Дикие персы
Шрифт:
— Да, — протянул Копыто. Но в следующий миг припомнил некоторые неприятные детали кидания и уныло закончил: — Только концов девки не бьют.
— Ты сначала пахнуть стань как настоящий конец, — предложил Контейнер. — И разговаривать тоже начни. Не матом, а как это делают они: с улыбочками постоянно и шуточками.
— Шутить я умею.
— Как шутит конец?
— Чего ты ко мне прицепился с этими концами? — окрысился уйбуй, бросая пиджак в угол. — Нашёл тему, мля.
Окружающие сопроводили выступление Копыто ехидными усмешками, но промолчали, ничуть не сомневаясь, что через минуту-другую тема весёлых толстяков всплывёт в очередной раз, поскольку ничего более важного за прошедшее с «военного похода» время в жизни дикарей не случилось. А сам поход — лихой и невероятно удачный — был достоин занесения в почётный список выдающихся семейных дел столетия. И плевать, что основные сокровища концов остались в неприкосновенности: наличность Тотализатора и главные семейные ценности предусмотрительные весельчаки хранили в здоровенном сейфе, вокруг которого, собственно, выстроили Парадизиум и попасть в который дикари не могли при всем желании. Плевать! Потому что простое путешествие по кабинетам последнего этажа превратилось для Красных Шапок в высокодоходный сбор предметов роскоши и ювелирного искусства. Потратив всего лишь десять минут — больше нервы не выдержали, — дикари стали обладателями изрядного количества дорогостоящих канцелярских приборов, украшенных драгоценностями фоторамок, именных флаконов с именными одеколонами, связки забытых перстней, сотни футов золотых цепей и кучи дизайнерской одежды.
В целях конспирации Шапки свалили трофейное добро в великофюрерском кабинете, потом выпили, недолго поспали и уж после этого приступили к главной части программы — дележу добычи. Который был прерван вскрытием баула со шмотками.
— А чего ты в тряпки концовские вцепился? — поинтересовался Кувалда. — Золото закончилось?
— Не проверял, — хихикнул Копыто.
— Где вторая серьга с жемчужиной?
— Она одна.
— Тогда мне!
— Мля, какой идиот придумал тряпки брать? — вздохнул Контейнер, роясь в груде малоразмерных штанов: ростом концы не отличались. — Только место занимают.
— Тот идиот, который решил в концы перековаться, — съехидничал Иголка.
— Рот прикрой, поганка.
— Даже ругаться разучился.
— Я не разрешал входить!
Но поздно, поздно, поздно… Южный Форт был единственной штаб-квартирой Тайного Города, не оснащённой защищающей от порталов «оградой», а потому ничто не помешало Гедо и Шупу оказаться непосредственно в логове великого фюрера. Без всякого разрешения.
— Надеюсь, нам не придётся никого убивать? — осведомился Гедо, без восторга впитывая царящие вокруг запахи. — Нет?
Вопрос оказался риторическим: у обалдевших дикарей и в мыслях не было хвататься за оружие.
— Вот и хорошо.
Шуп же приблизился к Шапкам и, ни к кому конкретно не обращаясь, напомнил:
— Я ведь говорил, что найду тебя.
— Меня? — изумился Кувалда.
— Ага.
— Меня ты ничего такого не говорил, — не совсем грамотно, зато скороговоркой выпалил великий, но перепуганный фюрер. — Я тебя не знаю, ты меня не знаю, наша встреча — больших ошибка.
И попытался стать невидимым. Без магии, которой не владел, и без артефакта, которого у него не было, — просто стать невидимым. Усилием воли.
— Ночью мы встречались в Парадизиуме, — кротко напомнил Шуп.
— Не понимать.
Гедо, которому не часто выпадало общаться с дикарями, усмехнулся, указал на разбросанную под ногами концовскую собственность и попытался воззвать к дикарскому разуму:
— Добыча, Кувалда. Здесь полно вещей из Парадизиума.
Но разум спрятался и на дружеский вызов не поддался.
— Утром нашли… на помойке.
— Дохлые Шапки рядом не валялись? — деловито уточнил Шуп.
— Нет.
— Значит, всё впереди.
Дикари пискнули, но продолжали молчать, поскольку о более надёжной тактике спасения от неприятностей им никто не рассказывал.
— Пострадаете ведь.
Тишина.
Шуп и Гедо мрачно переглянулись.
На самом деле хванам не нравилось происходящее ещё больше, чем Шапкам, но по другой причине: они не любили чувствовать себя дураками. Все сторожа, включая Гедо, которого Ярина обработала перед уходом, лишь сорок минут назад отошли от «Пыльцы Морфея», выслушали много интересного от возглавляющего московскую общину Фета, устыдились и отправились исправлять ситуацию. Хан и Литу поехали в Замок в подробностях докладывать рыцарям о случившемся, а Шупу и Гедо достался визит в Южный Форт.
— Кто из вас, придурки, утащил оранжевый баул с тряпками?
— Он!
Предательские персты уперлись в затаившего дыхание Копыто.
— Зря только время на эти шмотки потратили, — мстительно произнёс Контейнер, который так и не нашёл подходящие по размеру штаны.
— Я же его заплёл, — припомнил Шуп.
— А он до шмоток, которые мы из шкафов выбрасывали, докатился и вцепился в них, — объяснил Иголка. — Так и несли идиота.
— Урою, — прошептал побелевший уйбуй.
— Если выживешь, — злорадно хихикнул Иголка.
Но, несмотря на пережитый позор, хваны не были настроены убивать всех встречных.
— Костюмы предназначены для завтрашней церемонии. Их мы заберём. — Гедо проверил одежду и удовлетворённо кивнул.
Шуп потёр подбородок и продолжил:
— Что же касается всего остального…
Разочарованный Кувалда принялся стягивать с шеи трофейную цепь, но замер, услышав совершенно неожиданное в данных обстоятельствах:
— Всё остальное вам разрешено оставить.
И в изумлении вытаращился на подавшего голос уйбуя.
— Чего?
— Что? — не поняли хваны.
И через секунду тоненький голосок разорвал наступившую после удивлённых вопросов тишину.
— Всё остальное — наша законная добыча, — млея от страха, повторил Копыто.
Он сам не знал, кто потянул его за язык, но неожиданно понял, что не готов потерять и дивный пиджак, и золотые цепи. Зря они, что ли, корячились?
— Сам придумал? — осведомился Гедо. — Или сказал кто?
— Тот, кто из тебя котлету сделал, — ответил уйбуй и принялся ждать смерти.
Иголка съехал под стол. Контейнер прижался к стене и приготовился закрываться руками. Кувалда отступил к окну, здраво рассудив, что лучше выпрыгнуть и разбиться, чем попасться разъярённому хвану на нож. А хваны…
Хваны синхронно усмехнулись, словно услышали то, на что рассчитывали, после чего Шуп сделал новое предложение:
— Концы закроют глаза на всё остальное, если скажете, кто приходил в Парадизиум и, как выяснилось, разрешил вам оставить добычу.
— Именно ему придется возмещать ущерб, — добавил Гедо, который понял, куда клонит напарник.