном выполнении. Не важно какой кровью. Мы стали одной боевой группой – и нас пятерых порой хватало на масштабную операцию.
Через неделю после посвящения, нас отправили на первое задание. В закрытый военный город, в котором шла разработка нового оружия. Кому-то из союзников Ордена позарез нужна была технология этого вооружения. В этот раз мы действовали на свое усмотрение и оставили в живых почти всех, кроме главного инженера и его помощников. Нас никто не видел, а значит не было смысла отнимать жизнь противника, находящегося в неведение. Чертежи и опытный образец были успешно доставлены в Убежище. Но вместо заслуженной награды нам преподали еще один урок. До нас донесли, в довольно болезненной форме, требование Верховного Совета – в живых не оставлять никого. Даже женщин и детей. Мы не спорили. Мы поступали согласно приказу.
Да, мы слишком рано почувствовали запах крови и дыхание смерти. Мы полюбили жизнь и отдались смерти. Мы впустили в себя и то и другое. Нас не пугало ничего. Кроме потери друг друга.
15
Я перехожу в другую комнату. Прислоняюсь к стене. Больно, как же мне больно. Рана на боку снова открылась. Рубаха намокла от крови. Плохо, но надо терпеть. Надо ждать.
16
Мы стали свободными. Или нам просто разрешали так думать. Именно тогда я лишилась невинности. Слишком рано это произошло или поздно – не знаю, смотря по каким меркам судить. Нам было уже по семнадцать. Тень стал первым – и последним мужчиной в моей жизни. Так же, как и я для него – первой и последней женщиной. Не знаю, как, но Совет узнал тогда о нас, и жестоко наказал, мотивируя тем, что любые проявления чувств, не относящихся к общему делу, делают нас слабыми. Нас приковали цепями к столбу во дворе и целую неделю, держа на хлебе и воде, избивали до потери сознания.
Мы усвоили и этот урок. Удивительно. Нас продолжали учить и после посвящения. За нами наблюдали. Нас боялись. Нас пытались подчинить. Но в нас уже складывалось собственное мнение. Мы научились не доверять никому, кто не состоял в нашем отряде. Мы стали братством в братстве. Совершая крупномасштабные операции, мы прикрывали в первую очередь друг друга. Потом вместе зализывали раны.
А мы с Тенью продолжали любить друг друга. Тайком, как нам казалось, но думаю, что остальным все прекрасно было видно. Они выгораживали нас, как могли. Тень несмотря ни на что заботился обо мне. Несколько раз он выносил меня на руках из боя – и никто не мог его зацепить, настолько быстро он двигался. Он оставлял меня в укрытии и возвращался в бой. Мстить. А потом исцелял меня – он мог это делать. Благодаря ему я всё еще жива. Да и остальные не пережили бы всех своих ран.
Мы стали подозревать, что звание Призраков всего лишь маска. Ведь, по сути, мы оставались детьми – жестокими и своенравными. Нас мастерски использовали. Мы изучали этот мир, но не знали правды о нём. То, что нам говорили Хранители, было не всей правдой, но возможности проверить у нас не было. Пока не началась новая война.
Нас заслали шпионами на территорию противника, впервые оставив на свободе. Видимо, полагая, что мы достаточно покорены.
Задача была проста – диверсии, выяснение планов противника, и передача их своим. Прикрытием была учёба в университете. Мы ничем не отличались от обычных студентов. Даже я. Мои крылья очень компактно и эргономично складывались за спиной и настолько плотно прилегали к телу, что издали были похожи на обычную татуировку. Труднее было скрывать свои познания. Мы были на голову выше, чем все их профессора, вместе взятые. Мы посмеивались, когда с нас требовали изучения элементарных и абсолютно бесполезных формул и правил.
Конец ознакомительного фрагмента.