Дикари
Шрифт:
— Может, хватит со мной бороться? — Маркус шипит.
— Тогда перестань меня толкать, — огрызаюсь я в ответ. — Я никуда не уйду.
Его челюсти сжимаются, острые скулы только делают его похожим на гребаного демона прямо из ночного кошмара.
— Я не в игры играю, Шейн.
— Я тоже.
— Подождите… — Леви говорит медленно, его брови сведены, а его тон заставляет Романа опустить оружие. Черт, он даже прекращает свои действия, чтобы взглянуть на брата. — Похоже на какую-то доставку.
— Доставка? — Роман
Руки Маркуса взлетают вверх, его инстинкты самозащиты освобождают меня от того, чтобы меня затолкали в какой-нибудь маленький, грязный шкаф в коридоре.
— Я ничего не заказывал, — отвечает он Роману, его тон полон обиды на то, что его обвиняют в том, что здесь, блядь, происходит. — Вероятно, это была Ариана, еще несколько недель назад, прежде чем ее выгнали. Ты же знаешь, как она любила пускать в ход свои кредитные карточки.
Роман долго смотрит на Маркуса, прежде чем, наконец, снова переводит взгляд на Леви.
— Что там?
Леви по-прежнему смотрит в окно, его брови хмурятся все сильнее с каждой секундой.
— Я … Я думаю, это украшения.
— Украшения? — Спрашивает Маркус, его рука обвивается вокруг моей и прижимает меня к себе, пока он идет к ближайшему окну, чтобы быстро взглянуть. Мы выглядываем на подъездную дорожку и видим, что задние двери всех трех фургонов распахнуты, а шесть мужчин в одинаковой униформе таскают из них всякое дерьмо.
— Что, черт возьми, происходит?
Роман подходит ближе, заходя мне за спину и выглядывая поверх моей головы, его брови сдвинуты в яростном подозрении, когда он засовывает пистолет, который держал в руке, обратно за пояс джинсов.
— Я понятия не имею.
Маркус поворачивается, чтобы взглянуть на своих братьев, и уголки его губ растягиваются в глупой ухмылке.
— Я не пойду, — говорит он бодрым певучим тоном, заставляя Леви примчаться буквально через мгновение. — Да, я тоже не пойду, — говорит он, встречая жесткий взгляд Романа. — Это все твое, брат.
Роман вздыхает и снова смотрит в окно.
— Как будто я мог доверить вам, мудакам, позаботиться об этом. — И с этими словами он пересекает фойе и распахивает входную дверь, его спина напряжена, и он все еще готов к угрозе.
Я подкрадываюсь все ближе и ближе к двери, пока в конце концов не оказываюсь прямо рядом с Романом, к его ужасу. Он незаметно протягивает руку и задвигает мое тело наполовину за себя, а затем бросает на меня раздраженный взгляд, но, черт возьми, после того как я позволила ему использовать мое тело, как его личную игрушку, я получила новую способность выходить сухой из воды. Хотя, не сомневаюсь, у этого есть срок годности.
Поняв, что я не собираюсь убегать, Роман возвращает свое внимание к шестерым мужчинам у подножия лестницы.
— Могу я вам чем-нибудь помочь? — говорит он, и
Один парень прекращает свое занятие и поворачивается, чтобы взглянуть на Романа, прикрывая глаза от слепящего жаркого послеполуденного солнца.
— Куда поставить это добро?
— Мне это нахуй не нужно, — парирует Роман. — Что здесь происходит? Мы ничего этого не заказывали.
Парень тупо смотрит на него, его брови хмурятся, прежде чем он переводит взгляд на какого-то другого чувака, укладывающего кучу стульев на широкую тележку.
— Да, он говорит, что не заказывал это дерьмо.
Парень с тележкой останавливается и смотрит на Романа, прежде чем разочарованно вздохнуть и достать бумаги из кармана. Он просматривает их.
— Вы Джованни ДеАнджелис? — Спрашивает он, заслоняясь от солнца, как и его коллега. — Здесь что-то говорится о ежегодной вечеринке. У нас есть постоянные инструкции быть здесь в этот день каждый год.
Проходит мгновение, прежде чем пробормотанное Романом — Ах, блядь — наполняет воздух вокруг нас.
Маркус и Леви появляются в дверях, когда парни из доставки смотрят на нас, нетерпеливо ожидая, когда им скажут, что делать.
— Что, черт возьми, происходит? — Спрашивает Маркус, когда Роман поворачивается и встречается с растерянным взглядом своего брата.
— Это тот дурацкий ежегодный бал ДеАнджелисов, который отец и Ариана затеяли несколько лет назад. Он должен был состояться сегодня вечером, — говорит он, явно поняв, что, блядь, все это значит.
Маркус усмехается.
— И типа, блядь, мы продолжим это дерьмо, — говорит он, глядя вниз на доставщиков и указывая на кучи дерьма, которые они начали выгружать. — Собирайте все это. Нам это не нужно. Единственные яйца, ради которых я появлюсь, это те, что у меня между ног.
Смех застревает у меня в горле, и я тут же захлебываюсь собственным воздухом, а Маркус услужливо хлопает меня по спине.
— Ты в порядке, детка?
— Подождите. Пока ничего не собирайте, — говорит Леви, вытягивая руки и останавливая доставщиков, прежде чем кто-либо сможет принять поспешное решение. Он смотрит на своих братьев. — Все придут на этот гребаный бал. Все кузены и их жены. Это была бы прекрасная возможность заявить о себе как о новых лидерах этой семьи.
Роман на мгновение задумывается, прежде чем переводит взгляд на Маркуса.
— К тому же, это хороший шанс выяснить, что говорят, узнать, кто кому предан.
— Не говоря уже о том, — вставляет Леви. — Что напряжение растет. Кто-то обязательно сорвется и отправит другого в преждевременную могилу. Мы не можем пропустить такое развлечение в прайм-тайм.
Маркус вздыхает.
— Серьезно? Ты знаешь, что от этих гребаных костюмов у меня яйца потеют.
Я поднимаю взгляд на Маркуса.