Директор департамента
Шрифт:
— На заседании нашей святейшей комиссии, — говорил тем временем Торквемада, — мы вспомнили некоторые эпизоды из вашей благословенной богом деятельности на Земле и решили, что беспощадность, решительность и коварство, проявленные вами в борьбе с врагами Америки и всего свободного мира, сделали бы честь любому из нас. В известном смысле вы являлись продолжателем нашего святого дела. Поэтому мой господин может быть уверен, что постоянная виза ему обеспечена и будет выдана без малейшего промедления.
— Мосье Макслотер должен знать, — вставил молчавший до сих пор Тьер, — что работа нашей комиссии строится на принципах единоначалия. Мы обладаем, по существу, лишь совещательным голосом, а окончательные решения принимает сам главный апостол.
— Да, но он всегда считается с нашим мнением, ~ возразил Носке. — Не было случая, чтобы он не согласился с решением большинства.
— Истинная правда, — подтвердил Макиавелли. — Петр ни разу не использовал своего права вето.
Глаза Макслотера излучали радостный блеск, «Это слишком хорошо, чтобы быть правдой», — вспомнил он поговорку. Еще пять минут назад он готовился провалиться в преисподнюю, а сейчас ветреная фортуна приняла его в свои сладостные объятия. Одно он не мог уразуметь: как его новые друзья, принадлежавшие к разным эпохам и политическим течениям, находят общий язык при решении судеб иммигрантов, прибывающих буквально отовсюду.
— …И вы, джентльмены, единодушны во мнениях по большинству вопросов, возникающих в работе вашей комиссии? — спросил с удивлением Макслотер.
— Бог свидетель: по всем важнейшим вопросам, — ответил Торквемада. — У нас действительно разные взгляды на многие вещи. Но здесь, в раю, мы стали выше наших разногласий.
— А вернее, — вставил Носке, — мы отбросили наши разногласия перед лицом вероломного и сильного врага.
Макслотер начал догадываться.
— И этот враг?..
— Ад! — решительно заявил Макиавелли. — Во имя религии, нами исповедуемой, во имя безопасности и блага райского общества мы поставили перед собой задачу: раскрыть глаза обитателям рая на страшную надвигающуюся опасность нападения со стороны иностранной державы, которая с незапамятных времен готовится беспощадно погубить нас.
Члены постоянной комиссии по делам иммигрантов разволновались. Каждый хотел по-своему объяснить ситуацию новичку.
— Благодарение богу, мы пришли к единому мнению, — говорил ТоркзеМада. — Необходимо приступить к массовому разъяснению среди населения рая гигантских масштабов проникновения в наши ряды агентов дьявола. Они распространяют здесь свою подрывную богохульную доктрину и вербуют среди отдельных несознательных граждан помощников для проведения в жизнь чудовищного заговора. О боже, ты, который своим безмерным могуществом вокрес из мертвых и во славе взошел на небеса, помоги нам одолеть вражеских агентов и смутьянов!
Как это было хорошо знакомо Макслотеру! Нет, не так-то просто избавиться от агентов иностранной державы. Они проникают всюду, их нашествия не избежал даже рай. Но каким же образом подрывные элементы сумели пробраться сюда? Кто проявил преступную халатность, впустив врага через главные ворота?
Мнение членов комиссии и на этот раз было единодушным: виноват руководитель высшего органа, занимающегося расследованием подрывной деятельности а раю, апостол Петр. Он не проявил должной ответственности и бдительности при рассмотрении заявлений иммигрантов и, действуя в обход членов комиссии, допустил в царство божие многих непроверенных и недостойных лиц — агентов ада и их попутчиков из числа колеблющихся и идейно неустойчивых иммигрантов.
— Я по профессии адвокат, — заметил Тьер, — и считаю, что доказательство вины главного апостола не-оспоримо. Ему не место в нашем департаменте.
— Так за чем же дело стало? — воскликнул Макслотер. Ему с первого взгляда не понравился плешивый и слюнявый старик, занимавший столь важный пост в раю.
