ДИКИЙ ЗАПАД. РАННИЕ РАССКАЗЫ
Шрифт:
– Если ты трусишь, можешь остаться здесь, – Кастер дёрнул головой, стряхивая выступивший на лице пот.
– Я ничего не боюсь, мой генерал, и я еду с вами. Но мы погибнем. Не понимать это может только безумец!
Кастер снял шляпу, обмахнулся ею и пришпорил коня, сопровождаемый горнистом. Кроша пересохшую на склоне горы землю, их кони взобрались на вершину. Чуть поодаль скакали прочь человек двадцать индейцев.
– Вон они! Удирают, – оскалился Кастер и ожесточённо замахал шляпой над головой, показывая эскадронам, куда надо двигаться. В зыбком раскалённом
– Вперёд!
Колонна тяжело двинулась с места и исчезла в расщелине. Генерал учащённо дышал, глотая горячий воздух. Постепенно он настиг голову колонны и поскакал впереди.
– Никакой пощады! – хрипел он, не то обращаясь к солдатам, не то убеждая себя.
Внезапно скалы расступились. Перед глазами возникла тихая зелёная роща на берегу тенистой реки. Сквозь листву просматривались светлые конусы индейских палаток. Видны были испуганно заметавшиеся женские фигуры.
– Вперёд! – голос генерала сорвался.
Навстречу кавалеристам, рассыпая вокруг себя искрящиеся брызги, пересекли реку вброд несколько индейцев на раскрашенных лошадках. Откуда-то сбоку вылетели, пронзительно крича, ещё человек десять Лакотов. Все они держали в руках винтовки.
Кастер вырвался вперёд, и тут с противоположного берега ударили выстрелы. Генерал качнулся в седле и схватился за грудь, почувствовав острое жжение внутри.
– Проклятье! – почти пролаял он. Перед глазами вновь возникли огромные прозрачные ладони, но теперь они не делали никаких жестов, а просто закрывали собой индейскую деревню. – Эскадроны, стой!
Кавалеристы осадили тяжёлых коней. Кто-то выстрелил. Потянулся едкий дым. Индейцы с воплями ринулись на растерянных солдат. Из лагеря выезжали новые группы дикарей. Пронзительное улюлюканье заколыхало горячий воздух. Горнист опять дал сигнал. Эскадрон Серых Лошадей капитана Йатса первым сорвался с места. Из-за коричневых утёсов накатила внезапно целая волна стреляющих индейцев. Пыль затянула всё сплошной стеной.
Кастер услышал тяжёлый шум крови в голове. Рядом возник кто-то из офицеров.
– Что случилось, мой генерал?
– Пуля, чёрт её подери! Пуля… – и медленно пополз с коня вниз.
Офицер подхватил его под локоть, взмахнул рукой и поскакал прочь от индейской деревни, увлекая за собой лавину однополчан. Душераздирающие крики вертящихся Лакотов резали уши, доносясь отовсюду, даже сверху.
Индейцы прибывали нескончаемым потоком. Они смешивались с кавалеристами и яростно вонзали в синие мундиры лезвия топоров, обрушивая тяжёлые палицы на головы солдат. С визгом и храпом спотыкались обезумевшие армейские кони, давя мощными телами своих наездников. Бледные от ужаса лица покрывлись яркими брызгами крови.
Когда генерал опомнился, он увидел себя уже на гребне холма. Вокруг кишели в густых клубах бесчисленные, как муравьи, фигуры индейцев. Он лежал возле кучки израненных людей. Рубашка на груди уже насквозь пропиталась кровью.
– Значит, это конец, – спокойно прошептал
Он протянул руку и слабо подёргал за рукав яростно отстреливающегося солдата.
– Мне жаль, что я затащил вас сюда, дружок, – бесцветно произнёс Кастер, – но теперь уж поздно…
В это мгновение сзади вылетела тень, и через залёгших солдат перепрыгнул обнажённый всадник с копьём в руке. Обмотанное конскими волосами древко с длинным наконечником ударило в плечо сержанта, стоявшего слева от Кастера, и пригвоздило его к земле. В следующую секунду добрый десяток разъярённых дикарей ворвался в ряды последних сопротивляющихся белых людей и затоптал их копытами горячих коней.
Клубилась пыль, клубился пороховой дым, клубились ненависть и бешенство…
Когда над холмом осела пыль, утихли боевые крики, вдоль по усыпанному окровавленными телами склону стали бродить, переговариваясь, в поисках трофеев победители. Среди них неторопливым шагом ехал на чёрной лошади воин лёгкого сложения, обмотанный ниже пояса в красное одеяло. На затылке его висело привязанное к волосам чучело ястреба. К нему подскакали несколько всадников, один из них воскликнул:
– Ташунко! Какая быстрая победа!
– Да, – повернулся к говорившему молодой вождь, – сегодня Великая Сила стоит на нашей стороне.
– Я не слышу радости в твоём голосе, брат.
– Мне бы хотелось, – спокойно ответил Ташунко, – чтобы не было этой победы, но не было бы и дальнейших горестей, которых теперь не избежать.
Вождь остановил коня и посмотрел в небо.
В раскалённом воздухе колебались очертания огромной фигуры, стоявшей над полем брани на широко расставленных ногах. Призрачное тело великана держало в одной руке громадную боевую дубину с перьями и прядями волос на круглом набалдашнике и в другой сжимало невероятных размеров лук, увенчанный на одном конце острым наконечником от копья. Гигант, никем не видимый, кроме Ташунко Уитко, взирал на копошащихся возле трупов солдат дикарей и грустно улыбался.
12-13 августа 1990
Москва
ДЫМ ПОБЕДНЫХ КОСТРОВ
– Почему ты так боишься меня раздражить?
– Потому что вы наш гость. А гостей посылает Бог…
– А если гость – плохой человек?
Мирча Элиаде
Казалось, что мглистый утренний воздух застыл, будто кто-то вобрал его при вдохе и напряжённо затаился, боясь внезапным движением пробудить дремлющий ещё мир. Впереди серебрился изгиб реки у подножий сумрачных холмов. Несколько минут висела томительная тишина, затем донеслось далёкое птичье посвистывание, слегка потянул ветерок.