Девятое Правило Волшебника или Огненная Цепь
Шрифт:
Он оперся локтями на ограду колодца и поглядел в него.
— Слушай, Никки, я признаю, что сейчас ничего придумать не могу, но еще не готов отказаться от нее, забыть, что она ждет помощи. Она мне слишком дорога, чтобы так поступить.
— И доколе же ты намереваешься гоняться за нею, пока войска Имперского Ордена подходят все ближе к нашим? Мне, как и тебе, не нравится, когда Энн вмешивается в мою жизнь — но она же поступает так не из простой зловредности. Она пытается спасти свободу, спасти невинных людей, которым угрожает смерть от руки негодяев.
Ричарду
— Мне нужно многое обдумать. Собраться с мыслями. В той комнате между щитами я нашел интересные книги. Я хочу изучить их. На это нужно время, немного времени, и я попробую разобраться, что происходит и почему. А потом… думаю, тогда я уже буду знать, что делать дальше.
— И что из этого последует?
Ричард не отрывал взгляда от темной глубины колодца, изо всех сил пытаясь сдержать подступающие слезы.
— Прошу тебя, не надо…
Если бы он только знал, с кем бороться, кому наносить удар! Он не умел бороться с тенями, заполонившими его разум.
Никки мягко погладила его по плечу.
— Все будет хорошо, Ричард. Все хорошо.
Вдвоем они покинули молчаливую комнату с колодцем и пошли вверх по железным лестницам, отыскивая ход к обитаемым частям замка.
Глава 55
Никки и Рикка подошли к закругленной сверху дубовой двери. Никки постучала. Приглушенный голос отозвался:
— Входите!
Никки ожидала услышать Зедда, но голос — глубокий, звучный — принадлежал Натану. Войдя в маленькую круглую комнату — излюбленный уголок Ричардова деда, — она сразу наткнулась взглядом на пророка. В темных штанах и высоких сапогах, в белой рубашке с оборками на вороте под расстегнутой мантией, он скорее походил на бродячего искателя приключений, на лесного проводника — но никак не на пророка. Зедд, одетый, как всегда, максимально просто, стоял, заложив руки за спину, у круглого окна со свинцовым переплетом, между застекленными книжными шкафами. Он казался совсем незаметным рядом с рослым Натаном. Энн, спрятав кисти рук в широких рукавах скромного темно-серого платья, с видом бесконечного терпения ждала приглашенную гостью, стоя посредине комнаты.
Зедд, казалось, погрузился в раздумья и не обращал на них внимания. Он смотрел вниз, на Эйдиндрил, раскинувшийся у подножия горы. Вид отсюда открывался чудесный; Никки понимала, почему он так любил эту уютную комнату.
Рикка вошла следом за нею и прикрыла дверь. Но не успела морд-сит отнять руку от двери, как Энн сказала, изобразив на лице дежурную улыбку аббатисы:
— Рикка, дорогая, у меня еще не прошла сухость в горле после вчерашнего, когда я наглоталась дыма и пыли в библиотеке. Не приготовишь мне чаю — может быть, даже с ложечкой меда?
Рикка пожала плечами:
— Не откажусь.
— А то печенье, что ты испекла, еще осталось? — спросил Натан с широкой усмешкой. — Твое печенье просто восхитительно, особенно когда еще горяченькое.
Рикка коротко взглянула на всех по очереди и ответила бесстрастно:
— Я принесу
— Большое спасибо, дорогая, — поблагодарила Энн, продолжая улыбаться, пока Рикка не исчезла за дверью.
Зедд по-прежнему смотрел в окно и не сказал ничего. Никки, словно не замечая Энн и Натана, повернулась и обратилась к Зедду:
— Рикка сказала, ты хотел меня видеть?
— Хотел, — ответила Энн вместо него. — Где Ричард?
— В той комнате, про которую я рассказывала вчера, между щитами. Там он в полной безопасности. Он нашел там книги и теперь изучает их, ищет новые сведения, как положено Искателю. — С преувеличенным почтением Никки сцепила пальцы в замок. — Итак, вы все трое хотите поговорить со мною о Ричарде.
Натан издал приглушенный смешок, но когда Энн оглянулась на него, сделал вид, что прочищает горло. Зедд, словно не слыша, что происходит, не отрывался от окна.
— Ты всегда была очень сообразительной, — сказала Энн.
— Не требовалось большого ума, чтобы догадаться, — отрезала Никки, не желая принимать от Энн пустые любезности. — Будьте так добры, приберегите свою похвалу до поры, когда я и в самом деле заслужу ее.
Натан и Энн улыбнулись. У Натана это получилось совершенно искренне.
Похвалы такого рода преследовали Никки всю жизнь. «Никки, ты такая умненькая девочка, ты должна постараться достичь большего». «Никки, ты такая красивая, красивее тебя я никого не встречал. Я возьму тебя к себе». «Никки, дорогая, я просто обязан сохранить ваше изысканное очарование, иначе умру обделенным!» А в итоге все это оказывалось пошлой лестью, отмычкой, орудием, служившем ворам для того, чтобы похитить чужое достояние.
— Чем я могу служить вам? — спросила Никки деловым тоном.
Энн, не вынимая рук из рукавов, пожала плечами:
— Нам нужно обсудить с тобою тяжелое состояние Ричарда. Мы были весьма шокированы, увидев, что он поражен бредовыми видениями.
— Не спорю, зрелище тяжелое, — согласилась Никки.
— У тебя есть какие-то соображения на этот счет? — спросила аббатиса.
Никки потерла пальцем красивый полированный стол.
— Соображения? Что вы имеете в виду?
— Не изображай из себя простушку, — сказала Энн. Деланное добродушие испарилось из ее голоса. — Ты отлично понимаешь, о чем я.
Зедд наконец вступил в разговор — видимо, недовольный напором Энн:
— Никки, мы очень беспокоимся о нем. Да, наше беспокойство усиливается из-за пророчества и всего, что из него следует, но… — Он поднял руку и бессильно уронил. — Но в первую очередь нас беспокоит сам Ричард. С ним происходит что-то очень нехорошее. Я знаю его с самого первого дня рождения. Я провел при нем многие годы, бывал с ним и наедине, и среди людей. Как я гордился этим мальчиком, я и говорить тебе не стану. Он постоянно вытворял неожиданные и странные вещи, порой я досадовал на него, даже злился — но никогда он не был таким, как сейчас. Никогда он не верил во всякие глупые истории. Вы даже представить не можете, как тяжело мне видеть его таким.