Дикий + бонус
Шрифт:
— Ну хорошо, а что на счет других мест? Продавщица, кассир? Удаленная работа в конце концов?
— Матвей, это не так просто без образования! С моим средним я могу разве что упаковывать коробки на заводах, но туда я подамся только в крайнем случае, — начинаю раздражаться, объясняя банальные истины тому, кто даже не знает, что такое экономить на хлебе и покупать полбуханки. А еще просить отрезать в магазине половину кочана капусты и ловить на себе насмешливые взгляды.
Матвей молчит, потирая свободной рукой подбородок.
— Сколько тебе лет, Ри?
— Девятнадцать.
— Собираешься
Мотаю головой, вспоминая прошлый неудачный опыт попытки поступления в ВУЗ.
— В этом году нет.
— Почему?
— Это допрос?
Мне не нравится отвечать на его вопросы. Что за мнимый интерес к моей жизни? Еще вчера говнюка привлекало только то, что находится в моих трусах, а теперь ему вдруг нужно выложить всю подноготную?
Матвей стреляет в меня взглядом и возвращает его на дорогу.
— Это интерес.
— С чего бы?
— Потому что ты мне интересна, Рина! Не маленькая девочка, должна понимать!
От подобного признания язвительный ответ застревает на выходе изо рта. Он только что действительно это сказал, или мне показалось?
— Кто ты и что сделал с ублюдком Кэшем?
Хриплый громкий смех волнами катится по салону, отзываясь вибрациями в моих ушах и пробираясь куда-то очень глубоко. Хочу остановить странное распространение тепла по организму, но не выходит.
— Ри, я всегда говорю как есть. Во-первых, я тебя хочу, — нервно сглатываю, сражаясь с мурашками, которые побеждают и несутся по коже, — во-вторых я не буду ехать в бар, где продают самое дерьмовое пиво только для того, чтобы провести где-то вечер. У меня есть альтернатива. Всегда.
— Можно считать, что я должна тебе кланяться в ноги за то, что твой интерес обращен в мою сторону?
Фыркаю и на автомате прикладываю ладонь к ноющей щеке. Прохладные пальцы соприкасаются с горячей кожей, принося легкое облегчение. Не хватало, чтобы еще синяк образовался. Если папаша Ланы приедет и увидит меня разукрашенной, точно вышвырнет на улицу.
Матвей тормозит на светофоре и устремляет на меня пристальный взгляд, который тут же упирается в мою щеку.
— Болит?
— Тебе какая разница?
— Рина, не огрызайся!
— А то что?
Он вдруг резко приближает ко мне голову и обхватывает меня за шею. Не больно, но уверенно удерживает, пока говорит на ухо:
— А то настанет моя очередь. И если укушу я, будет больно!
Короткая щетина проехавшись по коже, впрыскивает под кожу токсины, которые мгновенно растекаются, и разжигают кровь.
— Если ты забыл, я тоже неплохо кусаюсь!
Горячее дыхание, опаляющее кожу, вынуждает задержать дыхание. Матвей слегка отстраняется, чтобы посмотреть мне в глаза и чувственно улыбнуться. Его большой палец оказывается на моей нижней губе и оттягивает ее.
— Ты очень хорошо кусаешься, Рииии! Настолько, что мне хочется еще раз засунуть тебе пальцы в рот!
От подобного заявления меня подбрасывает изнутри. В животе взрывается что-то горячее и дымящееся. Инстинктивно облизываю губы, соприкасаясь языком с его пальцем, от чего радужки голубых глаз почти полностью затягивает чернотой. Матвей облизывает свои губы, не отрывая взгляда от моих, а мне кажется, что он только
Отдергиваю голову, вспоминая вдруг о Лане и об обещании данном ей. Боже, нужно научиться бороться с собственной реакцией. И как можно скорее найти квартиру, потому что чем больше я нахожусь рядом с Матвеем, тем сложнее становится бороться с ним и с собой.
Слышу легкий смешок в мой адрес, но больше не смотрю на него. Усаживаюсь в кресле и утыкаюсь в ночной город. Когда мы доезжаем до дома, как можно скорее покидаю машину и ухожу в свою комнату. На всякий случай закрываюсь на замок. Конечно, если Матвей захочет, он и замок сломает, но не будет ведь он ломать все двери в собственном доме.
Уснуть не получается еще как минимум часа два. Мне кажется, я слышу, как он проходит по коридору, спускается по ступеням, а спустя минут сорок возвращается обратно. Я не пытаюсь слушать и вдумываться, чем он все это время занимается, но сами мысли о том, что я все равно о нем думаю, бесят.
Глава 22
Матвей
— Рииии, если ты сейчас же не прикроешь свой сонный ротик, я найду чем его занять, — тяну на ухо спящей дикарке.
Рина начинает ворочаться и разлепляет веки. Солнечный луч попадает ей прямо в глаз, заставляя зажмуриться.
— Только не говори, что ты выбил мою дверь, — ворчит, потягиваясь.
Майка на плоском животе задирается, обнажая пупок, и я, не раздумывая, склоняю голову, чтобы лизнуть впадинку языком.
— Эй, обалдел? — Ри впивается в мои волосы пальцами, а член в ответ на ее защитное движение подрывается и готов рвать спортивки, чтобы попасть в её цепкие лапки.
— Ты вкусная! А я не привык отказывать себе в деликатесах!
Поднимаю взгляд и скольжу по полуобнаженному телу своим, соприкасаясь кожей живота с ее нежной и бархатной. Дикарка распластана на простыни, подобно бабочке, а я как тот паук, готовый сожрать ее. Всю ночь думал о том, как хочу еще раз ее оргазм. Только ломать больше нет желания. Хочу, чтобы в протестующих глазах родился пожар. Прямо как вчера, когда я водил пальцем по губам этой смелой кошечки. Девочка упиралась, делая вид, что ее не трогают мои касания, и наивно полагая, что ответная реакция тела остается незаметной. Глупая малышка.
Приближаю свое лицо к пухлым губам и по холодному резкому выдоху понимаю, что мой член, упирающийся в развилку между стройных ног, не остался незамеченным.
— Встань с меня! — рычит и тянет меня за волосы вверх. Вдоль позвоночника катится волна возбуждения.
— Если ты продолжишь так делать, то добьешься обратного, Рина!
Угроза в моем голосе заставляет женские руки резко остановиться, а пальцы разжаться.
— Вставай!
Ухмыляюсь, а потом рывком подрываюсь с кровати. Тонкая ткань ее белой майки очерчивает два торчащих соска. Ммм, кажется, кто-то снова пытается откреститься от того, что хочет меня. Ладно, к этому вернемся потом. Под пристальным взглядом рассерженной девчонки запускаю руку в штаны и поправляю член, замечая, как щеки на бледной коже наливаются краской.