Дикий глаз
Шрифт:
Осипов вынул фотографию и положил на стол. Писатель сдвинул очки на кончик носа и, взяв снимок, взглянул на него, кладя голову то на одно плечо то на другое, будто любовался произведением искусства.
– Не понял. Это же жена Сергея Татьяна, только выкрашенная в блондинку. Я с ней знаком.
– Нет. На вас смотрит Ева Вербина, дочь Константина Вербина. И она не крашеная, а натуральная блондинка. Это Таня красится в рыжую, в жизни она тоже блондинка.
Павел достал вторую фотографию и положил рядом.
– А это Татьяна.
Писатель принялся разглядывать обе фотографии.
– Это называется «Найди десять отличий».
– Не найдете и не пытайтесь. На черно-белых снимках это нереально. У Тани светло-карие глаза, у Евы зеленовато-голубые, на черно-белых снимках и те и другие получаются
– Ты хочешь использовать жену своего шефа в опасной операции?
– Ей бояться нечего, ее должны бояться. Татьяна третий год работает моим ликвидатором.
– И Сергей…
– Сергей ничего не знает. А Татьяна не знает, на кого работает. Всех киллеров я нанимал через Интернет, у них нет на нас выхода. Если кого-то возьмут с поличным, никто нас сдать не сможет. Но мы о каждом знаем все. Ни один из них не имел судимости, все люди честные и порядочные. Вот только слишком кровожадные. Где-то в глубине своего подсознания их гложет маленький червячок, и я позволяю им выпускать пар наружу. Однажды, давно, я хотел посмотреть на отобранных мною кандидатов в жизни. Их больше полусотни. Мы с Сергеем устроили благотворительный концерт с банкетом, и всем кандидатам я разослал приглашения по почте. Каждый мог привести свою жену. Прекрасные артисты, халявный банкет и прочее. Не пришла лишь одна пара, все остальные прибыли. Это был первый и единственный раз, когда они друг друга видели. Но тогда еще никто из них не получал от меня приглашения к сотрудничеству. Из пятидесяти кандидатов я оставил половину, а согласились на сотрудничество восемнадцать человек, трое сгорели на работе. Такова профессия.
– Но при чем здесь Татьяна?
– Официантами на банкете были мои люди. Задача им ставилась простая. Надо было снять отпечатки с бокалов и проверить, есть ли они в дактилоскотеке МВД. Может, кто-то удачно скрывает свое прошлое. Через два дня я получил результаты. Хочу напомнить, что я и Сергей тоже присутствовали на вечеринке со своими женами. Тогда я еще был женат. В архиве нашлись женские пальчики некой Елены Артемьевой. Позже она погибла от рук уличной шпаны. Я покопался и нашел в деле фотографию. История мутная. Елена вышла из заключения и проживала временно у Татьяны Снежинской, с которой выросла в одном детском доме. В общем получается, что от рук хулиганов скорее всего пострадала Татьяна Снежинская, а Елена Артемьева воспользовалась документами погибшей и стала чистенькой. Дело я ликвидировал, теперь ее отпечатков нет в базе данных. Сергею ничего не сказал. Парень безумно влюблен в свою жену, а она уголовница. Потом я решил проверить ее на вшивость. Бывает, люди попадают в зону по дури. Татьяна угодила за решетку, кого-то прикрывая. Одна за всех отдувалась. Такие люди на повтор не пойдут, я был в этом уверен и начал ее обработку самым примитивным и романтическим образом. Она женщина, писательница, обожает интриги, и я использовал для вербовки способ, вычитанный из одного рассказа. Самое ужасное в том, что она клюнула и выполнила сложное задание, которое по плечу только опытному профессионалу. А уж об этом я тем более не мог рассказать Сергею. На следующий день напросился к ним в гости с женой. Хотел взглянуть на Татьяну. Ничего в ней не изменилось. И я понял, что эта женщина рождена для такой работы. К тому же она единственная женщина-ликвидатор, а есть случаи, когда без женщины не обойтись. Как в данной ситуации.
Писатель долго думал, разглядывая фотографии.
– Ты хочешь выманить Вербина из логова с помощью дочери, а на встречу послать Татьяну. Вербина охраняют со всех сторон. Конечно, она сможет подойти к нему и даже убить, но уйти ей не дадут. Я понял, о каком деле идет речь, клуб взорван по моему сценарию. Посылать на гибель жену своего друга и руководителя ты не имеешь права. Тут надо думать. Выкладывай, что у тебя есть на сегодняшний момент.
И Осипов выложил всю информацию.
– Что скажете, Вадим Борисович?
Тот все еще держал фотографии девушек в руках.
