Девушка с обложки
Шрифт:
На глазах выступили слезы, они душили, мешали смотреть — но она ударила еще раз и еще... пока не почувствовала на плечах сильные руки, которые оттаскивали ее назад, прочь.
— Не надо, — сказал над ухом Томми. — Не надо, Клодин.
— Даже имени... имени не помнит... представляешь... — с трудом выговорила она.
Хотелось прижаться к нему, уткнуться лицом в теплое надежное плечо и зареветь во все горло. Но плакать при Кафире, показывать свою слабость — нет, ни за что!
Вырвавшись из рук Томми, Клодин стремительно прошла к чемодану, отставленному в угол, чтобы"
— Вот, возьми! — протянула колготки.
Он скрутил их жгутом, подергал, проверяя на прочность, и удовлетворенно кивнул.
— Пойдет! У тебя есть ножницы?
Нагнувшись, сноровисто обвязал колготками одну Щиколотку Кафира, потом другую, оставив между ними примерно полметра «веревки» — после чего аккуратно разрезал липкую ленту, связывавшую ноги преступника.
Поднял голову.
— Сходи, пожалуйста, посмотри — на улице никого нет?
Когда Клодин вернулась, они уже стояли в холле — Кафир впереди, Томми, придерживая его за плечо, позади.
— Все в порядке, — доложила она. — На улице пусто.
— Иди впереди. Откроешь заднюю дверь машины, — он протянул ей ключи.
Шли они медленно. Кафир еле двигался и пошатывался, да и колготки не позволяли ему идти иначе, чем маленькими шажками. Клодин зорко поглядывала по сторонам, но на улице было по-прежнему пусто и тихо, лишь где-то очень далеко, на границе слышимости, лаяла собака.
Дойдя до машины, Томми помог Кафиру устроиться на заднем сидении, еще раз проверил, крепко ли связаны у него руки, и обернулся к Клодин.
— Ну, — взял ее за локоть, чуть сжал и улыбнулся, — спасибо тебе. Счастливо...
Ей показалось, будто он хочет сказать что-то еще, но после короткой заминки он лишь повторил:
— Счастливо тебе. — Сел в машину и захлопнул дверь.
Стоя у калитки, Клодин провожала взглядом удаляющиеся красные огоньки до тех пор, пока они не исчезли в конце улицы, потом вздохнула и поспешила в дом — выпускать Сильву. Наверняка львица была обижена, что ее так долго держат взаперти и за весь вечер ни разу не включили телевизор!
Из телефонного разговора:
— Сэр, вы меня хорошо слышите? Мне кажется, у нас какие-то помехи в связи.
— Да? Да, весьма вероятно. Итак, вам удалось узнать что-нибудь существенное?
— Нет, сэр. Обычные женские домыслы и страхи. Есть, правда, пара интересных деталей — возможно, вам было бы полезно ознакомиться с ними еще до отъезда в Лондон.
— Отъезда? Вы имеете в виду...
— Может, мне лучше подъехать прямо на аэродром, чтобы вас не задерживать?
ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Из дневника Клодин Бейкер: «...Чтобы
Высокопоставленный сотрудник ДСТ Жан-Луи Дерэн — тот самый прилизанный, похожий на хорька тип в сером костюме, который так хорошо получился на фотографии — покончил с собой при аресте.
Что связывало его с Кафиром, был ли он «заказчиком» или посредником, действовавшим в чьих-то еще интересах, так и осталось неясно. Выдвигалась также версия, что Дерэн вообще не имеет отношения к «заказчику» и что причина его сотрудничества с Кафиром куда проще: преступник обычно не скупился, платя за нужную ему информацию.
Сам Кафир утверждал, что Дерэн планировал кого-то убрать, но кого — неизвестно; имя «мишени» и прочие подробности он якобы собирался сообщить позднее.
С высокой степенью вероятности, как любил выражаться Крэгг, было установлено, что именно Дерэн сообщил Кафиру о девушке, получившей в банкомате деньги по кредитной карточке Клодин Бейкер.
Агент ДСТ, направленный, чтобы проследить за ней (если бы Клодин увидела его фотографию, то наверняка вспомнила бы кудрявого паренька, который поглядывал на нее в кафе), через несколько дней был найден в лесу неподалеку от Сен-Луи-де-Шарон убитым ударом ножа в спину. Кафир отрицал, что имеет какое-то отношение к его смерти.
Но обо всем этом Клодин так никогда и не узнала. Для нее эта история действительно была закончена.
Впрочем, не совсем...
Утром в понедельник она проснулась поздно, и даже полностью проснувшись, все еще какое-то время сопротивлялась необходимости открывать глаза и начинать новый день.
Настроение было тоскливо-никакое, и мысли, крутившиеся в голове, тоже все как одна тоскливые и неприятные: что за последнее время она наверняка прибавила пару фунтов — придется на диету садиться... и что нужно срочно найти кого-то, кто починил бы сломанный вчера Кафиром телефон — скорее всего, Марта уже звонила и теперь беспокоится, что ей никто не ответил... и плечо болит непонятно почему...
Наконец, в качестве компромисса между долгом и нежеланием вставать, она выпустила Сильву, приготовила для нее завтрак и снова забралась под одеяло.
Вот и все... Больше никакой опасности ей не грозит. Почему-то вместо чувства облегчения было ощущение, будто закончилось что-то интересное и нужное — закончилось, не успев начаться.
Послезавтра приедет Жери, и можно будет перебраться в гостиницу, забрать у Макса Дино. Наверное, после Сильвы он поначалу будет казаться непривычно маленьким.
И не нужно больше звонить никому, перебегая от автомата к автомату...
В самом деле, все закончено.
Пришла Сильва — сытая и довольная, привалилась боком к постели, подставляя шею. Клодин старательно почесала ее, поскребла ногтями, и через минуту львица с удовлетворенным вздохом осела на ковер рядом с тахтой.