Диалоги
Шрифт:
274
как бы угодить не товарищам по рабству – им разве лишь между прочим, – но своим благим владыкам, потомкам благих родителей. Поэтому, если путь долог [78], не удивляйся: ради великой цели надо его пройти, а вовсе не так, как ты себе представляешь. Сбудется, гласит поговорка, если кто пожелает, и это будет прекраснейший плод тех усилий».
Федр.Прекрасно, по-моему, сказано, Сократ, если только это кому-то по силам.
Сократ.Но
b
Федр.Конечно.
Сократ.Ну что ж, довольно говорить об искусном и неискусном составлении речей!
Федр.Пожалуй.
Сократ.Остается разобрать, подобает ли записывать речи или нет, чем это хорошо, а чем не годится. Не так ли?
Федр.Да.
Сократ.Относительно речей знаешь ли ты, как всего более угодить богу делом или словом?
Федр.Нет, а ты?
c
Сократ.Я могу только передать, что об этом слышали наши предки, они-то знали, правда ли это. Если бы мы сами могли доискаться до этого, разве нам было бы дело до человеческих предположений?
Федр.Смешной вопрос! Но скажи, что ты, по твоим словам, слышал.
Сократ.Так вот, я слышал, что близ египетского Навкратиса [79]родился один из древних тамошних богов, которому посвящена птица, называемая ибисом. А самому божеству имя было Тевт [80].
d
Он первый изобрел число, счет, геометрию, астрономию, вдобавок игру в шашки и в кости, а также и письмена. Царем над всем Египтом был тогда Тамус, правивший в великом городе верхней области, который греки называют египетскими Фивами, а его бога – Аммоном [81]. Придя к царю, Тевт показал свои искусства и сказал, что их надо передать остальным египтянам. Царь спросил, какую пользу приносит каждое из них. Тевт стал объяснять, а царь, смотря по тому, говорил ли Тевт, по его мнению, хорошо или нет, кое-что порицал, а кое-что хвалил.
e
По поводу каждого искусства Тамус, как передают, много высказал Тевту хорошего и дурного, но это было бы слишком долго рассказывать. Когда же дошел черед до письмен, Тевт сказал: «Эта наука, царь, сделает египтян более мудрыми и памятливыми, так как найдено средство для памяти и мудрости». Царь же сказал: «Искуснейший Тевт, один способен порождать предметы искусства, а другой – судить, какая в них доля вреда или выгоды для тех, кто будет ими пользоваться.
275
Вот и сейчас ты, отец письмен, из любви к ним придал им прямо противоположное
b
и будут казаться многознающими, оставаясь в большинстве невеждами, людьми трудными для общения; они станут мнимомудрыми вместо мудрых».
Федр.Ты, Сократ, легко сочиняешь египетские и какие тебе угодно сказания.
Сократ.Рассказывали же жрецы Зевса Додонского [82], что слова дуба были первыми прорицаниями. Людям тех времен, – ведь они не были так умны, как вы, нынешние, – было довольно, по их простоте, слушать дуб или скалу, лишь бы только те говорили правду.
c
А для тебя, наверное, важно, кто это говорит и откуда он, ведь ты смотришь не только на то, так ли все на самом деле или иначе.
Федр.Ты правильно меня упрекнул, а с письменами, видно, так оно и есть, как говорит тот фиванец.
Сократ.Значит, и тот, кто рассчитывает запечатлеть в письменах свое искусство и кто в свою очередь черпает его из письмен, потому что оно будто бы надежно и прочно сохраняется там на будущее, – оба преисполнены простодушия и, в сущности, не знают прорицания Аммона,
d
раз они записанную речь ставят выше, чем напоминание со стороны человека, сведущего в том, что записано.
Федр.Это очень верно.
Сократ.В этом, Федр, дурная особенность письменности, поистине сходной с живописью: ее порождения стоят, как живые, а спроси их – они величаво и гордо молчат. То же самое и с сочинениями: думаешь, будто они говорят как разумные существа, но если кто спросит о чем-нибудь из того, что они говорят, желая это усвоить, они всегда отвечают одно и то же. Всякое сочинение, однажды записанное, находится в обращении везде —
e
и у людей понимающих, и равным образом у тех, кому вовсе не подобает его читать, и оно не знает, с кем оно должно говорить, а с кем нет. Если им пренебрегают или несправедливо его ругают, оно нуждается в помощи своего отца, само же не способно ни защититься, ни помочь себе.
Федр.И это ты говоришь очень верно.
276
Сократ.Что же, не взглянуть ли нам, как возникает другое сочинение, родной брат первого, и насколько оно по своей природе лучше того и могущественнее?