Дикое сердце ветра
Шрифт:
… Вернувшись под конвоем в гостиницу при Первопланетном доме, Бартеро до полуночи маялся от безделья, потом долго вертелся в постели, мучимый мыслями о людях, томящихся в плену у безлицых. С трудом забылся сном он часа в три утра, когда сменилась охрана под дверью, и новые телохранители в полголоса принялись обсуждать свежие новости.
Инженеру снова приснился монах. На этот раз он стоял возле храма и трогал тонкими пальцами медные трубочки, в которых так любил петь ветер. Сегодня ветер молчал, отгонять злобных духов было некому, и Аришем терпеливо
Словно почувствовав на себе чужой взгляд, Аришем обернулся. Морщинистое лицо озарила спокойная улыбка.
– Ты преодолел пропасть, - произнес он, с интересом разглядывая гостя.
– Поэтому скоро нам предстоит важный разговор. Жди.
Он потерял интерес к Бартеро и вернулся к работе - звенеть трубочками, упиваясь их на удивление красивой мелодией.
Бартеро хотел спросить нечто важное у монаха, но проснулся.
Проснулся раньше обычного. Пару минут он лежал, наслаждаясь комфортом. Потом сделал над собой усилие, встал, потянулся за часами и обнаружил под ними сложенную вчетверо записку:
"Некая хорошо известная вам особа желает встретиться с вами до полудня. Ждите".
Сердце молчало кто это мог быть. Особа… Странно, разве его кто-нибудь помнит после столь долгих экспедиций? Самой записке он не удивился. В номер гостиницы при Первопланетном доме то и дело заглядывали преданные Марминару люди проверить - все ли в порядке с адмиральским сыночком.
Так кто же автор послания? На ум приходила только Флорина, жена Габри. Перед последней экспедицией она все рвалась поговорить с ним, но случай так и не представился. Ее что-то сильно тревожило. Нет, вряд ли…
Заинтригованный Бартеро привел себя в порядок и стал ждать. К тому же ничего больше делать не позволяли.
После десяти дверь в комнату отварилась и порог переступила стройная девушка. Первое, что бросалось в глаза - не по погоде яркий оранжевый костюм - модная кофточка и длинная юбка. Подкрученные черные волосы аккуратно лежали на плечах. Ярко-зеленые хризопразы глаз идеально сочетались с длинными хризопразами серег…
– Танри! Откуда ты?
– обрадовался он ей.
Она улыбнулась в ответ, подошла к нему почти вплотную и просто сказала.
– Я прилетела к тебе.
– Ко мне? А что случилось?
– встревожился он.
Но она не слушала, продолжала:
– Я честно считала, что лечу сюда, чтобы стать навигатором. Но на самом деле моим маяком всегда был только ты. Я люблю тебя, Бартеро. И готова отправиться за тобой хоть на Данироль, хоть на край Вселенной.
Бартеро рассеянно молчал, ошарашенный такой прямотой, не зная, как на нее отреагировать.
– Причем здесь я? Ты же любила Александра, журналиста!
– он не нашел более умных слов.
– Я ошибалась. Для меня всегда
Она обожающе смотрела на него. И Бартеро от ее зеленого взгляда как всегда стало не по себе. Что ей сказать?
– Спасибо за любовь. Прости, не могу ответить тем же. Мы не подходим друг другу, - запинаясь, выговорил он и отступил на шаг назад.
– У тебя есть журналист. Он любит тебя. И ты его любишь. А меня ты просто идеализируешь. Александр парень надежный. Он всегда будет рядом, поможет.
– Так ты не любишь меня, или боишься?
– спросила она умоляюще.
– Нет, не люблю, - он вздохнул.
– Я переживал за тебя. Все годы винил себя в том, что случилось. Желал убедиться, что с тобой все в порядке…
– Убедился?
Он кивнул. Тогда она сняла с шеи шнурок с белым блестящим камушком в золотой оправе и протянула ему.
– Держи. Это твой портрет, - грустная улыбка осветила ее лицо.
– Прости, на золотую цепочку денег не хватило. Купишь сам. Счастья тебе, любимый. Прощай.
Она удалилась с достоинством, коему позавидовал бы самый гордый из гатуров.
Бартеро пару минут стоял недвижимо, сжимая в ладони камушек, еще хранящий тепло ее тела, и не мог пошевелиться. Внутри него все напряглось, в груди натянулась и лопнула струна.
– Танри! Прости, Танри!
– он выбежал в коридор. Но лифт уже ушел вниз. Когда Бартеро, оттолкнув охранника, преодолел лестницу, спускаясь с двенадцатого этажа, улица оказалась пустынной.
– Господин Гисари, вам лучше подняться. На вас могут охотиться, - его тут же загородили трое верных стражей.
– Кто ее пустил, кто передал записку?
– обернулся он к ним.
– Человек из Первопланетного дома. Он из окружения вашего отца. Господин адмирал ему доверяет, - ответил начальник.
– Кто?
– Нам его имя неизвестно, - не захотел открываться охранник.
– Вам лучше зайти в здание.
Его мягко оттеснили к двери. Пришлось подчиниться.
– А можно ли ему предать…
– Нет. У нас нет полномочий связываться ним. Разве только случайная встреча. Но и то вряд ли, - начальник охраны не дал Бартеро сказать.
– Поверьте. Мы действительно рады помочь. Но это невозможно.
Видя на лицах своих конвоиров искренне сочувствие, Бартеро поник. Что он наделал!? Она улетит, исчезнет. И не найти ее больше, не увидеть.
– Танри, - беззвучно прошептали его губы.
– Я законченный идиот…
Танри не плакала, нет, просто шла без зонта под мелкой равидарсой моросью. Бартеро был с ней искренен, иначе она почувствовала бы ложь. Выходит, ее судьба - всю жизнь любить его издали.
Шофера она отпустила и брела наугад по улочкам столицы Спиры. Достопримечательностей она не видела, от прохожих шарахалась. Она сейчас справится с болью, найдет в себе силы. Как говорил командор: "Неразделенная любовь порой оказывается полезней иной взаимной. Нужно только найти, чем именно".