Динарий кесаря

Александрова Наталья Николаевна

– Так и знал, что тебе понравится, – ухмыльнулся Маркиз, – специально тебе письмо показал, чтобы ты наконец продрала глаза.

– Слушай, этот Билл Лоусон – он что, совсем ненормальный? – спросила Лола почти миролюбиво. – А может быть, это Лангман представил нас в таком невыгодном свете?

– Не думаю, – невозмутимо ответил Маркиз. – Насчет Лангмана я ничего плохого сказать не могу. Просто этот Лоусон, по-моему, какой-то странный. Да еще и настоящий жмот к тому же! Хочешь, чтобы тебе хорошо сделали работу, – плати за нее хорошие деньги.

–

Что ты ему ответишь? – перебила Лола.

– Я уже ответил ему, что мы подумаем. Но в любом случае, о таком смехотворном гонораре не может быть и речи, он должен прибавить сзади как минимум один ноль!

Маркиз не сказал, что рано утром, получив письмо, он звонил Лангману в Мюнхен и в приватном разговоре попросил выяснить для него некоторые вещи. Лангман отнесся к разговору очень серьезно – Маркиз сумел его убедить – и обещал выяснить все в кратчайшие сроки.

– Что тут думать, ну что тут думать! – кипятилась Лола. – Послать этого ненормального подальше!

– С чего ты взяла, что он ненормальный? – удивился Маркиз. – Просто он преследует какую-то свою, непонятную нам пока цель.

– И хочет использовать нас вслепую! За лохов держит! – злилась Лола. – Подумать только – тысяча долларов!

– Не в деньгах дело! – строго сказал Леня. – Тут все на мой взгляд гораздо сложнее.

– В чем же тут дело?

– Сам не пойму, – вздохнул Леня, – но чувствую – что-то тут не то. Сама посуди, какие он ставит перед нами задачи: найти обязательно всех родственников, а к тем, кого уже нашли, постараться влезть в доверие. Якобы для того, чтобы выяснить, что это за люди. Ну с твоей Елизаветой Константиновной с первого взгляда все ясно – старуха она и есть старуха, никому особенно не нужна и никакого интереса для Лоусона не представляет.

– Вот именно, что он хочет от бедной старушки? – встревожилась Лола. – Бьюсь от заклад, что кроме пуделя, у нее нет ничего ценного!

– На твоем месте я бы не стал так опрометчиво биться об заклад, – пробормотал Маркиз.

– Знаю, знаю, твоя интуиция… – Лола потянулась и побрела в ванную, где проводила в течение дня так много времени, что Леня подумывал, не сделать ли в квартире две ванных комнаты – одну для Лолы и Пу И, в вторую для себя и кота Аскольда.

Попугай ванны не принимал никогда.

К вечеру пришло сообщение из Мюнхена. Герр Лангман находился в некотором смущении, что очень удивило Маркиза, который привык к вечной невозмутимости своего старого знакомого. Герр Лангман писал, что по просьбе Маркиза навел некоторые справки о настоящем положении дел Билла Лоусона, а также о том, что знает он мистера Лоусона вовсе не так близко и ручаться за него в серьезном деле никак не может. Дела же мистера Лоусона в данный момент совершенно не так хороши, каковы были три года назад, когда Лангман в последний раз был в Австралии. С тех пор господин Лоусон очень неудачно играл на бирже и потерял чуть не половину своих акций, а также, по не очень проверенным сведениям, он срочно ищет крупную сумму денег. Во всяком случае, он даже обращался в банк за кредитом, но банк ему в заеме отказал. Но это, как уже говорилось, сведения непроверенные. Но все же такие слухи о чем-то да говорят.

Далее герр Лангман писал, что очень сожалеет о том, что втянул Маркиза и Лолу в сомнительную историю и готов сам сообщить Лоусону об их отказе. Он гарантирует, что Билл Лоусон больше не будет их беспокоить и у них не будет никаких неприятностей.

Лола, смотревшая на экран монитора через плечо Маркиза, отстранилась и села в кресло, подвинув уютно расположившегося там кота. Тот фыркнул, но ничего не сказал.

– Так-так, – Лола машинально затеребила черную блестящую шерсть, – если у этого Лоусона так плохо с деньгами, то за каким чертом он ищет родственников, чтобы завещать им наследство? Если так дальше пойдет, то у него вообще скоро никаких денег не останется! В чем здесь подвох?

– Вот-вот, ты совершенно права. Подвох я чувствовал почти сразу. Как это ты сказала насчет старушки Денисовой – если бы у нее были деньги, тогда бы интерес к ней Лоусона был абсолютно понятен.

– Да, но я же тебе говорила – одинокая старуха, живет в коммуналке… Что ты собираешься отвечать Лоусону?

– Да, кстати, от него тоже письмо. Представь себе, он согласен увеличить наш гонорар до пяти тысяч долларов!

– Вот радость-то! – фыркнула Лола. – И что же?

– А то, что я напишу сейчас Лоусону о нашем согласии работать на него и попрошу более четких и подробных инструкций. Таким образом мы сможем выяснить, чего же этот скупой австралийский кенгуру хочет от своих бедных русских родственников.

– Удивляюсь я на тебя! – сердито заговорила Лола. – Мы с тобой знакомы очень давно, но никогда я не замечала за тобой такого поразительного альтруизма. Ты готов работать совершенно даром! Да еще рисковать жизнью. И не только своей, кстати сказать.

– Это ты-то рискуешь жизнью? – нахмурился в свою очередь Леня. – Интересно, когда? Всего и дел-то было – со старухой в кафе посидеть, кофе выпить да послушать ее воспоминания. Кто рисковал – так это Пу И, его та пуделица совершенно замучила ласками!

– Вы, мужчины, жуткие сплетники! – вздохнула Лола. – Небось уже обсудили все достоинства и недостатки бедной девочки?

– Ты кого имеешь в виду – ее или себя? – поддразнил Леня, но сразу же стал серьезным: – Лола, я не отступлюсь. Не люблю, когда из меня дурака делают. Если не хочешь – не помогай, но без тебя мне будет трудновато.

Лола поняла, что Ленька, что называется, завелся и отговорить его теперь невозможно.

– Ладно уж, я, как всегда, с тобой, – вздохнула она, – все равно делать совершенно нечего…

– Значишь, напрашиваешься к старухе Денисовой в гости и там разведаешь, нет ли у нее чего необычного.

– А ты что будешь делать? – ревниво спросила Лола.

– А я… я, пожалуй, пойду в Географическое общество! – невозмутимо ответил Маркиз.

– Есть такое общество?