Девятнадцать сорок восемь

Вишневский Сергей Викторович

— А мне дерьмо разгребать…

Тут его взгляд остановился на соседском мальчишке, что хватался за любую работу. Он шел, сунув руки в карманы, слегка сгорбившись, в сторону подъезда.

— А чего, собственно, и нет? — спросил сам себя дядя Леня, хлебнул чаю и заторопился в дом.

Быстро надев на семейники штаны и накинув рубаху, он вышел в подъезд, обнаружив парня на лестнице, поднимающегося на этаж.

— Фирс, здорова! — произнес он и протянул руку для рукопожатия.

— Здравствуйте, дядя Лёня, — кивнул парень и пожал руку. — Случилось чего?

—

Есть такое. Слушай, у тебя сапоги резиновые есть?

Парень смутился, поглядел на дверь, а затем кивнул.

— Отцовские. Не факт, что вам по размеру будет, но найдется.

— А работа нужна? Дел часа на три-четыре, но там дольше ехать, чем работать.

— Сколько? — тут же спросил парень, почувствовав запах денег.

— Трешка.

— Трешка? Четыре часа за триста рублей? Ну, как-то…

— Это у вас молодых трешка — триста рублей. У нас, серьезных людей, трешка — это три тысячи, — хмыкнул слесарь. — Три тысячи. Разовая работа. Час туда, там на час делов, час обратно. У тебя ведь права есть?

— Есть.

— Тогда хватай сапоги отцовские и погнали. На моей поедешь.

— А…

— Я вчера перебрал так, что мне выхлопом можно трубы пластиковые паять, — проворчал Леонид и кивнул на дверь. — Давай быстрей. Там люди не простые. Ждать не любят.

Фирс кивнул, достал ключи и быстро шмыгнул за дверь.

* * *

Девушка в свободном спортивном костюме? быстрым шагом прошла по коридору и без стука вошла в маленький, но уютный кабинет.

— Петр Васильевич, долго еще будет продолжаться этот бедлам?! — возмущенно поинтересовалась она. — Когда они уже закончат? Это просто возмутительно! Вы посмотрите, в чем мне приходится ходить! А волосы? Я с грязными волосами второй день! Это просто возмутительно!

Мужчина с совершенно лысой головой взглянул на девушку. Одетый в чистый, отглаженный костюм, с гербом Трошкиных, он указал пальцем себе на голову и произнес:

— Госпожа Мэри, вы не поверите сколько проблем может решиться благодаря отсутствию этих самых волос…

— Вы издеваться надо мной вздумали?! — возмутилась девушка. — Нет, это уже ни в какие ворота! Вы обещали, что сегодня все будет сделано, и я смогу наконец принять ванну, а вы? Чем вы заняты?

— Поймите, госпожа, все не так просто. Центральная канализационная труба забита и прочистить ее не так-то легко.

— Что сложного в том, чтобы прочистить трубу? — недовольно спросила девушка.

— Если бы это был обычный засор — ничего сложного. Однако, специалисты, прибывшие на вызов, обнаружили среди всего прочего — нижнее белье и прокладки, — выразительно взглянул на нее управляющий поместьем. — Я долго думал, откуда они могли взяться. Понимаете, эти вещи… обычно не смывают в унитаз. Если бы несколько прокладок оказались в нормальной канализации — может быть ничего бы и не случилось. Однако… наше поместье испытывает определенные технические трудности, которые разрешить пока нет возможности. Поэтому… поэтому засор в канализации получился крайне сложным.

— И когда это решится?

—

Повторюсь — сегодня. Специалисты уже на месте и работают над засором. Госпожа Мэри, я готов повторять столько, сколько нужно: не смывайте в унитаз никаких средств личной гигиены, — спокойно произнес мужчина. — Семья Трошкиных — уважаемая и обеспеченная, но не смотря на это, регулярные вызовы специалистов — уже отдельная статья расходов.

— У меня встреча через три часа. Я могу хотя бы ополоснуться в душе или мне придется вонять перед подругой потом? — поджала губы Мэри.

— Увы, все зависит от того… — тут дворецкий наклонил голову вперед и с вызовом взглянул на дочь главы рода. — … сколько средств гигиены вы смыли.

Мэри недовольно повела плечами, сложила руки за спиной и направилась прочь из кабинета. Недовольно фыркнув в коридоре, она прошла до своей комнаты, но затем остановилась.

Немного покрутив в голове мысли про «специалистов», она прикинула время и с надеждой отправилась к лестнице, ведущей в подвал. Спустившись вниз, она услышала голоса:

— Специально это колено с ревизией сюда ставил, — послышался басистый хриплый голос. — Разбирать ничего не надо. Открыл, слил, прочистил, закрыл. Одна беда — сливать будешь — сто процентов в дерьме перемажешься.

— Бу-у-э-э-э…

— Да хорош, уже. Я же вижу, что желудок у тебя пустой, — недовольно проворчал тот же голос. — Ну, воняет — да. Ну, противно. А что делать? Дерьмо кто-то должен убирать…

— Твою же… Как вы вообще…

— Ну, чаще я с водой работаю. Но каналья — тоже моя. Это дело хоть грязное, но прибыльное. Ты не представляешь, сколько могут насрать десять человек. Да, кстати, скажи спасибо, что нас убирать тут не заставляют. Вот тут бы — да. Мы бы затухли. А так, починили, прочистили и адьес!

Мэри заинтересованно начала спускаться. Чем ниже она была, тем сильнее была вонь, от которой у девушки перекосило лицо.

— Ну, вот. Теперь бери трос. Вот этот скруток. Ага… Видишь на конце штопор и лезвия? Вот, разматывай и суй лезвиями в ревизию.

— А ручка тут зачем?

— А руками ты как трос прокручивать будешь?

— А зачем его крутить?

— Чтобы заходил. Сейчас увидишь. Прокладки видел?

— Ну.

— Так вот они в воде разбухают и трубу перекрывают. А напора тут не хватает, чтобы их в отстойник смыть. Вот сейчас ты затолкаешь трос, а как зацепить эту прокладку? Вот этим штопором и будешь цеплять.

Девушка окончательно спустилась, зажимая нос рукой и взглянула в подвал, где располагались улы труб воды, отопления и канализации. Там, в резиновых сапогах почти до паха стоял мужчина в спецовке. Рядом с ним, в таких же сапогах, стоял молодой парень, засовывающий в трубу через специальный люк, толстый трос.

— Уперлось? Теперь — вращай за ручку, — скомандовал мужчина.

Парень ухватился за ручку и с отвращением принялся вращать трос.

— Хорош. Давай, тащи обратно.

Парень принялся вытаскивать и из люка потекла густая вонючая жижа, отчего у него опять сработал рефлекс.