Диетлэнд
Шрифт:
Гостей у меня на Свон-стрит, считай, не было. Раз в год приезжала мама. Иногда забегала моя подруга Кармен, но в основном мы встречались с ней в кофейне. В моей настоящей жизни у меня было бы больше друзей, были бы и крутые вечеринки, и парни, остающиеся на ночь. Но моя жизнь не была настоящей. Пока.
На следующий день после стычки с девушкой я с опаской выходила из дома. Но девушки нигде не было, и я с легким сердцем зашагала вперед, обрадовавшись, что избавилась от хвоста. Впереди ждал привычный рабочий день в кофейне, но сначала нужно было заскочить на собрание «Худого дозора»; я специально выбрала путь подлиннее, лишь бы избежать столкновения с придурками, которые вечно тусовались в конце квартала и часто отпускали
Собрания «Худого дозора» проходили в подвале церкви на Секонд-стрит. Это была ничем не примечательная церковь из серого камня, почти незаметная рядом с химчисткой и огромным спортзалом; лишь круглое витражное окно с изображением изящной маргаритки из разноцветных стекол могло обратить на себя внимание. Войдя в церковь, я на автомате спустилась по винтовой лестнице в подвал, где меня встретила привычная женщина с клипбордом в руках.
– Плам, привет, – поздоровалась она и указала на весы. – Сто тридцать семь килограммов восемьдесят девять граммов, – заговорщически прошептала она, и я расплылась в улыбке: за неделю я сбросила почти килограмм.
Я расписалась в журнале на столике у двери, забрала рецепты на неделю и быстрым шагом двинулась к выходу в надежде убраться из церкви до того, как начнется собрание. Я была участницей группы «Худой дозор» уже много лет, поэтому посещать собрания мне было необязательно; впрочем, если бы я не посетила больше ни одной встречи, все равно смогла бы продекламировать все их догмы даже на смертном одре.
Обычно на утренние встречи ходили только женщины; большинство из них были немногим старше меня, замужем, с грудными детьми или с малышами, которых они приводили с собой и усаживали на коленки. Они, конечно, были полноватыми после беременности, но отнюдь не огромными. По сравнению с ними я чувствовала себя не только необъятной, но и совсем молодой, неопытной простушкой. Как будто я внезапно превращалась в девочку-подростка, одну из тех, какие пишут письма Китти, вот только мне было почти тридцать. Когда я находилась среди женщин, живущих настоящей взрослой жизнью, какая, по идее, должна быть и у меня, я ощущала себя томящейся вне времени, тушкой животного в гигантской банке с формалином.
Я поднялась по лестнице и бросила карточки с новыми рецептами в сумку с ноутбуком. Дома у меня была коллекция из более чем тысячи рецептов «Худого дозора», которые я рассортировала по закускам, основным блюдам, десертам и так далее. После того как я что-либо приготавливала и пробовала по этим рецептам, я оценивала их звездочками на обороте карточки (самое большое – пять звезд).
Я всеми силами старалась быть хорошей «дозорной», хотя для меня это было невероятно трудно. Каждый день я начинала с правильного завтрака и закусок, но иногда голод настолько овладевал мной, что руки начинали дрожать и я не могла ни на чем сосредоточиться. Тогда я срывалась. И ела что-нибудь вредное. Я не могла сопротивляться голоду. Голод для меня подобен смерти.
Поскольку диеты со мной не работали, я решила променять постулаты «Худого дозора» на операцию по снижению веса. Операция была назначена на октябрь, до нее оставалось чуть больше четырех месяцев. Конечно, я ждала этого, но меня пугала мысль о том, что мои внутренние органы будут резать и перетасовывать, а также боялась возможных осложнений, которые последуют за операцией. Мой желудок стал бы размером с грецкий орех, и я смогла бы за один прием пищи съедать не больше столовой ложки еды, и так до конца дней. Это из минусов. Огромнейший плюс – я смогла бы сбрасывать от четырех с половиной до десяти килограммов в месяц. В лучшем случае за год я бы сбросила более девяноста килограммов, но вряд ли я зашла бы так далеко. Я была бы счастлива весить и пятьдесят семь – шестьдесят килограммов. Но с «Худым дозором» дорога к фигуре мечты была мне заказана – много лет я посвятила их программе, но не худела, а становилась только больше и больше.
Выйдя из полутьмы церкви, я невольно зажмурилась от солнечного света; я почти ожидала увидеть таинственную преследовательницу под сенью дерева через дорогу, но ее там не было. Облегченно вздохнув, я перешла на другую сторону улицы; так мне не пришлось бы проходить под окнами спортзала, из которых каждый самодовольный качок таращился бы на меня.
