Девять драконов
Шрифт:
— Есть, — отвлек его от созерцания Сун.
Он протягивал Босху гостиничный бланк.
— О чем там говорится?
— Туен Мун. Мы едем туда.
Босху послышалось «тин мун». [9]
— Что значит «тин мун»?
— Туен Мун. Это на Новой территории. Данный человек живет там.
— Как его зовут?
— Пенг Квинкцай.
Квинкцай, подумал Босх. Для удобства общения имя легко переделывалось на американский лад и вполне могло звучать как «Квик». Не исключено, что этот Пенг Квинкцай как раз и был старшим братом Хи, тем самым парнем, вместе с которым в пятницу ушла из торгового центра Мэделин.
9
От
— В бланке указан его возраст или дата рождения?
— Нет, возраста нету.
Конечно, это было смелое предположение. Босх и сам не указал дату своего рождения, когда снимал номера, и человек за конторкой лишь записал номер его паспорта, проигнорировав другие персональные данные.
— Адрес там есть?
— Да.
— Можешь ты его найти?
— Да, я знаю это место.
— Хорошо. Тогда поехали. Это далеко?
— На машине далеко. На север, потом — на запад. Займет час или больше. На поезде быстрее.
Время имело первостепенное значение, но Босх сознавал, что автомобиль обеспечивает им независимость и автономность действий.
— Нет, поезд не подходит, — решительно сказал он. — Когда мы ее отыщем, нам понадобится машина.
Сун кивком выразил свое согласие и съехал с обочины. Как только они снова тронулись в путь, Босх сбросил пиджак и закатал рукав рубашки, чтобы получше рассмотреть ножевую рану на руке. Кровь на ней наконец начала свертываться.
Сун коротко взглянул на рану и вновь перевел взгляд на дорогу.
— Кто тебе это сделал?
— Человек за конторкой.
Сун кивнул.
— Он нас подставил, Сун Йи. Он увидел деньги и выдал нас. Я оказался так глуп.
— Это была ошибка.
Сун явно оставил свои гневные обвинения, что выкрикивал недавно на лестнице, но Босх не собирался прощать себя. Элеонор погибла по его вине. Это он навлек на нее смерть.
— Да, ошибка, но не я за нее расплатился.
Он вытащил из кармана пиджака нож с лезвием на пружине и, забрав с заднего сиденья одеяло, отрезал от него длинную полоску и обмотал ею руку.
Потом Гарри развернул рукав рубашки, от локтя до манжеты весь пропитавшийся кровью, и снова надел пиджак. К счастью, пиджак был черный и пятна крови не бросались в глаза.
По мере того как они ехали через Цзюлун к северу, городская духота и скученность стремительно возрастали. Все как в любом мегаполисе, подумал Босх. Чем дальше от мест, где делают и тратят деньги, тем тяжелее и безысходнее окружающая картина.
— Расскажи мне о Туен Мун, — попросил он Суна.
— Большая скученность, даже для Китая, — ответил тот. — Крутой район.
— В смысле триад?
— Да. Это нехорошее место для твоей дочери.
Босх и не рассчитывал на то, что оно окажется хорошим, но увидел в этом один положительный момент. Трудно незаметно привезти туда и удерживать белую девочку. Если Мэделин упрятали в Туен Мун, он ее отыщет. Они ее отыщут.
31
За последние пять лет единственными финансовыми вложениями Гарри Босха в содержание дочери были: оплата ее поездок в Лос-Анджелес, снабжение время от времени карманными деньгами и ежегодный чек на двенадцать тысяч долларов для покрытия половины платы за обучение в элитарной академии Хэппи-Вэлли. Этот последний вклад не был результатом какого-либо требования со стороны его бывшей жены. Элеонор Уиш сама хорошо зарабатывала и ни разу не попросила у Босха, прямо или косвенно, по юридическим каналам, хоть доллар на содержание их ребенка. Но Босх ощущал внутреннюю потребность помогать и требовал, чтобы ему разрешили вносить свою лепту в какой-то форме. Участие в оплате школьного образования дочери позволило ему — прав он был тут или нет — чувствовать, что он играет некую важную роль в ее воспитании.
В результате он как родитель постепенно все активнее участвовал в ее занятиях. Будь то при личном общении, во время его приездов в Гонконг или каждым воскресным утром во время их еженедельных телефонных разговоров — привычным делом для Босха стало обсуждение школьных занятий Мэделин, текущих обязанностей и успехов.
Побочным эффектом этого стало то, что он расширил свои школьные знания истории Гонконга. Так, он узнал, что то место, куда он сейчас держал путь — так называемая Новая территория, — в сущности, не являло собой нечто новое для Гонконга. Обширные площади, окружающие полуостров Цзюлун, были более века назад арендованы британской колонией Гонконг у Цинской династии — в качестве буфера против внешних посягательств. Когда же в 1997 году срок аренды истек и суверенитет над Гонконгом был передан Китайской Народной Республике, Новая территория осталась в составе так называемого Особого административного района, [10] что позволило Гонконгу продолжить функционировать в качестве одного из мировых финансовых и культурных центров уникального места, где Запад сходится с Востоком.
10
Особые территориально-административные единицы Китайской Народной Республики, пользующиеся высокой степенью автономии. Гонконг и Макао вошли в состав Китая в качестве Особых административных районов соответственно в 1997 и 1999 гг.
Новые земли представляли собой обширный и преимущественно сельскохозяйственный регион, но с созданными по указу правительства поселками городского типа, густо населенными беднейшими и самыми малообразованными гражданами. Уровень преступности здесь был выше, а уровень благосостояния ниже, чем в других местах. Авторитет триад среди тамошнего населения был высок. Туен Мун был одним из таких районов.
— В моем детстве здесь обитали пираты, — пояснил Сун, нарушая долгое молчание.
Они как раз въезжали в городскую зону по скоростной автостраде. На протяжении предыдущих двадцати минут оба были погружены в свои думы. Босх смотрел на проносившиеся за окном бесконечные ряды многоэтажных жилых комплексов, столь казенно-однообразных, что было ясно: они построены по заказу правительства и являются муниципальными жилыми массивами. Их окружали холмы, густо застроенные более старыми и меньшего размера домами. Здесь все отличалось от великолепного архитектурного ландшафта, характерного для центральной части города. Застройка была однообразной и унылой: старые рыбацкие деревни, превращенные в нагромождение высотных спальных кварталов.
— Что ты хочешь этим сказать? Ты родом из Туен Мун?
— Да, я здесь вырос. Жил до двадцати одного года.
— Ты был членом триады, Сун Йи?
Сун не ответил. Он сделал вид, что слишком занят включением сигнала поворота и отлаживанием зеркала заднего обзора и вообще не может отвлекаться во время съезда с автострады.
— Мне в принципе все равно, — пояснил Босх. — Меня заботит единственная вещь.
Сун кивнул.
— Мы ее найдем.
— Я знаю.