Девушка с ароматом ночи
Шрифт:
Улыбка исчезла с его лица, но он молчал.
— Прекрасно. Если ты не хочешь говорить со мной… — Я распахнула дверь машины, но Коул захлопнул ее. Он стоял, упершись рукой в боковое стекло. Я повернулась, лицо его было так близко. — Что? Чего ты хочешь?
— Тебя, Ник. — Коул сделал глубокий вдох. — Я хочу тебя. Не важно, будем мы на троне или нет. Я хочу, чтобы ты была со мной, а это возможно, только если ты станешь такой, как я. У нас одно сердце на двоих, — он коснулся моей груди. — Твое сердце сейчас во мне.
— Не сердце, — сказала
— Это то же самое. Оно принадлежит мне. И я принадлежу тебе.
Я закрыла глаза, но не противилась ему. Я устала терять всех, кого люблю. Устала оставаться в одиночестве.
— Все было так, Ник.
Он придвинулся ближе, не касаясь меня, но я чувствовала притяжение между нами. Я знала, что должна оттолкнуть его, но мое глупое тело не слушалось. Предательские ноги и руки хотели снова прижаться к Коулу. То столетие в Нижнем мире связало нас, и наши тела помнили эту связь.
Он опустил голову, так что мы оказались стоящими щека к щеке.
— Все было точно так. Целое столетие.
Я не могла пошевелиться. Я не хотела шевелиться.
Он упирался правой рукой в дверь, а другой рукой потянул меня назад.
— Только моя рука была здесь. — Он надавил пальцами мне на спину. — А твоя рука… — Он взял правой рукой мою левую руку и завел себе за спину, мягко и медленно, прижав к себе мои пальцы. — Вот так.
Коул был так близко, что я не могла не подумать о возможности забыть обо всем. О боли. О едких запахах Поверхности. О том, что разочаровала своих родных. Причинила боль Джеку.
Джек.
Джек не сдался, когда я ушла. Юлес говорила, что он все время искал меня. Не переставал надеяться, что я вернусь. И теперь я не могла отказаться от него.
Теперь я знала, что мне делать. Мыслить разумно я могла, только оттолкнув от себя Коула. И я оттолкнула его.
— Я тебя ненавижу.
Коул ухмылялся.
— Ненавидишь. Какое сильное чувство. От ненависти до любви…
— Этого шага не будет. Из-за тебя единственный человек, которого я люблю, ушел, — сказала я.
— Нет, Ник. Из-за тебя.
Он открыл мне дверь, и я уехала, оставив его одного.
Вернувшись домой, я пару часов подряд мерила шагами ковер. Я не могла позволить Джеку отпустить меня. Может быть, когда я только вернулась, я могла оставить его. Но мы зашли слишком далеко, и теперь у меня появилась надежда. Я не могла допустить, чтобы он отказался от меня. Не теперь. Никогда больше.
Я поехала к нему. Когда я постучала в дверь, открыла его мать. Я нравилась миссис Капито, когда было просто другом Джека, но не думаю, что она когда-либо воспринимала меня как девушку своего сына. Хотя она всегда была вежливой, и теперь ее ледяной тон удивил меня.
— Никки. Я слышала, что ты вернулась. — Она встала в дверях, загородив проход. Очевидно, в дом меня не приглашали.
— Да, как поживаете, миссис Капито?
— Прекрасно.
— Хорошо. Хорошо. Э-э-э… Джек дома?
— Нет. — Она хотела закрыть дверь.
Я придержала ее рукой.
— Подождите. Пожалуйста.
Она остановилась, но ничего не сказала. Меня затрясло, но не от холода.
— С ним все в порядке?
— Они с Уиллом уехали за город.
Я видела его днем.
— Вдвоем?
— Да. Странно, правда? Понять не могу, от чего он пытается убежать. — По ее тону и лицу было ясно, что у нее есть некоторые подозрения на этот счет. Это я заставила Джека бежать.
— Ладно. Мне надо идти.
Она кивнула, а потом сказала:
— Никки, пожалуйста, оставь моего мальчика в покое. С него уже хватит, — и закрыла дверь. Не захлопнула, но почти.
Я долго смотрела на закрытую дверь, пытаясь не заплакать. Самое ужасное, что она была права. Джек определенно не вынесет, если я снова уйду. Он не хотел быть рядом, когда я уйду, поэтому взял Уилла и уехал.
Меня затошнило, я побежала к машине, чтобы не вырвало прямо на крыльцо Джека. Я не могла поверить, что больше не увижу его. Я не могла так. Я не могла пережить то краткое время, что у меня осталось, зная, что Джек ненавидит меня.
Пора было с этим что-то сделать.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Сейчас
Дома. Осталось полторы недели.
Я устала причинять людям боль. Я устала причинять боль себе самой. Вернувшись домой, я направилась прямиком к ночному столику и достала из ящика волос Коула. Не останавливаясь и не задумываясь, я выскочила из дома и поехала в супермаркет.
Я пролетела мимо Эзры и пошла к тому месту, куда Нижний мир выкинул меня.
Я поднесла волос ко рту, открыла его… и замерла.
«Просто сделай это, Бекс», — сказала я себе.
Но руки не слушались меня. Я оказалась такой трусливой.
Или может быть, я просто была похожа на свою мать. В нашей семье когда-то была собака, пшеничный терьер по кличке Берт. Мы шутили, что Берт был третьим ребенком нашей мамы. Когда он стал старым и больным, никто из нас не мог думать об этом. Особенно мама. Все мы знали, что ему не прожить долго, что каждый день жизни будет для него все более болезненным, но мама просто не могла усыпить его. Однажды он просто ушел и больше не вернулся.
Здесь была та же ситуация. Мой собственный конец был неизбежен. И я не могла спустить курок.
Я смотрела на волос, зажатый между большим и указательным пальцами. Вот он, мой шанс уйти самой, перестать причинять боль Джеку, папе и Томми, остановить весь этот бред.
Я снова поднесла волос ко рту и снова застыла. Рука не двигалась. Волос колыхался от моего дыхания. А потом я упала. Повалилась на пол, спиной к полкам с изюмом в шоколаде, и зарыдала.
Я плакала впервые за столетие.