Дезинсектор!
Шрифт:
Моряк повесился на ремне
пьяница колотит в дверь камеры
худой седой карманник останавливает его.
«Вынесешь эту записку Вертухай
Получишь сотню».
вытаскивает сотню из дырявого башмака джанки.
«Мне б арестовать кого-то, Майк. Я на мели».
«Отвали шпана
Не могу найти старого алкаша»
Никто не арестован. Она читает это в его грустных глазах.
«Conservez toujours une bonne morale».
острый холодный рев смеха
ускользает в небо
«Cher ami, voici mon dernier livre»,
Не мог вырваться из старого фильма про легавых.
Вертел дубинкой мощеные улицы
солнце заходит за его спиной
в темнеющем парке
не смог докопаться
«et personne n'a ri»
Вам не нужно напоминать
что законы тверды
моча в соломе желтое небо
его велосипед из света
«poumons sensibles».
синий запах надежды когда он завернул за угол
и морской воздух ударил в лицо
«Покиньте поблекший фильм пожалуйста»
Встал. Не забыл «спасибо».
Старое здание суда пустые камеры и полицейские участки
поручители судьи адвокаты надзиратели
бумажные стаканчики с кофе на столе
ОТДЕЛ ПО БОРЬБЕ С НАРКОТИКАМИ… дверь открыта
папки и картинки разбросаны по полу
в моче и дерьме.
На стене тараканьей отравой:
ЗДЕСЬ ДРОЧИЛ АХ ПУЧ
Законы жестки как Соединенные Штаты,
«L'indecision ne servirait pas votre cause ce soir».
Возвращение астронавта
Проходя с отцом по Ладью-роуд белые остовы зданий дворы заросшие сорняком и плющом Питер поднялся в воздух на тридцать ярдов он хотел удивить родственников показать как он умеет летать но отец только смотрел печально зная что Питер не вернется сцена меняется земля и асфальт переворачиваются беззвучно Питер очутился перед школой Дж. Б. она намного меньше чем ему казалось здание на ремонте затхлый запах в пустых летних кабинетах призрачные голоса поднялся по склону холма к дому на Прайс-роуд который тоже был не таким каким остался в памяти через черный ход в свою комнату открытое окно на верхней площадке увидел что на разбитом подоконнике растут мох и трава его комната была разделена перегородкой выключатель на стене не работает там еще круглая панель на столе с кнопкой загораются развешанные по всей комнате лампочки праздничная иллюминация по случаю его возвращения тусклая и мрачная в темной комнате затхлый нежилой запах еще одна комната за перегородкой знакомый вид на лесистую долину теперь затянут облаками словно он смотрит сквозь слезы он заметил что руки изранены и исцарапаны от игр и падений ежевика и порезы его детства отец принес йод он был безразличен к боли и глядя на отца понял что это равнодушие нежелание играть в старую игру «щиплет!» стали последним приговором отчуждения. Питер подумал что ему надо бы побриться и не торопясь вспомнить вечеринки людей с которыми он общался понимая что нет смысла с кем-нибудь встречаться снова стершиеся далекие голоса он подошел к окну выглянул чувствуя позади печаль отца и холодную пустоту космоса взорвавшуюся между ними звезду. Что случилось со стеклом? Кое-где расплавилось. Нужно сбрить щетину он проделал долгий путь к этому дому грустному мертвому пустому выплюнул жвачку в унитаз и равнодушно огляделся в поисках бритвы и крема.
