Диалоги
Шрифт:
Лахет.И прекрасно называет, Сократ, ибо Гомер говорит о боевых колесницах, а ты говоришь о скифских всадниках. Но это ведь скифская конница так сражается, я же говорю о тяжеловооруженной пехоте эллинов.
c
Сократ.Здесь надо исключить лакедемонян, Лахет. Ведь о них говорят, что под Платеями, когда они оказались перед рядами щитоносцев, они не пожелали держать строй и продолжать сражение и побежали; когда же ряды персов расстроились, они, подобно всадникам, развернулись обратно и таким образом
Лахет.Ты говоришь правду.
Сократ.Да, как я недавно сказал, я сам виноват в том, что ты неправильно мне ответил, потому что я неправильно задал вопрос. В действительности же я хотел у тебя узнать о людях, мужественных не только в бою
d
гоплитов, но и в конном сражении и в любом другом виде боя, и кроме того не только в бою, но и среди морских опасностей, в болезнях, в бедности и в государственных делах, а вдобавок и о тех, кто мужествен не только перед лицом бед и страхов, но умеет искусно бороться со страстями и наслаждениями, оставаясь ли в строю или отступая: ведь мужество существует у людей и в подобных вещах, Лахет?
e
Лахет.Существует, и даже очень, Сократ.
Сократ.Итак, все эти люди мужественны, но одни из них обладают мужеством в наслаждениях, другие – в горе, третьи – в страстях, четвертые – в страхах, а иные, думаю я, выказывают во всем этом только трусость.
Лахет.Очень верно.
Сократ.Так вот, я спрашиваю, что означает каждое из этих двух понятий? Попытайся же снова определить мужество – каким образом во всех этих различных вещах оно оказывается одним и тем же. Или ты и сейчас еще не постигаешь, что я имею в виду?
Лахет.Не очень.
192
Сократ.Но я подразумеваю вот что: если бы я спрашивал относительно скорости – что это такое, скорость, встречающаяся нам и в беге, и при игре на кифаре, и при разговоре, и при обучении, а также во многих иных вещах и которую мы проявляем почти в каждой из вещей, достойных внимания, – в деятельности ли наших рук или бедер, рта и голоса или мысли, – разве не так поставил бы ты вопрос?
Лахет.Да, именно так.
b
Сократ.Значит, если бы кто спросил меня: «Сократ, как ты понимаешь то, что во всех вещах именуешь проворством?» – я ответил бы ему, что называю этим словом способность многого достичь за короткий срок – в отношении голоса, бега и во всех остальных вещах.
Лахет.И ты будешь совершенно прав.
Сократ.Вот ты и попытайся, Лахет, точно так же определить мужество – что это за способность, которая и в радости, и в горе, и во всем остальном, что мы сейчас перечислили, остается самою собой и потому именуется мужеством.
c
Лахет.Мне кажется, мужество – это некая стойкость души: так и надо сказать обо
Сократ.Конечно, надо так сказать, если мы хотим сами себе дать ответ на вопрос. Но мне-то кажется, что не всякая стойкость представляется тебе мужеством. А делаю я этот вывод вот из чего: ведь я-то догадываюсь, мой Лахет, что ты причисляешь мужество к самым прекрасным вещам.
Лахет.Да, будь уверен, что из всех вещей – к прекраснейшим.
Сократ.Значит, стойкость, сопряженная с разумом, – это прекрасная вещь?
d
Лахет.Несомненно.
Сократ.А если она сопряжена с неразумностью? Разве не окажется она, напротив, вредной и злокозненной?
Лахет.Да.
Сократ.Назовешь ли ты прекрасным что-то такое, что будет злокозненным и вредным?
Лахет.Это было бы неправильно, Сократ.
Сократ.Следовательно, такого рода стойкость ты не признаешь мужеством, поскольку она не прекрасна, мужество же прекрасно.
Лахет.Ты молвишь правду.
Сократ.Итак, по твоим словам, мужество – это разумная стойкость?
Лахет.Видимо, да.
e
Сократ.А знаем ли мы, по отношению к чему эта стойкость разумна? Ко всему – и к большому и к малому? Например, если бы кто-нибудь упорствовал в разумном расходовании денег, зная при этом, что, потратив эти деньги, он приобретет большее, назовешь ли ты это мужеством?
Лахет.Нет, конечно, клянусь Зевсом.
Сократ.А если, например, врач, когда у его сына или у кого другого воспаление легких и тот просит есть или пить, не уступит ему, но воздержится?
Лахет.Нет, и это вовсе не стойкость.
193
Сократ.Но возьмем мужа, что проявляет стойкость в войне и стремится сражаться на разумном основании, поскольку он знает, что другие ему помогут, что он выступает против меньшего числа врагов и вдобавок худших воинов, чем его соратники, да еще и позиция его лучше, – назовешь ли ты стойкость, основанную на такой разумности и предусмотрительности, мужественной или же скорее припишешь это свойство тому, кто, находясь в войске противника, стремится оказать сопротивление и устоять?
b
Лахет.Тому, думаю я, кто находится в войске противника, мой Сократ.
Сократ.Но такая стойкость будет менее разумной, чем первая.
Лахет.Ты прав.
Сократ.И того, кто со знанием дела противостоит коннице в конном бою, ты назовешь менее мужественным, чем того, кто в этом деле не смыслит?
Лахет.Мне кажется, да.
Сократ.А также и того, кто стоек в искусстве метания из пращи, стрельбы из лука или в другой какой-то сноровке?