Дингир
Шрифт:
Кассир уже сидел под столом: в этих глазах не было разума. Его руки держали голову, колени тряслись и почти бились друг от друга. Внизу скопилось довольно протяжённое жёлтое озеро.
Двое других собутыльников, стояли и смотрели на умерщвлённый кусок мяса, что летал и шлёпался об пол как мокрая куртка. Большинство внутренних органов мирно лежали внизу, как красные валуны, которые от сырости блестели на свету.
Когда гнев достиг кульминации, телекинетик вновь по велению руки поднял тело на высоту, после чего он подвёл вторую руку к первой. И применив усилие,
Отдельные куски плоти как мины лежали на пути к выходу, поэтому те двое даже не подумали о побеге — в этих кусках они видели угрозу для жизни, они боялись повторить подобную участь.
— Ты! — телекинетик впился красными глазами в того, кто держал бутылки с водкой. — Ты хочешь меня избить! Тыыыы хочешь убить меня! — размашисто произнёс он, выфыркнув пачку слюней.
Тот напугано помотал головой в качестве отрицательного ответа. Однако это был не вопрос, и следующая парализованная овца была пущена на убой.
Разъярённый юноша взмахнул сразу двумя руками, и всё что находилось перед ним, сдуло в том же направлении, как если бы сильное течение ударило и забрало с собой ненавистные глазам образы.
Когда крупного мужчину припечатало к стене, то консервы, овощи и полки послужили картечью, которая одним гигантским плевком стрельнула по уязвимой человеческой плоти: рваные раны, переломы и многочисленные сотрясения мозга были не совместимы с жизнью. Изуродованная голова испускала два тонких и постреливающих фонтана. Он стоял, и глаза были открыты, но они не осознавали себя. Сделав несколько шагов из угла, в котором он умер, этот механизм промычал себе под нос что-то бессвязное, а затем рухнул — резко и внезапно как шумная игрушка, у которой села батарейка.
Последняя оцепеневшая овца — оцепенела дважды. Смотря на безжизненное и изуродованное тело таким же мёртвым взглядом, он тряс головой словно болванчик.
— Ты тоже смеялся над Марком! — сказал о себе юноша, как о ком-то другом. — Ты тоже хочешь ему навредить?
Но застывший мужчина не был готов дать ответ. Он даже не посмотрел на убийцу, что говорил с ним…
Марк медленно поднял руку, чтобы ею взмахнуть и отправить в стену очередного носителя плоти… Дыхание участилось, из-за оскала он выпыживал слюни. Это накалялось равносильно преобладающему гневу; с каждым новым вдохом плечи поднимались всё выше. А каждый выдох слышался более громко из-за влаги. Всё склонялось к тому, что у той потенциальной жертвы впереди не было шанса на спасение, и от смерти её отделял лишь единственный взмах руки…
— Марк Сален! — раздалось позади него. — Не двигайся!
Тот как животное развернулся и застал шестерых человек державших тазеры.
— Вы… вы тоже пришли поиздеваться над Марком? — с накатом спросил Марк.
— Так спокойно, — Ардин немного опустил оружие и показал сдерживающую ладонь. — Мы тебе не навредим, успокойся. Мы здесь чтобы помочь тебе.
– “Помочь?!” Отец Марка тоже говорил, что “хочет помочь”, а потом он напал на него с ножом в руке, при этом вопя как животное: “Умри-умри исчадье Ада! Сдохни!”
— У него раздвоение личности, — тихо сказал Эйн.
— Спасибо за очевидный факт, Эйн.
— Я это к тому что…
— Не учи меня. Стой в стороне и смотри.
— Сперва нужно познакомиться со второй личностью, прежде чем вы начнёте выпихивать Марка обратно.
— Я так и собирался сделать, не мешай.
Ардин подошёл на шаг и спросил: — Как тебя зовут?
— Меня зовут Крам, и я никому не позволю тронуть Марка!
– “Крам” это “Марк” только наоборот, — ещё раз добавил Эйн.
— Эйн блин, я не тупой, — раздражённо ответил Ардин. Потом он обратился к молодому парню: — Крам, я знаю, что ты оберегаешь Марка и хочешь сделать так, чтобы лучше было для него. Но убивая других, ты только делаешь ему хуже.
— Эти твари заслужили! Они пытались навредить Марку!
— Не все люди похожи на твоего отца. Он пытался тебя убить из-за собственного страха перед неизвестным. Однако есть и люди, которые почку готовы отдать, чтобы иметь в друзьях телекинетика.
— Он не был моим отцом! Он отец Марка!
— Да, извини, я оговорился. Отец Марка просто оказался не дальновидным как человек и как отец. Ты любил его, но он боялся тебя… и Марка.
— Он отец только Марка! — вновь вспылил юноша. — Не мой… он, не мой отец! Он… я не его сын… Марк, он… не был сыном. Я не был сыном, ааааа!.. — завопил тот и от моральной боли вцепился руками в голову. — Кто ты?! Кто я?! Уходи! Уходи прочь!
— Это хороший подход Ардин, — тихо похвалил Эйн. — Ты заставил самого Крама вытащить Марка обратно.
— Не расслабляйтесь, он всё ещё опасен. Если увидите малейшие признаки телекинеза, то стреляйте без колебаний.
— А если мы выстрелим одновременно, он не умрёт? — спросил Тиен.
— Нет, снаряды распределят напряжение между собой.
— Прочь, прочь из моей головы! — вскрикивал Марк, руками сдавливая голову и мотая ею из стороны в сторону. — Не надо больше никого убивать! Не надо!
— Раз уж наше оружие не убьёт его, то я предлагаю просто выстрелить и покончить с этим, — выдвинул предложение Тиен.
— Если он сможет остановить наши иглы, то, как ты думаешь: что потом произойдёт?
— Он взбеситься и всех нас порешит?
— Именно… вот тебе урок новобранец: использовать кнут можно только в том случае, когда Рэнду не понравился твой пряник. — Далее Ардин опустил оружие ещё ниже и подошёл на два шага.
— Не приближайся! — вскрикнул телекинетик, направив на Ардина руку.
Многочисленные тазеры едва не напустили стаю электрических стрел на эту возникшую угрозу. Но Ардин, будто почувствовав это спиной, сказал:
— Опустите оружие.
— Что?! — недоумённо произнёс Ви-Влад. — Ардин, новобранец прав, нам не к чему так рисковать!