Дезире — значит желание (Желание сердца, Уроки куртизанки, Заветное желание)
Шрифт:
Она думала о тех днях, когда они были вместе: конец недели, чей-нибудь загородный дом, тайные встречи в Лондоне, в Кью-Гарденз, в Британском музее. И когда Джордж бывал в отъезде! Лили взволнованно задышала, вспоминая, как они крались вверх по лестнице в темноте спящего дома, какой ужас охватывал ее при внезапном скрипе половицы или двери! А потом были обнимающие ее руки Дрого и безумный, всепоглощающий экстаз, когда она уступала его непреодолимой силе!
Она уедет с ним, они будут вместе навсегда! Потом перед ее внутренним взором возникала другая
Лили тяжело вздохнула и высвободилась из объятий герцога. Взглянув на себя в зеркало в золотой раме, висевшее над каминной полкой, она негромко вскрикнула, придя в ужас от беспорядка, в котором оказалась ее изысканная прическа.
Она подняла руки к волосам, чтобы поправить и подколоть на место выбившиеся локоны, заметив, что это движение подчеркнуло изящные линии ее груди, ее тонкую талию и плавные изгибы бедер.
Она любит Дрого, думала она, любит его всем сердцем, любит сильнее, чем любила кого бы то ни было до него, но не настолько, чтобы ютиться по углам и знать, что все говорят о ней, но не восхищаясь ею, а шепотом, порицая за неприличное поведение.
Вдруг, когда она поправляла очередной локон, ей пришла в голову одна мысль, заставившая ее резко обернуться к герцогу, который стоял у нее за спиной с безутешным видом.
— Дрого, я что-то придумала!
— Что?
Односложный вопрос прозвучал почти безразлично. Герцог начал понимать: Лили для него потеряна, что бы он ни сказал или ни сделал.
— Я придумала, как устроить, чтобы мы могли видеться и быть вместе при более удобных обстоятельствах, чем прежде.
— И как же это?
В голосе Дрого слышалась безнадежность. Он уже понял, что Лили не уедет с ним, как бы он ее ни умолял: светская жизнь для нее важнее, чем любовь к нему. Это ранило его самолюбие, хотя в глубине души он и не ожидал от нее иного решения.
— Не понимаю, как я раньше об этом не подумала! — воскликнула Лили голосом, который вдруг прозвучал беззаботно и весело. — Это явно решает все для нас обоих. Ты должен жениться на этой девушке!
— Жениться? На ком?
— На племяннице Джорджа, разумеется. На девушке, которая приезжает сегодня!
— Ты сошла с ума!
Дрого, не будь таким глупым! Она же миллионерша! Только подумай! Тебе так нужны деньги, чтобы привести в порядок «Котильон». Ты все время жалуешься, что тебе не по карману содержать поместье так, как это делал твой дед. И теперь у тебя есть такой шанс. К тому же если ты женишься на ней сразу же, то мне не придется всюду сопровождать ее, сидеть в обществе престарелых дам или делать все эти отвратительные вещи, которые заставит меня делать Джордж, потому что злится на меня.
— Это безумная идея. Ты, наверное, шутишь! — с горячностью возразил герцог.
— Милый Дрого, будь разумен, ведь это решит все проблемы. Тебе все равно придется когда-то жениться. Только на прошлой неделе твоя мать говорила об этом и упоминала, что этого все от тебя ждут. Ты должен произвести на свет наследника, а через год тебе уже исполнится двадцать девять. Тебе действительно пора жениться.
— К черту женитьбу, если я не могу жениться на тебе!
— Я знаю, милый. Я тоже больше всего на свете хотела бы быть твоей женой. Но Джордж здоров, как лошадь, и легко может прожить до восьмидесяти лет. Это у Бедлингтонов фамильная черта. От них не избавиться. Но если ты не можешь жениться на мне, то почему бы тебе не сделать то, что лишь немногим уступает этому? Женись на племяннице Джорджа, и тогда ты сможешь приходить сюда, когда пожелаешь, и Джордж ничего не сможет сказать.
— Я не собираюсь жениться ни на племяннице Джорджа, ни на ком другом, — решительно заявил герцог.
Лили слабо вскрикнула, упала на диван и закрыла лицо руками.
— Значит, ты хочешь, чтобы мы расстались? Как ты можешь быть таким жестоким и таким злым после всего, что между нами было! Я люблю тебя, Дрого.
— И я тебя люблю, ты это знаешь. — Нагнувшись над ней, он с неожиданной силой схватил ее за запястья, что заставило Лили откинуться на подушки, сделало мягкой и податливой. — Черт возьми, ты сводишь меня с ума!
— Не ругайся, милый. Если ты проявишь благоразумие, мы будем спасены!
— Я уже сказал тебе, что не собираюсь жениться на какой-то там глупой девице, которую никогда не видел.
Однако сказанные им слова прозвучали как-то неубедительно. Он смотрел на запрокинутое лицо Лили, на ее губы, нежные и соблазнительные, на ее глаза под полуопущенными веками и понимал: если он сейчас поцелует ее, то почувствует, как в них обоих растет бурный экстаз, который соединит их в содроганиях огненной, испепеляющей страсти, и тогда окружающий мир перестанет для них существовать.
— Я не сделаю этого.
— Значит, ты скажешь мне «прощай»?
Дрого знал, что другого выхода нет. Джордж, хотя и был человеком терпимым в некоторых вещах, не допускал никакой слабости там, где дело касалось фамильной чести. Он научился не ревновать Лили как женщину, но был чрезвычайно чувствителен в отношении своего имени и положения.
Глупо было предполагать, что им удастся сохранить в тайне эту безумную, безрассудную страсть. Оба они слишком хорошо известны и слишком, если на то пошло, красивы, чтобы остаться незамеченными.
— Милый, я не могу потерять тебя, — еле слышно прошептала Лили, но Дрого ее услышал.
Он колебался только одно мгновение. При виде ее губ, приоткрытых и дрожащих, выдержка покинула его. Он склонился над ней и впился в ее губы. Она уступила его натиску, и он почувствовал, будто жгучий огонь пронзил его тело, и по тому, как вздрогнула Лили, понял, что и она почувствовала то же самое.
Это был экстаз, неописуемое наслаждение, и расплачиваться ему придется своей свободой, но сейчас это почему-то не имело для него никакого значения…