Дикая кошка мастера Дуэйна
Шрифт:
— Ты не получишь меня, Дуэйн Дуглас, — нараспев произнесла она, а в следующее мгновение мастер в один прыжок перемахнул через огромное ложе.
Кошка пыталась избежать его хватки, но оборотень был сильнее. Она сопротивлялась, колотя его изо всех сил. Он умело уклонялся от её ударов, словно предвидя их, хотя его ученица виртуозно чередовала комбинации своих движений. Иногда она всё же задевала своего противника, но леопард будто совсем этого не замечал. Всё, что ему требовалось в тот момент — обездвижить её, и, как не пыталась отбиться от него Сель, вскоре оба её запястья были зажаты одной
— Ты не посмеешь! Я закричу! — рычала под ним пантера.
— Кричи, кричи моё имя… — Дуэйн обнажил удлинившиеся клыки, улыбаясь своей беснующейся кошке.
— Ты мерзавец!
— Такого полюбила, — шепнул он, тычась носом ей в шею и шумно вдыхая аромат.
— Я ненавижу тебя! Отпусти немедленно! — она вырывалась, но не могла сдвинуть эту гору мышц.
— Ты же обещала кричать. И ты будешь кричать, Селена… Как тогда в лесу, только ещё громче. Потому что там я не решился тебя присвоить… идиот, признаю.
Исполнить свою угрозу Сель при всём желании не могла. Открыть для всех присутствие в своей спальне постороннего самца? Заявить об их совместно проведенной ночи? Сорвать спасение Астана?
— Дуэйн, подожди! Дуэйн! У меня есть предложение! — задыхаясь запротестовала Селена.
Но леопард продолжал сладкую пытку: он целовал своей любимой плечи, стягивая с них ту самую одежду, с которой благополучно расправился во сне.
— Ты слышишь меня?! — паника уже овладевала пантерой, потому что оборотень всё сильнее возбуждался, и, что пугало её ещё сильнее- она тоже.
— Да послушай же! Я соглашусь с тобой провести ночь, но…
— Ты уже согласна безо всяких "но", — прорычал этот развратник и демонстративно втянул ноздрями воздух.
— Реакция тела не оправдывает твоё насилие! Ты воспользовался моим состоянием тогда, а сейчас принуждаешь? — продолжала Сель, но уже сама себе не верила, когда губы Дуэйна втянули острую вершинку её груди, — нееет…
— Ты сама этого хочешь, при чём сильно, — оборотень отвлёкся от своего занятия и навис над кошкой, глядя в глаза, — я так тосковал по тебе, Селена…
Она затихла, ошеломлённая, ведь наставник впервые за всё время выпустил наружу свои чувства, которые скрывал от неё в лесу, которые потом на долгих пять лет похоронил глубоко внутри себя. Вся его жажда, любовь, тоска, вина, нежность и страсть обрушились на неё… Селена часто дышала, приходя в себя, даже, когда он вновь оградил мир от своих переживаний и стал закрытой книгой.
— Прости… — он уткнулся лбом в основание её шеи и отпустил её руки, скатившись сбоку от неё.
Он принянул её ослабевшее тело к себе и просто дышал ею. Но в дверь снова постучали…
Глава 49
— Ваша светлость! Вам нужна помощь? Всё в порядке? — кричал женский голос по другую сторону двери.
Сель облизнула пересохшие губы и крикнула:
— Я в порядке.
И, казалось, это усилие совсем вытянуло из неё остатки энергии. Кошке хотелось свернуться клубком и никого не видеть. Она просто лежала, ещё чувствуя на себе тяжесть желанного тела и отголоски острых как лезвие ножа эмоций. Руки оборотня всё ещё держали её, будто он боялся, что Сель сбежит, как только он
— Прости, — снова повторил Дуэйн и нежно поцеловал её в висок.
Демон похоти, столько времени истязавший пантеру, будто испарился, и теперь Дуэйн снова казался тем спокойным, надёжным мужчиной, которому она когда-то верила, которого когда-то полюбила… Селена закрыла глаза и старалась не думать ни о чём. Она была оглушена, раздавлена и не понимала, как ей теперь жить, зная, что творится в его душе. С другой стороны… Разве мастера Дугласа интересовало, как выживала она после того, как он вернул её отцу? И надолго ли эта его нынешняя любовь к ней? С чего вдруг? Тогда смог отказаться, ну и жил бы себе дальше спокойно и не мучал её. Ведь она замужем…
Несчастливое изматывающее замужество без перспектив… Но зато под протекцией короля она смогла осуществить свои планы и открыла на Родине школу для талантливых котят. Хоть и приходилось руководить на расстоянии, но она старалась держать руку на пульсе, даже несколько раз приезжала проверить, как работает заведение, жизнь которому дала она. Это и было её детищем, рождённым в браке с герцогом. Но женская суть протестовала…
Ей хотелось реализовать себя иначе: хотелось чувствовать биение жизни внутри, хотелось держать котёнка на руках, вкладывать в него всё то, чему научила жизнь, учить охотиться, играть, справляться с переживаниями… Но Сель не видела возможности для этого с Астаном. Как дитя будет расти в такой семье? Ведь Селена по прежнему не сможет быть одной из многих, а герцог никак не угомонит свой аппетит.
— Я… я проведу с тобой целые сутки, позволю всё. Если ты поможешь мне вернуть Астана.
По телу Дуэйна прошла дрожь. Он не был согласен с такой постановкой вопроса.
— Сель, я вчера… в общем, всегда я не блещу умом и честью перед тобой. Мы вытащим твоего мужа. Но я не хочу слышать, что ты отдашься мне ради него, ведь это не так.
Это на самом деле было не так. Пантера сама от себя гнала понимание того, что это было самым тайным, всепоглощающим и неискоренимым желанием — чтоб первым и единственным её мужчиной стал Дуэйн. Засевшее глубоко в подсознании ещё в юности это желание лишь крепло. А после его предательства, оно не исчезло, а лишь ждало своего часа.
— Ты откроешь свои эмоции для меня на эти сутки?
— Открою, милая.
Кошка гулко сглотнула. Её будоражила сама мысль о том, что она ощутит на себе снова бешеные пламенные чувства леопарда. Чтоб не рухнуть в пучину запретных наслаждений прямо сейчас, Сель резко встала, а Дуэйн не стал удерживать.
— Только сутки, мастер, и ты уедешь, — она сделала паузу, — а теперь решим вопрос с Астаном.
Дуэйн промолчал насчёт своего отъезда. Он был уверен, что Селена не сможет больше отрицать их связи, как только он использует этот самый обещанный ею шанс. Поэтому он кратко, но по сути, изложил то, что удалось разузнать во время обильных возлияний, а также свои умозаключения, что бросаться сломя голову не нужно, пока мастер лично не удостоверится в правдивости информации. И, когда герцогиня вышла в ванную, чтоб переодеться, он исчез, оставив после себя лишь неплотно закрытое окно, по которому стучал мелкий дождь, и свой аромат.