Девяностые приближаются

Иванов Дмитрий

– Ты же на соревнованиях? Мы телеграмму получили, хотели даже завтра в Ростов ехать тебя проведать, – сообщил отец.

– Вот обком КПСС помог с транспортом, – я указал на Андрея, знакомя его со своими.

Меня потащили за стол, пытались налить спиртного. Но я сначала пошёл за подарками в машину.

– Это мне? – ахнула Вера Николаевна, увидев воротник.

– Да, и ещё видеомагнитофон! «Сони»! – показываю я молодым на коробку.

– Мне с работы подарили уже «Сони», телевизор, только он не показывает, – и отец указал на стоящий на столе среди других подарков

небольшой цветной телевизор этой фирмы!

– Надо же, а я уже хотел декодер впаивать, а тут нормальная видеодвойка получилась, – влез в разговор Андрей.

– Оказалось, телевизор показывал лишь красные полосы, что-то не так с тюнером, не та кодировка, вроде. Но в видике свой тюнер и две телевизионные программы вскоре удалось настроить на новом телевизоре. Вроде обе вещи поодиночке не работают просто так без танцев с бубнами, а вместе – опа! – и мы уже смотрим «Том и Джери». Такую цветность никто не видел из гостей, и наши манипуляции привлекли всеобщее внимание. Я ушёл от заморских игрушек к бабуле, и долго с ней болтал о её поездке в санаторий и о своих делах. Разумеется, показал и газету со своим фото, они, оказывается, уже её видели, батя купил за рубль с рук, подозреваю, ему бы и так отдали, но он, как увидел, сразу деньги предложил. Потом ко мне прицепился папин брат, дядя Миша, и пытал меня за сына, и вообще, ночевал ли я у них или нет?

– Сразу к вам! Зачем мне на базе жить, если родня рядом? – признался я, но утаил факт совместных гулянок с девушками.

– Правильно! Так и надо! И чтоб до самого отъезда жил. Я тут останусь, надо отцу помочь с ремонтом в твоей комнате, – пояснил он.

А вот то, что меня лишают комнаты – это хуже. «Молодые» там решили спальню обустроить. Да ладно, я жить не собираюсь больше в этом доме, так, погостить буду приезжать.

Ещё одной новостью было наличие младшей сестры у Веры Николаевны, это её я увидел рядом с отцом, когда вошёл. Молодая ещё, лет двадцать пять, и я вижу, Андрею она глянулась, смотрит тот в её сторону постоянно. Хотя посмотреть тут и так есть на кого, со школы пришло человек десять училок ещё фертильного возраста, гости со стороны невесты. Жить молодые будут у нас – и, слава богу! Хоть бабуля одна не будет.

Возня с видеопарой «Сони» заняла всё моё внимание, и я не сразу понял – батя трезвый! Стало немного не по себе, и я, бросив бабушку, пошёл к отцу выяснять нюансы.

– Не пью, и не буду, хоть с работы увольняйся! Там же несут и несут! И смотрят как на дурака, но Веруня сказала: – «Будешь пить – брошу».

– Ладно, бать, сам разберёшься, из меня плохой советчик, ты скажи, у вас это по любви или по залёту? – спросил я.

И чуть не получил оплеуху. Трезвый отец все же сдержался.

– Я бы рад тебе братика, но вишь оно как, – косноязычно ничего не объяснил батя.

– Пап, а можно я друзей позову? – спросил я его.

– Да, конечно, пришло пятьдесят три человека, а ждали семьдесят одного, еды много останется. Зови!

Удобно, когда машина под жопой. Еду к Похабу, а потом к Кондрату! Друганы мне рады, а я им. И главное – не ждут от меня никакой выгоды, а рады

просто потому, что я их кореш – Толя Штыба!

Градус веселья нарастал, мощные забойщики – папины друзья, выгодно смотрелись на танцах, даже после пол-литра выпитого. Я тоже намахнул грамм двести, но решил – мне хватит! Тем более, кураж уже появился.

– Мам-Вер, – решил-таки я к папиной жене. – А ваша сестра замужем? Вон мой водитель, а он инструктор обкома, на неё смотрит как удав на кролика.

– Ой, Толя, насмешил! – училка уже прибухнула, это она только папе не разрешала. – Маринка, она странная, обожглась один раз, и теперь никому не верит, но я поговорю с ней. Как там твоего инструктора зовут?

– Андрей! Он мне сильно помогает, – вставил я.

– Порядок! Сказала ей, кто её достоин, но она себе на уме, так что, может, мы твоему другу только хуже сделаем, – сказала Вера Николаевна через три минуты беседы с сестрой.

Белый танец. Марина – сестра мамы-Веры, приглашает кавалера – польщённого Андрея, а меня приглашает тетка лет сорока пяти.

– Толик, а ты меня не помнишь? – спрашивает старушка.

– Помню, вроде вы в поликлинике работали, – нейтрально настороженно отвечаю я.

– Было и такое, я вот твою маму помню, дружили мы. – И знаешь, о чем она мечтала? – спрашивает женщина.

– Откуда? Ну, про корову помню, есть у нас сейчас кормилица, – пытаю свою память, а, вернее, память Толика, я.

– Мечтала поженить тебя с моей дочкой! – стопудово врёт тетка, и кивает в сторону девицы, килограммов так под девяносто, моего роста.

– Рано мне, а дочка у вас интересная, я бы с ней потанцевал, – глядя в глаза, дипломатично говорю я.

Куда там! Мне пришлось выслушать весь рекламный пакет про дочку – и красавица, и мастерица, и верная (да кто на неё позарится?), и приданое хорошее, и муж её будет как сыр в масле кататься. Не спорил, слушал в оба уха и был, наконец, отпущен. Андрей танцевал с молодой версией Веры Николаевны, и она уже крутила из него верёвки.

– Я отъеду на часик? – как бы между прочим, спросил Андрей.

– Конечно, но ночевать приезжай к нам, батя сказал, что они с женой в общаге останутся. Место у нас в доме есть, четыре комнаты всё-таки, – отвечаю ему.

А сам решаю свалить к Галке. Беру бутылку вина со стола, включаю народу «Терминатора» по видику и иду на свою улицу.

– Толя, ты так повзрослел! – сказала моя деревенская любовница.

– Обычное дело, ты про себя расскажи.

– Замуж выхожу, – удивила меня она.

– Это за своего? – уточняю я.

– Ну да, жена ему так никого и не родила, ещё и виноватит его попусту, разводится мой мужчина, – призналась Галя.

Я не стал эту тему мусолить, а ушёл домой… часа в три ночи. Проснулся рано, очень захотел подоить корову, потом опять лег спать. Моего водилы, кстати, не было – задружил, а где? Марина же не местная.

Утром по холодку, сбегал сначала к Фарановым, вернее, к Алёнке, а потом к Верке Архаровой. Подарил им духи.

– Толя, ты такой внимательный! Но я сейчас с Каркатовым, – огорошила меня Вера.