Девушка с веслом
Шрифт:
«Пока» длилось недолго – очень скоро народу просто-напросто надоело. О чём мне недвусмысленно сказали сразу: «Чем дальше, тем он себя правее будет чувствовать, по мере того, как народ охладеет к этой ситуации и начнет желать только её завершения, пофиг как».
В общем, это объяснимо. Многие, почти все, постарались бы не обращать внимания на то, что неудобно. Даже если оно очевидно. Люди так себя ведут. И не отрицают, когда с ними об этом говоришь. Так себя ведёт сейчас большинство «друзей» из «Барьера». Я считаю это основной причиной их нежелания вникать в проблему, нежелания понимать, что она наша общая,
Но вот ещё что сводило меня с ума. Партнёр Борисова по походам Сельвачёв (тот самый, из рассказа «Гонка за поездом») за моей спиной создал рассылку, в которой конфликт обсуждали без моего ведома. В один прекрасный момент мне стукнули, что якобы какой-то доброхот показал мои злобные СМС-ки некому то ли психиатру, то ли психотерапевту, и тот авторитетно рекомендовал прекратить со мной общаться. Это притом, что я как раз боролась с наплевательством, игнорированием и замалчиванием! И тут же все, кто худо-бедно со мной общался, резко пропали со связи. Кроме Влада Болгова, который сказал: «Психотерапевт, ставящий диагноз по СМС-кам? Смех, да и только. Кто искренне на это повёлся – человек неумный, скажем так».
В той или иной форме повелись все. Полагаю, руководствовались они отнюдь не разумом. Их действительно раздирали противоположные чувства, и они с радостью ухватились за отмазку, дающую возможность не вляпываться в дерьмо и при этом успокоить совесть. Это их не оправдывает, только объясняет. Настоящий врач не стал бы давать рекомендации, не посмотрев пациента лично. Впрочем, у нас достаточно халтурщиков с корочками, эти могли дать стандартную рекомендацию. В данном случае рекомендация привела к ухудшению состояния, это было очевидно, но никто, кроме одного рационалиста, не задумался.
Было и такое мнение: что эти люди умышленно молчат, провоцируя меня – чтобы я наконец совершила деяние, за которое меня упекут, и я им больше не мешала. Некоторое время.
После пинков и тряски в письменной форме одна якобы отзывчивая тётка (а на деле она считает нормальным игнорирование эмоций как педагогический приём!) раскололась: «Зря ты думаешь о них плохо – никому не наплевать, но запрет на общение действительно исходил от врача».
Это действительно не «наплевать», а «очень хотелось бы наплевать». Те, для кого я что-то значила, мучились выбором: поступить по совести (и сильно напрягаться) или в ужасе зажмуриться (авось всё как-нибудь рассосётся).
Оправдывались после пинков и так:
– Не передёргивай, никто тебя не бросал. Люди не приняли твою точку зрения, частично или полностью – вот и всё.
– Люди не сказали об этом. Просто резко пропали. А именно не ответили на последние письма, все скопом – сразу после этой «рекомендации врача». На звонки тоже не ответили, а кто ответил – подтвердил, что считает правильным придерживаться этой рекомендации. Они не говорили, что я не права. Вот и всё. Ты озвучил, да и то только сейчас. Большинство – нет. Сделали вид, что меня нет. Т.е. поддержали вражескую идею. А потом, через какое-то время, с улыбочкой: «Привет, как дела?» Естественно, получают жёсткий посыл нах.
В общем, я видела, что поначалу все знакомые интересуются проблемой – из любопытства, для них такая большая война – что-то новенькое. А как только любопытство более-менее удовлетворено – либо отваливают, либо начинают уговаривать меня,
На сегодняшний день я так и не завершила задачу, которую поставила перед собой сама. Неважно, какие это обещания и какие задачи – это верность своему слову. Я не спалила врагу хату и не искалечила его тело, всего лишь разик набила морду. А неудовлетворённость и чувство, что все вокруг считают мои слова фуфлом, остались. И главное – Борисов такой один, хоть и редкая мерзость, а идеи, которые он «проповедует», не редки. Хотя мало в ком достигают такой ужасающей концентрации.
Потому я и пишу об этом.
Была в моей жизни одна высокая ценность. Я считала, что отношения людей, прошедшие испытания совместной деятельностью в непростых условиях – например, походами – лучше «городских». И отношение к миру у этих людей правильнее. Ну, по классике, смотри заголовок. Видела много подтверждений этому. Ответственность за себя и других, здоровый человеческий альтруизм, поддержка моральная и материальная, взаимопомощь и взаимовыручка – всё с этим в порядке. Ну, за небольшими исключениями, которыми, вроде бы, можно пренебречь.
Но вот пришла беда ко мне. И что? Вижу, что нет у меня ни друзей, ни близких. Это еще полбеды. Вторая половина – те, кто называл себя «друзьями» Борисова, равнодушны и к его судьбе тоже. Умираешь – умирай, это не наше дело. Убиваешь – убивай, это не наше дело. Ваше личное. Проблемы у тебя – не думай об этом, давай лучше развлекаться. Не хочешь – ну и фиг с тобой.
Никто из пострадавших не попросил меня простить своего обидчика. Никто из них не сказал мне: прости его, ведь я простил (или хочу, но никак не могу простить) то, что он сделал со мной. Они просто не хотят вспоминать об этом. Одна из них даже внесла мой адрес в чёрный список. Но и забыть не могут: я получила несколько недвусмысленных подтверждений этого. Они не хотят сами постоять за себя, стараются спрятаться от неприятного и неудобного. Их право, не осуждаю их, но сочувствую: им пришлось несладко. Значит, за них это буду делать я. Зло не должно остаться безнаказанным в прошлом и продолжаться в будущем.
И никто, совсем никто, не сказал мне: что ты делаешь, в этом человеке есть такие-то и такие-то ценные качества, если ты сломаешь эту личность, мир станет беднее. Или что-то в этом роде. Никому нет до этого дела.
Правда, несколько «друзей» Борисова отреагировали своеобразно: чтобы выразить ему своё участие, объединились против меня, уговорили его не бояться и все вместе показать, что они меня в гробу видали. Была мелкая провокация и мелкая реакция на неё – разбитая морда. Медвежью услугу оказали другу. Но как по мне – молодцы, что не остались к нему равнодушны.