Дилетант
Шрифт:
Маша злобно обернулась в сторону Шведова:
— Как же он победит, если он пустое место? В палате повисла удивленная пауза.
— Ведь Игорь снял свою кандидатуру, — внесла поправку в предыдущее предложение Мария.
— Он не снял! — шевельнулся под одеялом Суворин. — Я ему сниму!
— Да мне только что Фельк в коридоре сказал! — воскликнула Маша.
Теперь все посмотрели на Игоря. Он опустил глаза.
— Ну, я, наверное, погорячился… — неуверенно промямлил он. — Валерий Александрович, если бы я знал, что Олеся вернется… Вы ведь
— Ты же дал мне честное слово! Ты обещал бороться до конца!
— Я буду бороться до конца, — твердо заверил Игорь. — Теперь, когда Олеся и Валерка со мной. Подумаешь, обрадовал Фелька и Самарского. Перетопчутся мальчики. Я буду бороться до конца. Обещаю.
— И ты, несомненно, выиграешь, — с любовью посмотрела на мужа Олеся.
Вскоре Маше деликатно дали почувствовать, что она в палате лишняя.
— Ваша почта, — сказал помощник и вывалил на стол перед Иваном Степановичем тонну бумаги. — Я не прикасался.
Иван Степанович Елесенко всегда сам сортировал почтовые послания и газеты. Он оторвал взгляд от документа, который якобы изучал в данный момент (а на самом деле видел не строчки и цифры, а обнаженную ассистентку Олю), и перевел его на кипу бумаг.
— Так, сейчас разберемся, — сказал он. — Иди, Женя, ты свободен.
Его начальственный кабинет в здании обладминистрации был фешенебельным и прохладным.
На одном из конвертов отсутствовал адрес, было лишь начерчено печатными буквами: «И.С. ЕЛЕСЕНКО». «Похоже на анонимку, — подумал Иван Степанович, разрывая конверт. — Посмотрим…»
Внутри оказалась одна-единственная фотография. На ней господин Елесенко опознал собственную персону. Веселый, беспардонно голый, счастливый, он смотрел прямо в объектив камеры. Над его головой торчали совершенно очаровательные заячьи ушки. Внизу стояла подпись: «Пламенный привет электорату!»
— Помнишь даму, которая вела передачи с претендентами? — спросил Лео. — Ника Сереброва.
— Конечно, — откликнулась Маша. — Я с ней знакома.
— А я ее вчера видел. При совершенно удивительных обстоятельствах.
Журналистка и американский стажер снова жили душа в душу. Трезвый взгляд на вещи — это было одной из немногих хороших черт Машиной натуры. Она могла мечтать о невозможном, но не забывала, что и в реальной жизни ее поджидает бездна удовольствия. Игорь Шведов отказался доставлять ей регулярные сексуальные радости, но Лео тоже был совсем не плох.
Они мирно обедали на кухне, словно муж и жена. Правда, настоящий муж незамедлительно прибил бы благоверную, если б она посмела накормить его комком липких макарон, как это делала Мария Майская. В доме не нашлось ничего более изысканного.
— При каких таких обстоятельствах? — заинтересовалась Маша. Выкладывай!
Лео начал свой рассказ. Американца занесло на самую окраину города он возвращался со встречи с директором одного из коммерческих каналов, коих на Шлимовском телевидении было штук семь. Директор дал Лео интервью,
— Что она там делала?! — изумилась Маша. — В кустах?! Грибы собирала?
— Сидела на скамейке, — объяснил Лео. — Гуляла, наверное. Место отличное. Сосны, воздух. Вот если бы не собака!
— А дог?! — захотела кровавых подробностей Маша. — Он, конечно, схватил тебя за ляжку, да? Ведь твои ноги-то остались снаружи, я полагаю?
— Собаку отогнал мужчина. Мне повезло. Иначе…
— Какой мужчина?
— Тот, который сидел на скамейке рядом с Никой. Машины глаза сверкнули азартным блеском — вот это удача! Ей очень хотелось узнать, кто является предметом тайной тоски Ники Серебровой. И Лео принес ей сведения на блюдце с голубой каймой.
Только смертоносные тайфуны налетают так внезапно и необузданно, как это сделал Иван Степанович Елесенко, ворвавшийся в кабинет Ники Серебровой в самом начале обеденного перерыва. Оля еще не успела уйти домой, а следовало бы. Рассвирепевший Елесенко набросился на девушку и придавил ее к письменному столу. Что-то подсказывало милой ассистентке: ее сейчас будут убивать.
— Подлая тварь! — тактично заметил гневный кандидат в мэры. — Кто тебя научил?!
— Слезьте с меня, — завопила Оля. — Я позову на помощь. Аи, больно!
— Говори, кто подослал тебя ко мне?
— Меня? К вам? — Изумление Ольги было совершенно неподдельным. — Да вы с ума сошли! Вы сами преследовали меня по пятам, не давали проходу! Да что стряслось, в конце концов!
Елесенко швырнул на стол фотографию со своей ушастой физиономией. Оля схватила ее, минуту изучала и не удержалась — прыснула со смеху. Но буйный мальчуган остановил веселье.
— Ой, да отпустите же! — задергалась Оля.
— Кто сделал снимок?
— Откуда я знаю!
— Твой сообщник!
— Какой бред! Да вы приглядитесь! Ведь фотографировали через окно! Вон у вас за спиной на заднем плане видна дверь в комнату!
— И что? — не понял Елесенко.
— Как что? Наверное, снимали из дома напротив. Там и ищите! За вами следят! У вас-то врагов побольше, чем у меня! Кто и пострадал безвинно, так это я! Представляю, что на остальных кадрах пленки! Если попадет к моим родителям… А если к моему начальству… О, какой позор! И все из-за вас! Я ведь не хотела с вами связываться! Как чувствовала, что добром это не кончится!