Дикие надежды
Шрифт:
От этих слов вспыхнувшая было жалость к себе тут же схлынула, сменившись ослепительной яростью, и девушка упрямо вскинула голову, зло щуря глаза. Охватившая тело Меррит, дрожь становилась все сильнее. Внутри зарождался, собираясь в тугой, готовый разорваться, комок, протест.
Мужские руки легли на ее плечи. Вцепились в них, словно клешни. Сжали болезненно.
Меррит отшатнулась, вскидывая колено так, как учила ее Арная, но промахнулась. Зато впечатанный в солнечное сплетение кулак угодил куда следует. Мужчина жалобно хекнул, но лишь поморщился. Устоял.
– Любишь пожестче? Так что ж ты сразу не сказала? – заламывая ей руки, издевался мужчина.
В ушах Меррит стоял грохот. Из-за учащенного дыхания в горле пересохло и в кончиках пальцев, покалывая, пульсировала кровь, наполняя ее ощущением возросшей силы. В какой-то момент девушка почувствовала, как по телу снизу вверх устремились колкие мурашки, дыбом поднимая крошечные волоски, и сжимавшаяся внутри пружина вдруг распрямилась, откидывая ненавистного мужчину.
– Что за ратх? – вскричал Тахир, враз утратив все свое бахвальство.
Запахло чем-то горелым. Распахнув глаза, Меррит смотрела на то, как вокруг нее стремительно выплясывают яркие молнии, поражая все на своем пути. Одна из них угодила в вешалку с одеждой и полотенцами, вторая вонзилась в залитый водой пол. Внезапно стоящий в луже и рассматривающий свои ладони мужчина, вдруг подпрыгнул и упал, хорошо приложившись затылком о проклятое ведро. Тахира передернуло. Раз и еще раз. Будто и на него напал приступ падучей болезни, которая, по словам настоятельницы, преследует всех нечистых.
Несколько долгих мгновений Меррит оторопела смотрела, как судороги сотрясают тело мужчины. Наконец, Тахир закатил глаза и замер недвижим. Но даже тогда девушка оставалась неподвижной, ощущая, как по телу разливается чувство облегчения и спасительное тепло. Очнулась ощутив, что окружающее ее тепло стало нестерпимым.
Оглянулась в поисках его источника – полыхала, занявшаяся ярким пламенем, одежда. Мгновенно переметнувшиеся с нее огненные языки, прожорливо накинулись на укрытые досками стены, потянулись, стремительно объяв все вокруг и с радостным бурчанием, как огромный огненный змей, пожирали все на своем пути. Шкафчики, стены и часть пола за несколько вдохов выгорели дотла, превратившись в пепел. Стоящие на полках баночки попадали и теперь взрывались с громким шипением.
Еще немного и огонь перекинется на дверь, отрезая пути отхода.
Осознав это, Меррит рванула к выходу, пробежав мимо лежащего на полу тела, к которому уже осторожно и, шипя, подкрадывался жадный огонь. Выскочила из полыхающей уборной и, согнувшись, несколько вдохов стояла, наполняя легкие чистым воздухом, следя за тем, как пламя рвется в комнату, но тут же гаснет, наталкиваясь на магическую защитную стену.
Глаза прикипели к темной недвижимой макушки. Запах горелых волос и паленной кожи долетел до ее ноздрей, и Меррит, коря себя за излишнюю сострадательность ко всяким подонкам, метнулась обратно. Взметнувшиеся языки пламени были настолько жаркими, что у девушки затрещали волосы и ресницы. Обхватив под мышками грузное тело, протянула его несколько шагов. Стянув покрывало с дивана, накинула его на объятые пламенем ноги Тахира, сбивая огонь. Ее не сильно волновало жив ли он и выживет ли, но становится убийцей, если он вдруг еще жив, Меррит не хотела.
Бросила еще один взгляд на мужчину, запоминая черты ненавистного лица.
– Следующая наша встреча будет последней. Так что лучше не попадайся мне на глаза, Тахир, – выплюнула она, прищурив глаза, и все же не удержалась – пнула болезненного ногой под дых, мстя за весь тот ужас, что испытала, пока он сжимал в своих руках ее тело.
Вздохнула, оглядываясь по сторонам. Итак, оставаться в Ниас-Рие больше нельзя. Но все же нужно наведаться за вещами. И в библиотеку, поискать там хоть что-то про молнии и возможный дар. Да и к знахарке нужно зайти перед новым побегом…
Устало Меррит шагнула к двери, составляя план дальнейших действий.
* сумеречники – наемные убийцы. Поговаривают, они умеют сливаться со спрайтами – таинственными духами, просочившимися из долины Бурь, что за Расколотыми Землями. И именно спрайты дарят им возможность становиться невидимыми и необычайно ловкими. По другой версии, сумеречники потомки химер и людей.
Глава 7
Две седмицы спустя
– Я же сказал тебе нет, – громко повторил свой отказ владелец каравана и, больше не обращая на ее возражения никакого внимания, затеял разговор со следующим в очереди.
Меррит потопталась на месте, сжимая в руках сумку с нехитрым скарбом, и вздохнув отошла в сторону. Никто не хотел возится с глупой девчонкой – ни брать на работу, ни помогать добраться. Все, что девушке предлагали все это время это скрасить чью-то ночь или согреть постель. Первому она с чистым сердцем предложила приобрести у лудильщика краски, второму класть в постель нагретые кирпичи. Но охоту знаться с людьми эти двое отбили.
– Ты бы вернулась домой, девонька, – скорбно качая головой, пробормотал стоящий рядом старик. – В этом году тебе уже вряд ли удастся уехать: все спешат перейти Тусклые земли до первого снега.
Девушка тряхнула собранными в косу волосами, прогоняя охвативший ее страх:
– Хотите сказать, что я останусь здесь до весны? – встревоженно обвела глазами хилые лачуги приграничной деревеньки: – И что же мне делать? – пробормотала неразборчиво, ни к кому конкретно не обращаясь.
Что ж придется добираться самой. А ведь она так надеялась, что наймет проводника до Диких земель и… Что будет делать дальше Меррит не продумала. После того случая в Ниас-Рие оставаться в цивилизованных землях было опасно, дикие же готовы были с распростертыми объятиями принять любого. Вот только условия жизни там суровые и, как выяснилось, женщине туда так просто не попасть. И где-то там обитает навязанный ей муж.
– Ну…, – задумчиво протянул старик, почесывая седую густую бороду. – Тут тебе точно делать нечего. Разве что к Фрежу на работу возьмут, – он качнул головой в сторону небольшого домика, возле которого постоянно крутились мужчины.
– К Фрежу? – недоуменно переспросила девушка, всматриваясь в домик. – А что я там буду делать?
– Ой, что ж ты такая непутевая? Возвращалась бы домой под защиту батеньки. Чай не обижает?
Меррит шмыгнула носом, подавляя желание дать волю отчаянью.