Диагноз
Шрифт:
Он явно заслужил что-то… Ну так. Скажем, один несчастный поцелуй, например. Нависает сверху, опершись на постель рукой и это мне на руку. Сама тянусь вверх, едва уловимо касаюсь его губ своими, и он улыбается. Прикрываю глаза, и он сам вновь касается моих губ, будто на пробу, в ожидании отклика, и после того, как отвечаю, уже всерьез. Медленно, нарочно растягивая эти нежные секунды удовольствия и тут же, как с места в карьер, с языком. Напористо и горячо. Напоследок касается моего лба своим. Глаза в глаза. Не знаю, что он видит
— Может поедим? — его улыбка становится еще шире и плевать, что на часах давно уже за полночь.
Ну разве он не прелесть?
На кухне мы ни черта не нашли, а доставку заказывать было долгим делом, и мы все еще под впечатлением от совершенных ранее глупостей, направились в круглосуточный магазин сами. Благо такой имелся совсем недалеко. Так как нормальной одежды у меня с собой не было, пришлось покопаться в его гардеробе. Не падали с меня только его спортивки подозрительно узкие.
— Да я в них еще в школе на физре бегал, — заржал Сергей, узрев на мне свой спортивный костюм серо-черного оттенка.
— Ты был дрыщём? — усмехнулась я, закатывая рукава толстовки, которая напротив — оказалась очень просторной, странный костюм.
— Жилистым я был, — обиделся Сережа и натянул мне на голову капюшон, который я с нелепым барахтаньем опустила обратно и обрадовала его своей наэлектризованной лохматой шевелюрой.
Продолжая ржать, он направился в прихожую, подальше от моих неумелых попыток его покалечить.
На улице хоть и было прохладно, а свежий воздух пришелся очень кстати — остатки сонливости как рукой смело. Меня переполняло радостью, просто потому что я была там, где, наверное, могла никогда не оказаться, к тому же в такой час, к тому же с ним… Вечно осторожная и боязливая, я старалась не выходить из дома после захода солнца. В редком случае.
Мы не встретили ни души по дороге, в магазине кроме продавца и охранника тоже никого не оказалось, поэтому косились на нас странно. Особенно на меня. Чего вы хотели? Я только что из кровати. Натянула капюшон и мрачно направилась к полкам с тортиками. За фигуру можно больше не переживать.
— Чем мы будем ужинать? — раздалось где-то над ухом, но я была слишком занята изучением содержимого полки.
— Скорее завтракать, — тихо усмехаюсь и пожав плечами, отвечаю, — Не знаю, бери все, что хочешь.
— Хорошо, — раздается рядом как-то задумчиво, а в следующую секунду я понимаю почему — меня подхватывают над полом, и я оказываюсь полулежащей в тележке для продуктов.
— Я вредная, — фыркаю смешно и сложив ногу на ногу, которые свисают за бортом, охотно беру в руки протянутый мне шоколадный торт в упаковке.
— Ничего, — усмехается Сергей и протягивает еще пироженки, — У меня “Мезим” есть.
Когда мы подъезжаем к кассе, у девушки за ней глаза размером с блюдце. А все потому, что я при всем желании не смогла бы выбраться, ведь на мне целая гора продуктов.
— Пакет нужен? — неуверенно интересуется она, пробив баночку восхитительных огурчиков, которые я планировала съесть с вон той изумительной пироженкой.
— И побольше, — отвечаю я, когда меня заботливо извлекают из моего оригинального транспорта, не удивлюсь, если на мягком месте отпечаталась сетка.
Понабрали мы настолько разнообразной еды, что связать их воедино не представлялось возможным… Если вы только не малость, тронутая умом и при смерти. Тем не менее торт мы съели почти весь, а также шоколадку, сыр — косичку, киви, пачку чипсов и киндер. На огурчики соленые я посмотрела с нежностью, но решила, что как-нибудь в другой раз, а также еще куча всего, что мы отправили в холодильник.
После такого плотного ужина-завтрака сон нам должен был только сниться, но спали мы как убитые, а Сергей даже умудрился проспать работу.
А у меня разболелась голова. С мигренью я была знакома ещё со школьной скамьи и прекрасно знала, что это состояние надо просто переждать. Я привычно закинулась лошадиной дозой обезболивающего, которая помогала едва ли, и шлепнула на лоб мокрое полотенце, которое не помогало вообще, но его мне принес Сергей, и я отказываться не стала:
— Ты уже помираешь или еще нет? — я бы могла поверить, что он шутит, если бы его улыбка так печально не угасла, хороший он все-таки, хоть и мудак.
— Немного отлежусь и норм будет, — выдавливаю из себя улыбку и желая увести тему в другое русло, спрашиваю, будто опомнившись, — А когда у меня занятия начинаются?
— Сегодня вроде, — хмурится, что-то вспоминая и подорвавшись, скрывается в коридоре, откуда возвращается с телефоном и зачитывает с экрана вслух, — “Среда, четверг, пятница — в три часа дня; суббота, воскресение — в девять часов утра”, — гасит телефон и сунув его в карман, поясняет, — На этой недели только теория
— Давай ты сначала научишь меня водить машину, а потом я пойду учиться водить машину, — пытаюсь подняться с этой безразмерной кровати и оглядываюсь в поисках хоть чего-то, чем можно прикрыться.
— Ты что, боишься? — как-то неуверенно спрашивает и взяв из шкафа одну из своих футболок, протягивает мне.
— За здоровье окружающих, — киваю и натягиваю футболку на себя.
— Ну, видимо, не за мое, — тихо смеется и тянет меня за руку в коридор, — Пошли завтракать.
Оказывается, он времени зря не терял и в столовой, совмещенной с гостиной уже накрыт стол. Я говорила, что его квартира идеальна? Так вот, она идеальна. Длинный и какой-то величественный стол из черного дерева приводит меня в восторг, а стулья с длинными резными спинками так и манят потрогать. Недалеко спинкой к столу широкий диван и напротив на стене плазма с каким-то телешоу.