Дикари Гора
Шрифт:
Хобарт всё же напал на меня. То, что произошло дальше, произошло очень быстро, гораздо быстрее, чем можно это описать. Я не уверен, что все из присутствующих чётко поняли, что произошло. Я поймал его запястье и, выкручивая его, дернул вперед, выводя противника из равновесия, добивая ногой. Затем я вывернул его запястье назад, и отбросил в сторону. Второй был пойман на обратном движении, к этому моменту успел вытянуть меч из ножен лишь наполовину. Поскольку я не стоял к нему лицом, то он совершенно очевидно, был захвачен врасплох моим ударом, его направлением, характером и силой.
Парень рухнул на пол, и мужчины быстро освободили место вокруг нас.
— Отлично сделано! — сказал мужчина в широкополой шляпе.
Я стоял лицом к лицу с пятью пастухами, и их оголённой сталью. Бутылки были отброшены.
— Первый, кто попробует напасть, — крикнул аукционист, с высоты центрального прилавка, — мертвец.
Бузотёры осмотрелись. Дежурные в зале продаж держали взведённые арбалеты направленными на них. Короткие, тяжелые болты лежали на направляющих, пальцы опирались на спусковые скобы.
Сердито гуртовщики вложили клинки в ножны. Они подобрали свои двух вырубленных товарищей, и, поддерживая их, с взглядами полными ненависти покинули место ссоры.
— Двое заводил — это Макс и Кайл Хобарты, из Бар-Ина. Боюсь, их нельзя считать приятными врагами, — заметил коротышка в шляпе.
Я пожал плечами, и вложил меч в ножны.
Две девушки таверны, Джинджер с темно-рыжими волосами и темноволосая Эвелин, испуганно, начали продвигаться к двери, стараясь быть незаметными.
— Один момент, молодые особы, — весело подозвал их аукционист.
— Да, Господин, мы уже уходим, — печально отозвалась Джинджер.
— А может быть, и нет, — усмехнулся аукционист.
— Господин? — испуганно и не понимая, спросила Джинджер. Позади неё послышался тяжелый шелест раскатывающейся сети. Выход был заблокирован крепкой, пеньковой сетью для ловли рабов. Она запуталась в сети пальцами, и затем, напуганная, оглянулась через плечо.
— Господин? — спросила она дрожащим голосом.
Эвелин немедленно упала на колени.
— Пожалуйста, простите нас, Господин, — запросила она пощады. — Пожалуйста, не наказывайте нас!
Джинджер тоже стремительно опустилась на колени, рядом с Эвелин.
— Не надо, Господин, — взмолилась и она. — Пожалуйста, не надо нас пороть.
— Кто Ваш хозяин? — спросил аукционист.
— Рэндолф из Кайилиаука, Господин, — отозвалась Джинджер.
— Рассел из Кайилиаука, Господин, — назвала своего хозяина Эвелин.
— Нет, симпатичные маленькие рабыни, — засмеялся аукционист. — Ваш владелец — дом Рама Сэйбара.
— Господин? — растерянно переспросила Джинджер.
— Вы были для нас неприятностями достаточно долго, — сказал аукционист.
— Господин? — спросила испуганная Джинджер стоя на коленях.
— Два дня назад Вы были перекуплены у ваших теперь уже бывших владельцев, — объяснил аукционист. — И вот сегодня, как мы и ожидали, вы осуществили свою самопоставку.
Девочки
— Ваше время, быть головной болью в дом Рама, который Сэйбар уже закончилось, — продолжал издеваться аукционист.
Мужчины в зале хохотали удачной шутке, сыгранной с этими двумя рабынями.
— Снимите-ка их ошейники, — попросил аукционист своего помощнику. Тот расстегнул ошейники. Ключи подошли в точности. Несомненно, они были переданы их бывшими владельцами, ещё во время заключения сделок узаконивших их покупку.
— Снимайте свою одежду, — приказал девушкам аукционист.
Девушки подчинились мгновенно. Джинджер сняла также украшенную бусами манжету со своей левой лодыжки. А Эвелин отстегнула тесную черную ленту с горла. Теперь они были абсолютно голые. Обе, как я видел, были заклеймены на славу.
Они испуганно озирались вокруг. Их одежду и ошейники, собрали служащие. Такие предметы, несомненно, будут возвращены их бывшим владельцам.
— Ну вот, помимо всего прочего сегодня у нас появился ещё один лот для продажи, — смеялся аукционист, — две из самых симпатичных девушки таверн в Кайилиауке. Если Вы сомневаетесь относительно моих слов, можете тщательно исследовать их.
Девочки съёжились. Мужчины вокруг смеялись.
— Мы готовы рассмотреть любое предложение от серебряного тарска за них, — объявил аукционист свою цену. — Однако, мы обещаем их покупателям скидку, если увидим, что их симпатичные, изящные задницы будут удалены из Кайилиаука.
От такого заявления аукциониста смех усилился.
— Вы можете говорить с этими рабынями? — спросил мужчина в широкополой шляпе двух раздетых девочек таверны. Он указал на девушек на боковых прилавках.
Джинджер подошла к одной из прикованных девушек. Эвелин пошла следом за ней.
— Ты говоришь по-английски? — спросила Джинджер на своём родном языке.
— Да, да! — воскликнула поражённая девушка.
— Как на счёт остальных, кто был с Тобой. Они могут говорить на английском? — продолжила допрос голая рабыня.
— Большинство. Даже если он для них не родной, они знают английский, как второй язык.
— Я думаю, что смогу общаться с большинством из них, — сказала Джинджер, повернувшись к покупателю в широкополой шляпе. — Если есть какая-то особая девушка, которой Вы интересуетесь, я могу опросить её отдельно.
Мужчина указал на голую рыжеволосую девушку, со связанными за спиной руками, стоящую на центральном прилавке.
— Вы говорите по-английски? — тот же подошла к ней и спросила Джинджер.
— Да, — сказала девочка, путаясь ослабить путы. — Да! — повторила она.
— Да, — перевела Джинджер человеку в широкополой шляпе на гореанский.
Он кивнул. Было заметно, что он доволен этим. Похоже, этой женщиной он интересовался, и был заинтересован, чтобы она его понимала. Я не думаю, что он действительно был особенно заинтересован в общении с остальными девушками. Их использование, похоже, лежало в другой плоскости, и не требовало тонкостей перевода. Пожелания относительно своих к ним требований, он мог передать такими простыми средствами как ботинок и кнут.