Девушка с конфетной коробки
Шрифт:
Хорошо, что были и другие, те, кто не видел девочек в деле. Никто из них не афишировал своих отношений, но каждая нашла себе дружка, это я знала точно. Дейдра подцепила того самого потомка эльфов из Дарсы, которого выбрала в тройку разведчиков ещё в первый день. Рианна тоже не осталась равнодушной к эльфийскому наследию и её партнёром стал Левкипп, самый адекватный из сальвинских парней, а весёлая, добродушная Зелинда отдала предпочтение суровому, молчаливому Хольгеру из Гремона.
Думаю, эти парни прекрасно отдавали себе отчёт в том, с кем связались, но для них боевые качества их подруг значения не имели.
Если честно, меня удивлял только выбор Рианны. На фоне принца Александра Левкипп казался несколько притрушенным. Ни яркой красоты, ни особой харизмы. Но Дейдра указала мне на мою ошибку: этот парень был в нашей экспедиции на своём месте и чувствовал себя как рыба в воде. Поэтому и с ведьмой у него сложилось практически сразу. А вот Александр со своим приятелем никак не могли найти свою нишу: метались, бросались в разные стороны, делали глупости и зачастую чувствовали себя идиотами. А это никак не способствует успеху на любовном фронте.
То, что принц проявил себя как талантливый фортификатор, подняло его не короткое время, но этот талант требовался не каждый день и он опять сник. Зря его сюда послали. Левкипп же увлечённо занимался любимым делом, вот Рианна его и выбрала. А уж если ведьма кого выбрала, у него нет ни единого шанса ускользнуть. Только в чертоги смерти.
Ну что ж, я была рада за всех моих новых подруг. Даже за противную Берту можно было порадоваться, хотя то, что Луис действительно в неё влюблён, вызывало у меня сильные сомнения. Зато он следил за тем, чтобы она вела себя тихо и никому не причиняла вреда.
В общем, всё у нас шло хорошо, просто как по маслу. Естественно, долго так продолжаться не могло. Хотя, прежде чем накормить горькой гадостью, судьба припасла нам сладкий пряник.
На седьмой день ребята вскрыли четвёртую пещеру и нашли в ней новые сокровища. С точки зрения золота пожиже, чем в прошлый раз, а вот если судить по древним артефактам, им крупно повезло.
Не знаю, чьё это было решение, но меня подняли к пещере, чтобы я могла составлять опись на месте, а ведьм всех переместили в лагерь. Наверное, рассудили так: к пещере никто чужой не залезет, а ценности, которые мы будем спускать вниз, нуждаются в защите.
Я устроилась на каменном языке, который представляла из себя площадка перед пещерой. Здесь было достаточно тепло и светло, чтобы работать в комфорте. Два рунолога держали вход в сокровищницу, артефакторы отбирали и выносили то, что, по их мнению, несло на себе заклинания драконов, а я, как водится, писала список, присваивала номера и клеила бирки, чтобы те, кто внизу, смогли уложить нашу добычу в сундуки в полном порядке. Алан мне помогал: сидел рядом и диктовал описание каждой новой вещи. Иногда доставал из-за пояса специальные перчатки и клеил бирки сам, полагая, что данный предмет опасно брать в руки без защиты.
Всё шло своим чередом и ничто не предвещало катастрофы.
Солнце уже начало снижаться к горизонту, рабочий день заканчивался. Берта под руководством Луиса пересчитывала и упаковывала золото вместе с Йованом и Райо. Парни, державшие вход в сокровищницу, уже снова его закрыли и спустились в лагерь, артефакторы пока ковырялись рядом с нами, складывая свой инвентарь: щупы, анализаторы, перчатки и защитные щитки. Я передала Алану очередную штучку, на которую наклеила бирку с номером и описанием, чтобы он положил её в корзину подъёмника. Только хотела сказать, что осталось ещё две вещи и можно заканчивать на сегодня, как прямо сверху на нас посыпались люди.
Маг — это, конечно, круто, но когда получаешь по затылку чем-то тяжёлым, все твои магические таланты тебе мало чем помогают.
Троих парней-артефакторов вырубили сразу: именно им на голову спрыгнул нежданный десант наших врагов. Йована просто сбросили с площадки и он с истошным криком полетел вниз. Райо отбросили в другую сторону: он ударился головой о камень и затих. Луис успел среагировать: вскочил и закрыл собой Берту.
Мы с Аланом находились ближе всех к входу в пещеру. Правильнее будет сказать, что мы сидели как раз в её зеве: наполовину снаружи, наполовину внутри. Не потому, что сделали так специально для какой-то надобности, просто в этом месте в скале была очень удобная приступочка, на которой я расположилась как на диванчике. Там и для моих вещей нашлось место, и для Алана с его перчатками.
Увидев, что происходит, и услышав жуткий крик Йована, я вскочила, уронила наземь артефакт, который был у меня в руках, зато схватила лежавшую рядом сумку. Зачем я это сделала не знаю, то ли решила, что это хорошее оружие, то ли инстинктивно потянулась к своему добру.
В следующее мгновение от сильного толчка я полетела в пещеру, сверху на меня рухнул Алан, затем мимо входа пронёсся огненный вихрь, всё загудело как при пожаре, что-то громко бумкнуло и я потеряла сознание.
Александр оттаскивал добытое в укрытие, когда раздался дикий, страшный крик погибающего человека. Он бросил всё, что держал в руках, и мгновенно обернулся. Ещё успел заметить тело, падающее с площадки перед пещерой, а затем по этой же площадке пронёсся огненный смерч и всё затихло. Александр бросился назад в надежде хотя бы узнать, что случилось. Если там, наверху, ещё можно кому-то помочь, то он полезет туда в первых рядах. Он боевой маг, это его долг.
Когда он добежал до столпившихся перед скалой ребят, то увидел, как мощный Хольгер с высоким, тоненьким Сандорионом оттаскивают в сторону стонущего Йована на силовых носилках. Похоже, ребята успели-таки подхватить парня в магическую ловушку и погасили большую часть удара. Но времени у них было слишком мало, чтобы сделать это идеально, и бедняга сильно ударился. Может, даже сломал себе то-нибудь. Это немного утешило его прежде чем он увидел свисающие с верхней площадки обгорелые клочки верёвок, а на земле под ими — их вторую часть. Устроенный Дейдрой подъёмник приказал долго жить.
А что же там, наверху? Неужели все погибли?
В ответ на эти мысли раздался тоненький, жалобный плач. Он шёл сверху, от пещеры дракона. Адель! Адель? Она жива! Боги, как вы милосердны!
Александру не пришло в голову, что это может плакать Берта. Да он вообще забыл об этой заносчивой дуре! Для него она просто не существовала, соответственно, плакать не могла. Но тут раздался басовитый голос Луиса:
— Ну что же ты плачешь? Сама всё это устроила и ревёшь. Успокойся уже. Надо позаботиться об остальных, если осталось о ком заботиться.