По древней легенде белая раса возникла после ядерного взрыва примерно 30000 лет назад там где сейчас пустыня Гоби. Цивилизация и техника устроившие взрыв вероятно были стерты с лица земли. Выжили только рабы чужие на этой земле и не знакомые с наукой и техникой. От радиации они стали альбиносами и разбежались кто куда. Некоторые отправились в Персию северную Индию Грецию и Турцию. Другие двинулись на запад и поселились в европейских пещерах. Потомки пещерных альбиносов — нынешнее население Америки и западной Европы. В этих пещерах поселенцы подцепили вирус охвативший их проклятое поколение и сделавший их такими какие они сейчас — страшной угрозой жизни на земле. Этот вирус этот древний паразит то что Фрейд называет бессознательным размножился в европейских пещерах в телах уже погибших от радиации. Все потомки этой линии заметно отличаются от тех у кого пещерного опыта нет и кто не заразился смертельной болезнью живущей в крови костях и нервах живущей там где раньше жил ты где твои предки заползали в гнусные пещеры. Они вылезли из пещер и больше уже не могли заниматься своими делами. У них не было своих дел потому что больше они себе не принадлежали. Они принадлежали вирусу. Им необходимо было убивать пытать завоевывать порабощать унижать как бешеному псу нужно кусать. В Хиросиме все было потеряно. Металлическая болезнь дремавшая 30000 лет проснулась в крови костях и побелевшей коже. Он порезался бреясь поискал глазами квасцы не мог найти похлопал по лицу полотенцем вспоминая запах и вкус горящего металла в тусклом зеркале лицо подростка перечеркнутое шрамом бледно-серые глаза которые казалось смотрят на что-то далекое и давно прошедшее белое белое белое насколько хватает взгляда ослепляющая вспышка белого хижина дымится взорвавшейся звездой белая ложь долгое отрицание от Христа до Хиросимы как люди в колониях выиграли от нашего правления только взгляните на все эти школы и больницы окна расплавились мертвая рука стершийся шрам летит по ветреной улице лживые белые голоса от Конго до Ньюарка древний минерал ложь побелевшая плоть фальшивые человеческие голоса медленный яд разлагающегося металла ложь отрицания белые бумаги «Доклад Уоррена» он поднял рубашку белая выстиранная хлопает на холодном весеннем ветру Оппенгеймер вытирает слезящийся глаз длинным пальцем.
«Если это быстрее завершит войну и спасет жизни белых…» (сложное решение в Пентагоне).
Геологический пласт прогнившей лжи и вульгарных злобных заявлений: «Чего мы ждем? Давайте разбомбим Китай».
Убивающий черномазых шериф хихикает над насечками на своем пистолете старый слепой шериф в кресле-качалке.
— Принеси-ка мне пистолет сынок хочу его пощупать.
— Хорошо отец.
Такой был у них ритуал. Почтительно мальчик принес старый кольт 44-го калибра вложил в дрожащие подагрические руки узловатые пальцы ощупывают шрифт Брайля насечек вспоминая… Помнишь Конго? 15000000 черных истреблено белыми охотниками за удачей. Поначалу им платили когда они приносили пару ушей. Но оказалось что некоторые добросердечные охотники просто отрезают уши не доводя дело до конца
«Эй черный мальчик я против тебя ничего не имею это просто работа и всё жена и дети в Англии я хороший парень правда. Теперь представь я просто отрежу тебе уши и оставлю тебя жить мне же тоже кое-что причитается. Что скажешь?». «Вы конечно добрый человек босс. Вы честный белый человек». Но обман вскрылся и теперь охотники за удачей должны представлять в качестве доказательства отрубленные гениталии. Говорят, некоторым домашним ниггерам, к которым относились благосклонно, разрешали оставаться евнухами и их благодарность была неописуемой.
Бригадир сидит за длинным столом, а охотники выкладывают перед ним дневную добычу.
— Пожалуй, мне этот мешочек еще понадобится. Дайте-ка курнуть ребята.
Керосиновый свет его улыбка сквозь сигаретный дым бригадир считает гениталии и бросает в бельевую корзину. Залезает в ящик отсчитать деньги.
— Ну вот тебе Скотти. Добрые английские стерлинги.
— Мы не наемники, мы миссионеры. Мой лозунг — «отправь каждый день одного кафра на небеса».
— Они просто черные обезьяны.
— Помаши чеком на пособие по безработице над рекой и негры перейдут ее аки посуху.
— Плесни-ка мне чуток этого Краснокожего, — попросил шериф.
Офицер сказал:
— Давненько я мечтаю убить черномазого.
— И как долго сэр?
Жертвами были Обри Поллард 19, Карл Купер 17 и Фред Темпл 18.
— Потом займемся Кастро и вооружимся до зубов на года десятилетия века.
Полиция Детройта подтвердила, что занимается тройным убийством в мотеле Алжира. Создана комиссия по погромам. Работники служб занятости задают вопросы скулящими высокими голосами. Старый еврей отправляется в Майами-бич на пенсию по пожарной страховке.
Уродливый рык кроется за белой ложью и оправданиями. Посмотри на уродливое больное белое лицо. Посмотри на дымящееся зеркало. Смерть возвращает град хрустальных черепов.
СМЕРТЬ СМЕРТЬ СМЕРТЬ
Выходи и забери фотографии. Забери все где изображена
СМЕРТЬ СМЕРТЬ СМЕРТЬ
Гражданину Кейну который не любил когда в его присутствии произносили
СМЕРТЬ СМЕРТЬ СМЕРТЬ
Так много всех не упомнишь
Мальчишка который свистел?
Авария или это была война?
Какая война?