Дионисов. За власть и богатство! – I
Шрифт:
— А. Вали давай скорее, — сказал и грубовато толкнул тележку.
Я подумал, как бы его уронить. Куда именно приложить удар, в какое сочленение. Экзоскелет даёт преимущества в нанесении ударов, поднятии тяжестей, ходьбе на длинные расстояния, но зато добавляет вес, и при должной сноровке повалить его не составит труда. Причём коридор узкий, можно повалить так, что подняться он не успеет — за это время, например, переехать горло колесом от тележки…
Нет. Слишком много рисков. И ладно бы рисков для меня — для Светланы.
Если надо будет — разберусь с ним позже. Сильно позже.
Дверь
— Ой, — сказала она и отшатнулась к стенке.
А хорошо сыграла, надо сказать!
— Вали тоже! — приказал воин, заламываясь в следующую комнатку. — Я же сказал — освободить коридор!
Ангелина успешно свалила — протиснулась, пошла дальше. В коридор вышли порознь — я, официант и Ангелина. Погода портилась, началось небольшое волнение на море, моросил дождь. Я приказал официанту бросить тележку.
— А как же?..
— А вот так. Свободен. Рассчитаюсь позже. А ты пока шмотки не снимай, потом снимешь, — обратился к Ангелине. — Где-то здесь второй.
— Ш…шмотки? Потом снимешь? Александр, где ваши манеры. Ну и как мы будем добираться до этой конюшни?
— Она вон там. Второй ряд контейнеров.
Мы посмотрели далеко вперёд. В полутьме вдалеке, в грузовом отсеке лайнера светились лампы ограждения. А над ними плыла луна, проглядывающая через чёрные тучи.
И не только через тучи. Какая-то ещё мелкая слабо светящаяся дымка плыла между луной и облаками.
И тут прямо мурашки пробежали по спине. Не, я прекрасно помнил, «почему люди не летают, как птицы». Точнее, почему вообще здесь не летает ничего, кроме птиц и насекомых. Почему в этом мире слово «самолёт» — примерно как «звездолёт» из прошлой жизни, полу-фантастическое приспособление.
Просто потому что на уровне облаков издавна живут Исполины — гигантские элементали воздуха и воды. Полупрозрачные, едва заметные твари размером в пару километров, настолько привычные, что воспринимаются вполне нормальным явлением природы. Они атакуют все возможные летательные средства ещё на подлёте к их владениям, поэтому всё, до чего додумалось местное человечество — это судна на воздушных крыльях и экранопланы, имеющиеся в весьма небольшом количестве.
Но насколько это было диким для меня-прошлого!
— Чего стоишь? — толкнула меня Ангелина.
И мы поспешили дальше. Спустились на лифте, поехали по палубе, вокруг бассейна и столиков летнего кафе. Матросы, надо отдать должное, на нас не среагировали никак. Подъехав к зоне спасательных шлюпок, мы припарковали тележку.
— Светлана, на выход, — тихо скомандовал я тумбочке. — Ангелина, раздевайся.
— Я не такая, — успела она сострить.
Под костюмом уборщицы, кстати, оказалась не то майка, не то спортивный топик, который мгновенно промок под дождём. Ещё и волосы мокрые… Но не время было разглядывать компаньонку в новом образе. Чемоданчик вручил Ангелине, планшет — Светлане. Можно и припрятать, но не рискнул. В крайнем случае, подумал я — можно будет и скинуть.
Дождь всё усиливался. Мы беспрепятственно прошли по прогулочной зоне второго класса до последней проходной в грузовую зону. Контейнеры уже возвышались
Вахтёр. Типичный вахтёр.
— Туда нельзя, сударь, для доступа к грузам нужен запрос в службу суперкарго…
— Я тебе мозги вышибу, мудила, — сообщил я, даже немного удивляясь своей резкости.
— Да как… как вы смеете общаться в таком тоне с заслуженным работником коммерческого флота! — взвизгнул дедок, выбираясь из будки. — Я здесь тружусь со дня спуска на воду этого корабля! Всю жизнь здесь проработал, сорок лет! Я вдовец!..
— Да твою ж… — проворчала Ангелина.
Поставила чемоданчик на землю, смело схватилась за край топика и задрала наверх.
Не то, чтобы она мне нравилась, но в этот момент я, конечно, пожелал, что стою к ней спиной. Однако, какой же тупой приём! Явно позаимствованный из каких-то бульварных фильмов — но он неожиданно сработал. Несчастный престарелый вдовец успешно загипнотизировался на пару секунд, мы со Светланой за это время перемахнули через турникет. А на прощание Ангелина подхватила чемоданчик и со всей дури саданула им несчастному старичку по физиономии.
— Это ты зря, — прокомментировал я
— Да я слегка.
— Я не про это. Не стоило мещанке первой категории оголяться.
Нам оставалось всего каких-то сорок метров до нужного контейнера. Контейнеры стояли в чём-то в форме ступенчатой пирамиды, и он стоял во втором ряду, а с первого вела лестница. Мы уже шагнули на неё, но тут я увидел свет фонарей со второго яруса. И голоса.
А следом нас из темноты дёрнула чья-то рука.
Я инстинктивно саданул локтём в темноту, попав в живот, замахнулся снова, но услышал сдавленный голос Станислава.
— Тише… это я. Там этот… не надо туда. Я эту даму туда отвёл, а потом…
Я спрятал их всех, а сам всё-таки высунулся. Да, там был тот самый, второй воин. И ещё там был Антон Замойский, который тащил за волосы ту самую пьяную женщину с покера.
— Эта сучка должна мне денег! Ещё и спряталась у моего ненаглядного Джанни.
— Она что, пьяна? — услышал я голос воина. — А ну говори, сука, где выпивка? Где?!
Сложно было разглядеть, но, возможно, всё это сопровождалось ударами. Я должен выйти и поговорить, решил я. Пусть она пьяная и немолодая, но это женщина в беде. Типичный случай. Никто не имеет права ударить женщину в моём присутствии. Никто.
— Я должен выйти и поговорить, — сообщил я своим и едва не шагнул вперёд, прежде чем меня едва ли не втроём не схватили и не затащили в тёмный угол обратно.
— Идиот!
— Куда нам теперь!
— О нас подумай!
Ладно, сказал я себе. Пожалуй, действительно — это будет меньшее из зол. Оставалось подумать, как потступить.
И пока я думал — обнаружил, что мой чемоданчик открыт, а Ангелина уверенным шагом направляется к ревизору.
— Извините, вы не это ищете? — сказала она, потрясывая бутылочкой игристого. — Я… у меня привычка, знаете, бегать по вечерам по палубе, полезно… а тут смотрю — кто-то то ли обронил, то ли припрятал.