Дикие груши
Шрифт:
— Помнишь, я говорил про деньги, которые профессор заплатил мне за веранду?
Сабур кивнул.
— Мать пыталась сегодня вернуть их жене профессора, а та не взяла, понятно. Теперь вот мать дуется на меня.
— Иногда я не могу ее понять, — горячо начал Сабур, но в комнату вошла Насиба, и он замолчал.
У отца рот сам растягивался в улыбку, но он делал вид, что увлечен чем-то в газете. Сейчас вступать ему в разговор было еще рискованно.
Мать сновала из кухни в столовую и обратно. На столе появились посуда, хлеб, котлеты, молодая и оттого сверкавшая
После ужина Сабур поднялся и стал одеваться.
— Ты куда? — спросила мать.
— К Али идет, — предположил отец, обращаясь к Насибе.
— А у него что, язык отнялся?
— Я просто погуляю, мама. — Сабур закрыл за собой дверь.
Ему хотелось побродить одному, подумать и хоть немного разобраться в происходящем. Он прожил уже шестнадцать лет. Как незаметно они пролетели… Это, наверное, от того, что он не сделал ничего большого, значительного. Все одно и то же. Дни сливаются в какую-то сплошную серую ленту. Все-таки, пожалуй, было бы неверно считать, что он прожил это время без всякого смысла. Он многому научился — и в школе, и у отца, — ну, скажем, инкрустации и резьбе по дереву. У него есть свой взгляд на мир. И все же чувствует, что чего-то настоящего в его жизни не хватает. Чего же?
Сабур часто думал о своем будущем. Но окончательно так еще ничего и не решил. Когда читал об операциях по пересадке сердца, например, он был уверен, что пойдет в медицину. Конечно же, самое гуманное дело!.. А потом читал или слышал передачу с БАМа и решал — только туда. А когда передавали очередную серию «Знатоков» и передачу «Человек и закон», хотелось двинуть в юридический. Сколько специальностей он так сменил!..
И отношения с девушками закручивались у него довольно сложно. Он был готов всем предпочесть Джейран. Она же его совершенно не понимала и была с ним холодно-вежливой. К Мине он относился хуже, а она ему оказывала определенные знаки внимания.
Впереди него по тротуару шла стройная девушка в зеленой замшевой юбке. Ветер развевал ее распущенные по плечам льняные волосы. И хотя девушка ни разу не обернулась, Сабуру показалось, что между ним и незнакомкой установилась таинственная невидимая связь. Очень хотелось догнать ее, заглянуть в лицо, погладить по волосам, а потом опять вот так идти позади, не спуская глаз. Загорелые ноги незнакомки двигались довольно проворно. И Сабуру нравилось идти за ней в таком хорошем темпе. Может быть, именно она и есть его счастье?
Сабур представил себе, как удивилась бы Джейран, узнав, что он дружит с такой красивой и стройной девушкой! Надо немедленно придумать что-нибудь и познакомиться с ней.
Он ускорил шаг, взял чуть правее. О чем бы спросить ее? «Девушка, вы не знаете, где улица Эффенди Капиева?» Или…
— Ты куда так спешишь, Сабур?
Навстречу ему из-за угла выскочила улыбающаяся Мина.
Ее только недоставало! Сабур с досадой поморщился, но остановился.
— К Али!
— Правда, что он бросает школу?
—
В это время прекрасная незнакомка свернула на другую улицу. Пока ее еще можно догнать.
— Все говорят. Ты разве не знал?
— Мало ли что говорят! Нечего разносить всякие глупости!
Кажется, он ведет себя не очень вежливо.
— Давай погуляем, — простодушно предложила Мина и тут же испугалась, подумав, что может услышать в ответ какую-нибудь грубость.
Сабур понял это, и ему стало жаль Мину. А незнакомку теперь все равно не догнать…
— Куда хочешь?
— К морю. Знаешь, дома мне часто становится тесно-тесно. Хочется, чтобы был простор, чтобы над головой было небо, а не крыша. Такое чистое и бескрайнее… С тобой так бывает?
— Нет! — Сабур тут же спохватился, что ответил слишком резко. Но Мина, похоже, этого не заметила. А может, ей просто хотелось поговорить.
— Ты будешь смеяться, но часто в жару мне хочется снега. Много-много. Чтобы можно было вываляться в нем и слепить снежную бабу… А зимой я мечтаю о цветущем луге, чтобы можно было собирать цветы.
— А больше тебе ничего не хочется?
— Сказать?
— Ну?
— Чтобы люди лучше понимали друг друга… Ты не думай, я уже простила тебя…
— Простила? А что я такого сделал?
— Вечно меня разыгрываешь!
— Разве?
— Сделаешь, если я тебя попрошу?
— Смотря что попросишь.
— Тогда не надо!
— Может, ты захочешь, чтобы я под машину бросился.
— Ты просто вредина, — засмеялась Мина.
Подняв глаза к небу, она увидела в облаках самолет. Одна лампочка то вспыхивала, то гасла, другая горела ровным рубиновым светом. «Как бы прекрасно было полететь вот так в облаках вместе с Сабуром», — мелькнуло у Мины в голове. Девушка смущенно взглянула на Сабура, словно он мог прочесть ее мысли.
А он сегодня, казалось, и впрямь все угадывал. И эта собственная удивительная прозорливость и счастливая готовность девушки подчиниться его настроению будоражила и волновала его.
— Так сделаешь?
— Может, и сделаю.
— Да?
— Да!
— Поцелуй…
Он не успел опомниться, как Мина, закрыв глаза, осторожно коснулась губами его щеки и тут же бросилась бежать.
— Вот сумасшедшая! — пожал плечами Сабур и смущенно оглянулся по сторонам. Но нет, никто не обратил на них ни малейшего внимания. Ему вдруг стало жарко, душно. Сабур дернул молнию на куртке и кинулся вслед за Миной.
Перебежав мост, он нашел девушку на берегу моря.
— Ну что же ты! — тяжело дыша, сказал Сабур.
Мина не ответила. Замерев, она разглядывала судно, светящееся на фоне подернутого облаками вечернего неба. Разноцветные огни делали судно похожим на сказочный дворец. Мина вдруг стала спокойной. Как будто рядом с ней никого не было, как будто несколько минут назад не она пережила что-то неведомое и непонятное, что, очевидно, должно было переменить всю ее прежнюю жизнь.
— Мина! — Сабур осторожно и неловко погладил ее волосы и замер, не зная, как поступить дальше.