Высокие судьи разъяснили, что они уже продолжительное время изыскивают наиболее надежный и безболезненный способ лишения апостола Петра директорских прерогатив. Они не решались переходить к более активным действиям, пока не сыскалась достойная кандидатура иммигранта, способного возглавить Вселенский департамент расследований. Прибытие главы аналогичной американской организации в этом смысле как нельзя кстати. Да, он не ошибается, они намерены предложить ему директорское кресло и председательствование в постоянной комиссии по делам иммигрантов.
— Сердечно благодарю вас, джентльмены… — Макслотер не находил слов, чтобы выразить овладевшие им чувства. — Я в высшей степени польщен. И все же мне кажется, что один из вас был бы более подходящей кандидатурой. Вы изучили местную политическую конъюнктуру, через ваши руки прошло несчетное количество дел. А я здесь новичок…
— Светлейший мой господин излишне скромничает. — Торквемада улыбнулся и дружески, но почтительно прикоснулся к рукаву американца. — Одно ваше качество для нас важнее всех других соображений. В вашем лице мы встретили человека, который может внести в работу Вселенского департамента расследований самые последние достижения инквизиторской техники, Опыт веков, помноженный на американскую деловитость и личный талант вашей милости, дал великолепные всходы на земле Соединенных Штатов. Мы все гордимся вами и вашей деятельностью. Да благословит вас бог тысячу раз!
Прочувственную речь испанца дополнил Макиавелли.
— По сравнению с вами, превосходительный монсиньор, — сказал он, — мы просто зеленые новички. Мы преклоняемся перед вашими знаниями и опытом. — В голосе его прозвучала глубоко запрятанная ирония.
Растроганный Масклотер пробормотал слова покорнейшей благодарности за высокую честь, но выразил серьезную тревогу по поводу опасностей, стоящих на пути осуществления их плана. Дело, конечно, не в мелких чиновниках — ангелах и архангелах. Их оппозицию легко сломить. Неизвестно, как посмотрит на смещение своего приближенного всевышний.
— Ваши тревоги напрасны, — заверил его Макиавелли. — Я от всего сердца благодарю создателя за то, что он не вмешивается в такие дела. К тому же, — итальянец перешел на доверительный шепот, — я подозреваю, что он недолюбливает главного апостола за его старые грешки. Вспомните, в биографии Петра немало темных пятен. И последнее. Я полагаю, что стремительность лучше осторожности. Судьба — та же женщина: если вы хотите стать ее господином, вам следует прежде всего надавать ей тумаков.
— В таком случае, — американец расправил плечи, поднял правую руку и произнес как клятву: — Со всем смирением я посвящаю себя делу разоблачения чудовищного заговора, который угрожает нашему образу жизни. Я буду неумолимо добиваться поставленной цели, используя любые методы и средства. Я сломлю сопротивление высокопоставленных лиц, которые окажутся замешанными в заговоре. Я не остановлюсь до тех пор, пока не разоблачу всех участников заговора и не очищу прекрасный райский сад от дьявольской скверны.
Восхищенные члены комиссии с умилением и восторгом смотрели в рот Масклотеру. Как-никак, а они присутствовали при историческом событии: в раю рождался новый деятель вселенских масштабов.
4
К ОГРОМНОМУ КРАСИВОМУ строению, напоминающему римский Колизей, со всех сторон стекались толпы жителей рая. Масклотер шел не спеша в том же направлении и с любопытством присматривался к тому, что происходит вокруг.
У входа в штаб-квартиру Вселенского департамента расследований счастливые обладатели постоянной визы держали в руках открытые псалтыри и легко перебирали струны арф. В воздухе носились мелодии церковных гимнов, хоралов и местных шлягеров. Витавшие над толпой ангелы были вооружены легким стрелковым оружием — луком и стрелами, а также тяжелыми биноклями. Они внимательно наблюдали за своими подопечными и изредка делали какие-то пометки в блокнотах. Очевидно, служба слежки в раю была поставлена на должную высоту — в буквальном и переносном смысле слова.