– Природа на такие шутки не способна. Они сестры. Можно многое повторить, но только не ушные раковины. Ты как бывший полковник милиции должен это знать. У отца Евы тоже был брат-близнец. И судя по всему, они похожи лишь по внешним признакам, а по сути, совершенно разные люди. Если брат убивает брата, то в родственные души уже не веришь. Ты сказал, что Таня воспитывалась в детском доме, а потом угодила за решетку. Должен тебе сказать, что я никогда бы не подумал о ней ничего плохого. Она светская дама, это передалось ей с генами, на деле – она волчица. Второй интересный момент. Ева окончила Институт международных отношений и сейчас пишет диссертацию. Давай вспомним Катю. Она тоже закончила МГИМО. Они ровесницы и могли вместе учиться, а значит, знали друг друга и, возможно, дружили. Скорее всего, Ева познакомила Катю с отцом. Третий интересный момент. Вербин бросает дочь, ее умирающую мать и собирается удрать за границу с молодой девчонкой, оставив семью без средств к существованию. Среди бумаг вы не нашли завещания?
– Нет. Какой в нем смысл? Все, что за ним числится, подлежит конфискации. Надо же как-то возместить ущерб, нанесенный государству. Может, у него есть кубышка, зарытая в саду, для дочери, которую он безумно любит.
– Но она его ненавидит. Он предатель!
– Кажется, я понимаю, к чему вы клоните.
– Пора бы, полковник. Дочь вся в отца. Такая же безжалостная стерва. Держите ее под замком. А роль дочери-убийцы сыграет Татьяна. В первую очередь вам надо убрать секретаршу Катю. Так, чтобы у Вербина не оставалось запасных вариантов в Москве, а она не смогла бы опознать в Тане чужую женщину. Девочка, воспитанная в детском доме, отсидевшая срок в тюрьме, озлобленная на весь мир волчица и воспитанная избалованная красавица, не видавшая нужды, – уж очень разные биографии. Одна получала от жизни все, другая только оплеухи. И пусть скрытые камеры снимают Татьяну. Эти улики обернутся против Евы. Их же не различить.
– Тогда Татьяну надо выкрасить в блондинку. Но я не могу ей ничего диктовать, кроме места и времени. Она слишком самостоятельна, но любое задание выполняет виртуозно. Я поражаюсь ее фантазии.
– Она же талантливая писательница, а ты мент. Таня к каждому заданию подходит творчески, пишет сценарий, продумывает ходы. Сам финал, заканчивающийся выстрелом, ее не интересует. Интересен процесс создания сюжета. Это отличает ее от других ликвидаторов. Перекрашивать Таню в блондинку не обязательно. Лучше Еву перекрасить в рыжую.
– Татьяне надо знать, что ее целью является возможный отец?
– Не имеет значения. Девушка не знакома с такими понятиями, как отец, мать, семья. Эти факты не повлияют на выполнение задания. Но как автор, которому свойственно любопытство, она может до чего-то докопаться. Не мешайте ей. Следствие будет вести прокуратура, а не твои дружки с Петровки, так что все надо сделать чисто. Отца и его любовницу убила Ева. Пусть они найдут этому необходимые подтверждения. Это главное.
– Но Еву придется убрать, она не должна попасть в лапы следователей.
Витковский встал, походил по комнате, подкатил столик с напитками к креслам, налил себе вина и сел на место.
– Выпей, Гена, я не знаю твоих предпочтений, выбирай сам, чего пожелаешь.
Осипов налил себе водки, на которую давно поглядывал в надежде снять сильное напряжение.
– В твоей профессии, Гена, знание психологии человека должно стоять на первом месте. И ты преуспеваешь в этой области. Чего стоит твоя история с набором киллеров. Ты сколотил отличную команду.
– Но саму организацию придумали вы, когда еще работали главным редактором нашей милицейской газеты. Кстати, по званию вы тоже полковник.
– Я журналист, а не милиционер. Газета была ведомственной, и редакцию вырядили в мундиры. Ты прав. Тогда я написал первый роман, как оперативники создали свою банду, чтобы бороться с бандитизмом. Я помню, скольких сволочей вы выловили, рискуя жизнью, а суд их оправдал и они над вами посмеивались. Мой роман не взялось печатать ни одно издательство, он марал облик честного милиционера. Какие они честные, я знал, так как дружил с Сергеем, который возглавлял один из отделов внутренних расследований. И что? У него на столе лежали сотни дел на своих же. Но без санкции начальника главка он не имел права даже вызывать на допрос отпетых коррупционеров. Вот тогда мы и придумали термин «оборотни в погонах» и привлекли журналистов к работе. Отъявленных сволочей мы откровенно подставляли, их даже министр не смог бы спасти. Появились первые репортажи на телевидении.