Дилетант. Дилогия
Шрифт:
– А зачем нам это на голубятне?
– Почему на голубятне?
– Ну, Вы же нас голубями называете, значит, живём мы на голубятне. А что нам тут с Вами может угрожать?
Ага, у Чапая все чапаевцы. Нет, это конечно хорошо, что они так в меня верят, но... может правда, сказать Степану, что бы он выпорол этого неформального лидера? Сколько разумное, вечное и доброе ни сей, а без прополки дурости ничего не взойдет.
– Здесь со мной вам ничего не угрожает, но со мной вы будете не всегда. Поэтому запомните первое правило самбо.
– Молчат, не переспрашивают.
– Кто понял, что я сказал?
–
На мой непросвещенный взгляд, если учить тому, что интересно ученикам, то для них учёба перестаёт быть нудной обязаловкой и становится чем-то вроде игры. А ещё, учу своих (вот, вот - уже своих) ребятишек комплексно. Вот они пишут под диктовку и как бы пишут диктант, хотя проверять их я уже не проверяю. И не потому, что пишут без ошибок. С ошибками пишут (разве, что Шура - исключение, у девочки просто врождённая грамотность), сами же потом себя и проверят, когда урок учить будут. Учебников-то у нас нет, и мои школяры учат уроки по собственным конспектам.
– Болевые точки на теле человека. Темя. Запишите в скобках: часть поверхности головы, лежащая между лобной и затылочной областями. Темя является самым незащищенным участком в верхней части головы. Если нанести по нему сильный и резкий удар, то человек может умереть. Потрогайте, где у вас находится темя.
– Все дисциплинированно начали чесать свои головы.
– Пишем далее. Висок. Под виском проходит артерия мозговой мембраны. Что это такое, потом объясню. Удар в эту область может привести к сотрясению мозга, а это либо потеря сознания, либо смерть.
– А какой висок? Левый или правый?
– Любой. Записали? А теперь потрите свои виски. Дальше, что у нас идёт по логике?
– Глаза.
Нда, по логике действительно глаза, а я сам хотел сказать нос.
– Правильно, глаза. Если ударить человека в область глаз, это не просто острая боль, жертва может совсем потерять зрение. А если ткнуть в глаз большим пальцем, то можно достать до самого мозга и нанести ему необратимые повреждения. Потёрли глаза. Следующая точка...
– Нос?
– Нос. Удар в нос - это сильная боль. Это может дезориентировать человека, вызвать кровотечение. Носовую кость очень легко сломать. Потрогали себя за нос. Именно за нос, а не за переносицу. Переносица тоже, кстати, болезненная точка. Она связана со зрительным нервом. Если 'знаючи' ткнуть в эту точку пальцем, это может обернуться летальным исходом.
– Чем, чем?
– Смертью. Летальный исход, это когда душа улетела. Следующая точка находится чуть ниже места сочленения челюсти с ухом. Направленный туда боковой удар приводит к поражению шейного отдела позвоночника, и противник падает. Про позвоночник я вам рассказывал прошлый раз, когда объяснял строение человека. Нашли эту точку у себя на лице? Далее ... э - э - э ... Кадык. Пишите, пишите. Даже легкий удар в эту область способен привести к удушью или
– Это все?
Ага, уже устали писать.
– Нет. Это только те, что находятся в верхней части тела. Об остальных завтра поговорим. А теперь, я хотел бы, что бы вы запомнили одну историю: 'Один ученик спросил своего наставника: - Учитель, что бы ты сказал, если бы узнал о моем падении?
– Вставай!
– А на следующий раз?
– Снова вставай!
– И сколько это может продолжаться: все падать и подниматься?
– Падай и поднимайся, покуда жив! Ведь те, кто упал и не поднялся, мертвы'.
Что-то подобное я им уже рассказывал ... Точно, рассказывал про осла в колодце... Да, ну и что? Я же их ещё воспитываю. Воспитываю, чтобы никогда не сдавались.
Всё, всё, встаю.
– Филимо-о-н! ... Филимон, твою танькину дивизию!
– Да тута я, тута, Лександр Фёдрч.
– Помоги, дружок, протезы пристегнуть.
Глава 5 (1791 август)
Бразды пушистые взрывая,
Летит кибитка удалая.
А.С. Пушкин
Интересно, когда Пушкин писал про свою кибитку удалую, у него колёса также скрипели?
Пушкин писал про зимнюю кибитку - там ямщик в тулупе и красном кушаке, стало быть, там кибитка была на санях, и скрипел там только снег.
Тогда надо было зимой ехать.
Зимой холодно. День короткий.
Нда, ... день короткий, волки злые ... едем, едем в Москву.
Когда встал вопрос о моей поездки в Питер, Степан, всегда спокойный, даже чуть флегматичный, обрадовался - он, оказывается столько со мной прежним наездился, а тут полгода на одном месте... Спросил только, как поедем - в долгую или на перекладных?
– А как батюшка ездил?
– Так по разному - и так, и так.
– А как быстрее?
– Так известное дело, на перекладных-то скорее будет, дён за семь доедем.
– !!!!
– Но, в долгую дешевше.
Оказалось, что 'в долгую', это на своих лошадях - скорость небольшая, лошадям отдыхать надобно, а на перекладных - это в Карачеве, где была первая ямская станция, надобно купить подорожную, и потом можно менять лошадей уже на каждой такой же станции. А без подорожной никак нельзя - на первой же городской заставе задержит караульный офицер.
Всё, всё, в Питер мы пока не поедем - Москва поближе, вот в неё родимую и отправимся. Там тоже, чай, отделение Заёмного банка. И поедем на своих.
И вот еду, вернее, тащусь третий день по необъятным просторам моей Родины. Где же, блин, Онегин летел здесь в пыли на почтовых? Грязь непролазная. Несмотря на то, что лето относительно сухое, дорога через брянские и калужские леса идёт по заболоченным участкам, других просто нет - вот почему, наверное, Наполеон здесь на Москву и не пошёл, вернее, не пойдёт - да он просто до неё не дойдёт.