Дикие персы
Шрифт:
— И пусть бы мечтала дальше. Зачем лишать игрока мотивации?
— Изучив Сашу, я понял, что она не остановится и не уйдёт. Она с головой погрузилась в игру, и факт расплаты прибавил ей сил. Сейчас она счастлива.
— Как мало нужно этим челам, — не сдержалась ведьма. — Примитивные животные.
— Гм…
Однако поспорить об интеллектуальных способностях представителей господствующей на планете расы у Ваятеля не получилось. Не обратив никакого внимания на многозначительное «Гм…», зелёная тут же продолжила:
— Тогда поговорим об аварии. Куда приведёт полицейских «Ауди»? Насколько я понимаю, это не просто машина, а специально переделанная для гонок, так? То есть приметная.
— С «Ауди» всё в порядке, — успокоил ведьму Ваятель. — Все номера удалены, идентификация невозможна.
— Откуда ты взял машину?
— Из Сан-Франциско.
Светлолика поперхнулась:
— Ты серьёзно?
— Абсолютно.
Пару секунд ошарашенная ведьма, не отрываясь, разглядывала безмятежного Шарге, после чего качнула головой:
— Так вот зачем тебе был нужен тот межконтинентальный портал… — Пауза. Возможно, для того, чтобы проглотить ругательство. — А я думала, у тебя действительно важное дело в Америке.
— Важное, потому что я готовлю бойцов для очень серьёзного боя, — напомнил Ваятель. — В них не должно быть ни жалости, ни страха, ни сомнений. Они должны чувствовать, что их ценят, видеть, что о них заботятся, и верить, что их не бросят после операции. Только в этом случае игроки пойдут…
— В самоубийственную атаку, — перебила его ведьма. — Я помню. Но ты согласен с тем, что они теряют осторожность?
— А кто ещё согласится на то безумие, которое нам требуется? Только те, для кого слово «осторожность» не имеет смысла. — Винсент помассировал пальцы, словно разминая их перед лепкой, и неспешно продолжил: — Каждая акция отрезает им путь назад, меняет их, превращает в инструмент. Игроки не просто увлечены проектом — они в нем растворились, стали персами. Новая жизнь, новые возможности, всемогущество и безнаказанность… они ни за что не согласятся вернуться в унылую повседневность и сделают всё, что мы прикажем. Они наши.
— Твои, — поправила его ведьма.
— Да, — не стал отнекиваться Ваятель. — Мои.
И Светлолика вдруг поняла, что оплаченная Зелёным Домом операция привела к тому, что непредсказуемый Шарге заполучил в своё распоряжение таких же непредсказуемых игроков. Не просто заполучил: проект позволил Винсенту существенно модернизировать големов, отработать систему управления, просчитать методику подготовки операторов…
«Мы создали монстра?»
А самое печальное заключается в том, что, если Ваятель сумеет каким-нибудь образом их обмануть, крайней окажется она, Светлолика.
— Я понимаю, чем ты на самом деле недовольна, — мягко произнёс Ваятель.
— Неужели?
— Тем, что я до сих пор не передал вам информацию по системе управления.
«Мерзавец!»
— У нас договор, — хладнокровно произнесла ведьма. — Ты передашь информацию после покушения.
— Но всё это время ты пыталась меня обмануть, — рассмеялся Шарге. — И страшно недовольна тем, что не получилось.
«Он знает о сделке с Кегом?»
Однако спрашивать вредного чуда Светлолика не стала, не захотела терять лицо. Вместо этого выдержала длинную паузу, давая понять, что данная тема не имеет смысла, и ледяным тоном осведомилась:
— Где мой перс?
— Вот. — Ваятель выложил на стол брелок, основу которого составлял бледный до водянистости камень, и футляр с очками. — Голем выполнен в точном соответствии с твоими пожеланиями, Светлолика, тебе понравится быть им.
— Очень смешно.
— Мне часто говорят, что я остроумен. — Шарге посмотрел на то, как ведьма берёт в руку брелок, помолчал и совсем другим, неожиданно серьёзным тоном произнёс: — Всё будет хорошо, я на девяносто процентов уверен, что мы добьёмся нужного результата.
— Всего лишь на девяносто? — удивилась ведьма.
И попала в ловко расставленные силки.
— Видишь, какого я высокого мнения о дружине Дочерей Журавля, — расхохотался чуд.
Южный Форт, штаб-квартира семьи Красные Шапки
Москва, Бутово,
28 апреля, четверг, 11.14
— Мля, чучело, сними это немефленно!
— Почему? — не понял вертящийся перед зеркалом Копыто. — В натуре, всё в ажуре. Я ша как этот… как парижанин, мля.
— Ты ща как блогер пражский, мля, — гыгыкнул Кувалда. — Снимай этот стриптиз, ферево, пока никто не увифел.
— А вы? Вы видели!
— Мы никому не скажем.
Иголка с Контейнером с невнятной сдержанностью поддержали выступление шефа, и под это ворчание модному уйбую пришлось-таки избавиться от дивного бирюзового в золотую искру и с красным кантом пиджака. Но избавлялся он медленно и нехотя, недовольно бурча:
— Чего вы только понимаете в элегантности? — вздыхая и отвечая самому себе: — Ничего не понимаете.
Тупость не оправдывала сородичей, но немного утешала размечтавшегося о богатом выходе уйбуя.
— Чтобы быть элегантным, мало рядиться как лысый конец, — рассудительно заметил Иголка.
— А чего не мало? — осведомился Копыто, с печалью разглядывая забракованный великим фюрером наряд. — Я лысый? Лысый. Золотом украшен? Украшен. — Уйбуй звякнул толстой цепью, доставшейся ему при дележе добычи. — Осталось одеться правильно, и все девки на меня кидаться станут.
— На тебя и так все кидаются.