Я решила было, что спугнула девушку, раз не увидела ее утром, но, оказалось, она уже ждала меня
Когда я проходила мимо ее столика, она ничем не выдала, что знает меня, лишь продолжила сидеть и грызть колпачок ручки, прикидываясь задумчивым философом. Я тоже сделала вид, что не обращаю на нее внимания, и водрузила ноутбук на любимый столик. Сложно сосредоточиться на работе, когда за тобой пристально наблюдают; но я собралась с духом, вошла в аккаунт и загрузила первые сообщения.
От: LuLu6
Кому: DaisyChain
Тема: сводный брат
Привет, Китти.
Мне четырнадцать с половиной. Надеюсь, ты поможешь мне. У меня нет отца. В прошлом году моя мама вышла за этого Ларри. У него два сына, Эван и Трой. Они теперь мои сводные братья. Я боюсь, очень, не знаю, что мне делать. Сколько раз я просыпалась посреди ночи и заставала Троя в своей комнате, у кровати! Он пялится на меня, пока я сплю. Если он видит, что я проснулась, то сразу сваливает. Ему 19. Может, он и лапает меня, я не знаю. Однажды он зашел в ванную, когда я принимала душ голой. Сказал, ему нравятся мои сиськи. Я все маме рассказала, но она мне не поверила. Сказала, я все придумала, чтобы она развелась с Ларри (типа я ненавижу его). Что мне делать?
Чмоки,
Лу-Энн была моей первой «девочкой» за день, так что я еще не работала в полную силу. Я отвернулась к окну, чтобы меня не отвлекал мигающий текстовый курсор в поле для ввода, и принялась сочинять ответ. «Дорогая Лу-Энн, мне очень жаль, что мама не верит тебе. Твоя мать недостойна называться матерью». Матери читательниц Китти часто ставили своих любовников превыше дочерей, желание иметь рядом мужчину заглушало материнский инстинкт, необходимость защищать свое дитя. Меня так и подмывало попросить у Лу-Энн их домашний номер, позвонить ее мамаше и сказать той пару ласковых. «Я рада, что ты написала мне, Лу-Энн. Немедленно обратись к психологу-консультанту в своей школе. Он или она обязательно помогут тебе». Нет, так не пойдет. Лу-Энн и так приходилось несладко, не хватало еще перешвыривать ее, как фрисби.
Я склонилась к своему ноутбуку – странная девушка все еще находилась в поле зрения, будто назойливый комар или муха, – и принялась печатать ответ, включая голос Китти:
От: DaisyChain
Кому: LuLu6
Тема: Re: сводный брат
Дорогая Лу-Энн
Меня *сильно* беспокоит то, что твоя мать не верит тебе. Я тебе верю! На твоем месте я бы запирала спальню на ночь. Если на твоей двери нет замка, то забаррикадируй ее стулом или тумбочкой. Сверху положи стопку книг или что-нибудь тяжелое. Если Трой все же проберется в комнату, кричи как можно громче, когда увидишь его. Держать рядом с кроватью бейсбольную биту или что-нибудь подобное для самообороны точно не помешает. У тебя есть мобильник? Не бойся позвонить по номеру 911 (даже ночью!), если Трой не прекратит приходить.
Дальше. Обязательно расскажи обо всем взрослому, которому можешь всецело доверять (маме твоей лучшей подруги или любимой учительнице). Если у тебя никого такого нет, обратись за помощью в полицию. Ты знаешь, где находится полицейский участок в твоем городе? Ты можешь пойти туда и объяснить все, что происходит (попроси, чтобы с тобой поговорила женщина-полицейский!).
Я рада, что ты связалась со мной, Лу-Энн. Посылаю тебе всю свою храбрость через это письмо. Я с тобой.
С любовью,
Вычитываю свой ответ и отсылаю его, пытаясь заглушить тревожные мысли о Лу-Энн, стуле, подпирающем дверь в ее спальню, и о том, как ее сводный брат в темноте проскальзывает под одеяло, обрекая девушку на пожизненные сеансы у психотерапевта или на еще что похуже. Мне необходимо было выкинуть Лу-Энн из головы; здесь нужно отдать должное интернету – людей можно удалить, одним кликом стереть из своей жизни. Я отвечала каждой девочке только один раз, и если она писала снова, я обычно игнорировала ее. С тем объемом сообщений, который я получала каждый день, у меня не было времени становиться подружкой по переписке. Чтобы выжить, мне нужна была бессердечность, присущая врачу «Скорой помощи».