Дейра
Шрифт:
– Вот же кретин кровожадный!
– бесился Чаксвилли.
– Чтоб ты дотла сгорел!
Тем не менее, ухватив нарушителя дисциплины за ногу, командир оттащил его в сторону и сбил пламя с одежды. Эд с трудом сел и, прижимая ладонь ко рту, невнятно спросил:
– Что со мной?
– Ты опять за свое, идиот! Какого дьявола на него набросился?
Пошатываясь, Эд поднялся: - Не хотел оставлять свидетеля...
– И поэтому он у нас сейчас появился! Вонг, я не отдавал приказа! Мне что, повыбивать вам все зубы до последнего?
Вонг угрюмо пробурчал:
– Думаю, жеребяк уже постарался за вас.
– Он сплюнул два зуба в ладонь и вынул из гнезда расшатавшийся третий.
– Лучше бы он вас прикончил! Отныне вы под арестом. Немедленно возвращайтесь в фургон. Тюрк, возьмите вожжи. Мистер Ноконвуд, присмотрите за Вонгом. При малейшей попытке к неповиновению - убейте! Без всяких колебаний!
– Есть, сэр!
Громко хлопнула дверь. Все дружно обернулись к башне Смотрителя. Оттуда донесся скрежет задвигаемого засова. Встревоженные голоса. Окна второго этажа ярко осветились.
Эд Вонг прокомментировал:
– Пока мы тут. ушами хлопали, Игстоф прокрался домой.
Теперь нам его уже не достать!
Судя по перемещению света в башне, Смотритель поднимался вверх по винтовой лестнице. На шестом этаже, под самой крышей, он с фонарем задержался. Серебристый диск луны прорезала темная нить шеста, выдвинутого вертикально над крышей здания.
Цвет шеста в темноте не угадывался, но Джек видывал такие над конусами кадмусов раньше и знал - они из драгоценной меди. Никто не ведал подлинного назначения таинственных медных прутьев, но поговаривали, что те служат жеребякам для ворожбы.
И сейчас при виде этого демонического рога у Джека защемило сердце. Вонг же вообще ударился в панику - выпученные глазки суматошно забегали как бы в поисках укрытия.
– Да уж, наколбасили с лихвой, - бросил Чаксвилли.
– Пора бы и удочки сматывать.
– Он повернулся к своему фургону.
Эд пригнулся и подхватил с земли увесистый булыжник. Не успел Джек и рта раскрыть, чтобы остеречь, как Вонг набросился на командира со спины.
Чаксвилли, обладавший поистине жеребякским чутьем, успел, должно быть, что-то заподозрить - и до окрика Джека он уже начинал оборачиваться, мгновенно ухватившись за рукоять шпаги. Но обнажить клинок не успел - камень угодил точно в висок и швырнул Чаксвилли навзничь.
А в следующий миг кончик его шпаги, успевшей сменить хозяина, уперся Джеку в горло. Тот замер.
– Раньше или позже это все равно случилось бы!
– заорал Эд.
– Так что разницы никакой! Джордж, тащи веревку покрепче! Таппан, заберешь Чаксвилли к себе в фургон, и про кляп не забудь!
– Ты не рехнулся, Эд? Что ты затеваешь?
– спросил Джек.
– Вношу маленькие поправки в схему, братец!
– ощерился Эд окровавленным ртом.
– Махонькие такие поправочки. Всех, кто помоложе да погорячей, Чаксвилли уже достал своей сверхосторожностью. Мы начинаем действовать. Здесь и сейчас же. Никому не позволю становиться между мной и Полли! У меня двадцать пять бойцов, настоящих крутых парней, а не жалких слизняков, и мы хоть сию минуту готовы штурмовать ваш кадмус. Чаксвилли их домой отослал... Ха! Как бы не так - все они тут, только в тени пока держатся.
Вонг не соврал - уже минуту спустя раздался топот множества ног и собралась толпа распущенных по домам. Эд наспех ввел вернувшихся в курс дела, забрался в передний фургон, и караван тронулся.
Джека, связанного, но все же без кляпа, небрежно забросили за спину Вонга, на ящики с оружием.
– Чаксвилли вас не простит!
– крикнул Кейдж.
– Молитесь!
– Чаксвилли - это уже пройденный этап, битая карта!
– отозвался кузен.
– Знаешь, что ждет его вскоре? Героическая смерть на острие атаки! Да-да, Джек! Имя нашего бравого командира откроет мартиролог - список первых жертв войны с пожирателями собак.
– Эд грубо заржал.
Он еще продолжал веселиться, когда вдали над деревьями всплыл яркий оранжево-сиреневый шар, озаривший поднебесье от горизонта до горизонта.
– Это сигнал Мюррея!
– вскричал Эд.
– Его ракета! Должно быть, из кадмуса увозят Полли!
Кнуты погонщиков сочились кровью. Голоса сорвались до хрипа. Задницы от бешеной тряски покрылись синяками. Адский грохот колес, удары об острые углы ящиков да резкая боль в туго скрученных запястьях никак не позволяли Джеку сосредоточиться.
Гонка казалась бесконечной, однако закончилась довольно скоро. К моменту когда под веревками на запястьях у Джека обильно проступила кровь, а горло пересохло от проклятий, караван въехал во двор усадьбы. Во двор родного дома.
Спрыгнув с козел, Вонг заколотил в запертые ворота амбара.
В окошко сеновала выглянул Зеб, один из дворовых, округлил глаза и уже через мгновение гремел засовами. Створки ворот распахнулись, и фургоны один за другим въехали внутрь. Вонг велел Зебу снова запереть.
С трудом встав на колени, Джек разглядел отца, который поднимался с тюка шерсти в самом углу. Старый Кейдж моргал спросонья - судя по отметинам на лбу и щеках, он в неудобной позе коротал в амбаре всю долгую ночь.
Где мать и сестры? Понятно, о налете им знать не полагалось, но разве в состоянии живой человек безмятежно почивать под весь этот трам-тарарам? И как отец объяснил матери, что ночь проведет не в своей постели? Пожалуй, вся секретность затеи с самого начала шита белыми нитками - но какое это имеет значение теперь, когда верх взял Эд?
Раздался негромкий стук в ворота. Зеб приоткрыл калитку и впустил Джоша Мюррея. Обычно смуглый, парень был сейчас пепельно-бледным, губы тряслись, а зубы звучно лязгали.
– Вид-д-дели ракету?
– с трудом выдавил он.
– Видели-видели!
– нетерпеливо бросил Эд.
– Что она означала?
– Я заметил спускавшегося с холмов Клиза, ну, Птицебоя то есть! Со стороны гор. Ну, ты ведь знаешь, он ушел уже две недели назад. А сейчас вот, понимаешь, вернулся.
– Джош уставился на Эда, как бы ожидая одобрения; тот кивнул: продолжай, мол, слушаем внимательно.
– И вот он спускается в кадмус, этот, ну... второй слева, если лицом к ручью. Вот. Идет время, он все там; затем - где-то с час назад - появляется, понимаешь. А вместе с ним, сообрази, Р'ли и Полли О'Брайен тоже. Разводят костер, сидят, мясо жарят, понимаешь, треплются и треплются без конца... А рядом лежат такие большие сумки, вроде дорожных. Вот, значится, как. Смотрю-смотрю, а ничего и не происходит. Но я-то просек - если Полли показалась, да еще в такой компании, и сумки опять же... Это может означать лишь одно, понимаешь?
– Внезапно Джош поперхнулся и мучительно закашлялся.
– Черт побери, Эд, давай потолкуем снаружи! У меня снова астма разыгралась от этих поганых единорогов!