Диалоги с Евгением Евтушенко

Волков Соломон Моисеевич

Волков: Алигер, по-моему, Сталинскую премию тогда получила?

Евтушенко:

Да. Я помню, как люди вставали, когда Антокольский читал «Сына», и когда Алигер читала «Зою» – тоже вставали. И Маргарита Иосифовна была смелым человеком – она первой выступила против Хрущева во время его встречи с интеллигенцией [34] , когда я не присутствовал. Хрущев тогда сказал Симонову и ей: «Ну чего вы хотите?» – «Как же, Никита Сергеич, мы же были товарищами, мы боролись за одно и то же дело! Как же вы можете сейчас так разговаривать с нами, с писателями?» Хрущев сказал: «Ну что, мне войну, что ли, для этого нужно организовывать, чтоб мы снова поняли друг друга?»

Потом извинился все-таки перед Алигер. Она совсем была беззащитна…

34

Встреча состоялась в 1957 г.

Волков: А «глаза твои раскосые и плечи твои белые роскошные» в вашем «Одиночестве» – это Ахмадулина?

Евтушенко: Это, конечно, о ней всё стихотворение.

…От Пастернака незабываемо как-то пахло. Свежими яблоками, черемухой какой-то очень свежей-свежей. Никогда не забуду его домработницу – она смотрела на Пастернака, он читал тогда «Вакханалию» сам! А он как ребенок поддразнивал чуть-чуть Зинаиду Николаевну, жену свою, и читал:

Конец ознакомительного фрагмента.