Дискурсы свободы в российской интеллектуальной истории. Антология
Шрифт:
39. Количество принадлежащей одному лицу частной собственности, изготовленной, приобретенной или унаследованной без нарушения закона, ничем не ограничивается (за исключением земли). Гарантируется неограниченное право наследования являющихся частной собственностью домов и квартир с неограниченным правом поселения в них наследников, а также всех орудий и средств производства, предметов потребления, денежных знаков и акций. Право наследования интеллектуальной собственности определяется законами республики.
40. Каждый имеет право распоряжаться по своему усмотрению своими физическими и интеллектуальными трудовыми способностями.
41. Частные лица, кооперативные, акционерные и государственные предприятия имеют право неограниченного найма работников в соответствии с трудовым законодательством.
42. Использование водных ресурсов, а также других возобновляемых ресурсов
43. Предприятия с любой формой собственности находятся в равных экономических, социальных и правовых условиях, пользуются равной и полной самостоятельностью в распределении и использовании своих доходов за вычетом налогов, а также в планировании производства, номенклатуры и сбыта продукции, в снабжении сырьем, заготовками, полуфабрикатами и комплектующими изделиями, в кадровых вопросах, в тарифных ставках, облагаются едиными налогами, которые не должны превышать в сумме 35% фактической прибыли, в равной мере несут материальную ответственность за экологические и социальные последствия своей деятельности.
44. Система управления, снабжения и сбыта продукции в промышленности и сельском хозяйстве, за исключением предприятий и учреждений союзного подчинения, строится в интересах непосредственных производителей на основе их органов управления, снабжения и сбыта продукции.
45. Основой экономического регулирования в Союзе являются принципы рынка и конкуренции. Государственное регулирование экономики осуществляется через экономическую деятельность государственных предприятий и посредством законодательной поддержки принципов рынка, плюралистической конкуренции и социальной справедливости.
ПОРЯДКИ СВОБОДЫ
ВВЕДЕНИЕ
В рубрике «Порядки свободы» представлены тексты, в которых обсуждается свобода как основа общественного устройства и, в частности, вопрос о том, при каких условиях учреждается и сохраняется социальный порядок свободы.
Понимая свободу как возможность делать то, что «мы считаем нужным, и не делать того, чего мы желаем избежать», Л. А. Тихомиров указывает на государство как необходимое условие реализации свободы. Государственную власть он считает источником свободного общественного устройства. Только в государстве может развиваться «разумная свобода» и «нравственная личность», тогда как необузданная свобода догосударственного общества порождает лишь господство силы и неравенство. Верховная власть, как средоточие общественной воли, подчиняет себе воли частные и устанавливает твердый порядок в обществе. Создавая власть, которой нужно подчиняться, индивидуум не жертвует свободой, так как подчиняется не стихийным силам, а самому себе, т. е. тому, что он сам считает необходимым. Таким образом, индивидуум перестает «слепо подчиняться обстоятельствам» и приобретает независимость – первое условие свободы. Охранительная роль государства должна иметь, однако, свои пределы, переходя которые государство перестает быть «силою устроительной и благодетельной».
Для А. К. Дживелегова одним из главных признаков правового государства служит самоограничение государственной власти. Государство добровольно ограничивает свою власть, признавая за подданными права личной и общественной свободы. Правовое государство как правительство подчиняется юридическим нормам, выработанным им же как законодателем. Другой важный признак правового государства – участие народа в составлении законов и контроле над их исполнением. Соблюдение закона в правовом государстве гарантировано формально – конституционным актом, фактически же – соответствующей организацией общественных сил. Вслед за Ф. Лассалем Дживелегов подчеркивает, что «писаные конституции» имеют ценность, только если являются «точным выражением действительных, существующих в обществе соотношений сил», иначе они не более чем простой листок бумаги. «Эфемерность писаных конституций» обусловлена отсутствием работающих судов, защищающих закон, и соответствующей общественной организации, которая подняла бы народ на его защиту.
О связи общественных настроений и политики правительства задумывается и С. Ю. Витте. В своей записке он призывает царя учитывать тот факт, что общество созрело для перемен и само определяет направление своего развития. Так же как Б. Н. Чичерин пятьюдесятью годами ранее, Витте не сомневается, что идея гражданской свободы вовсе не угрожает монархии: ведь принцип полноты царской власти сохраняется. «Государство должно защищать не форму, а содержание, идею». Витте предлагает царю сделать «свободу» главным лозунгом правительственной политики и способствовать установлению гражданской свободы, понимаемой как обращение естественной свободы индивидуума в свободу, регулируемую и ограничиваемую объективными нормами права. Правительство должно поддержать как отрицательные идеалы освободительного движения: устранение произвола и самовластия, так и положительные: свободу вероисповедания, слова, собраний и союзов и свободу личности, равенство в правах всех подданных. Гарантией достижения положительных и отрицательных идеалов должна служить конституция, т. е. общение царя с народом на почве разделения законодательной власти, бюджетное право и контроль над действиями администрации. Практической задачей должно быть введение всеобщего избирательного права, а также мер, сглаживающих подавление труда капиталом: нормированного рабочего дня, государственного страхования рабочих, примирительных камер и т. п.
Важнейшую роль государства в установлении и поддержании свободы подчеркивает и Ю. С. Гамбаров. Неправильно говорить, что личность и общество свободны лишь в той мере, в какой они не связаны ограничениями. При невозможности материального равенства между людьми и солидарности между имущими и неимущими классами общества неограниченная свобода выгодна только для первых. Свобода сама по себе не является абсолютным благом, а государственное принуждение – абсолютным злом: обязательное обучение детей заключает в себе элемент принуждения именно для того, чтобы воспитать свободных людей. Поэтому наряду с отрицательной свободой нужна свобода положительная, которая существует только там, где личности дана полная возможность (моральная и экономическая) развить и использовать все ее силы и способности. Предоставить такую возможность всем слоям населения – задача государства. Вследствие этого положительная свобода зависит от условий общественного и политического строя в еще большей степени, чем отрицательная. И если в нравственной области вмешательство государства должно быть минимальным, то в области экономической свобода, не ограничиваемая государственным вмешательством, «была бы обманом и источником несчастья для огромного большинства населения».
Оценивая сложившееся после Февральской революции положение, А. А. Кизеветтер приходит к выводу, что источником революции был «государственный инстинкт масс». Народные массы выступили против династического государства в пользу государства общенародного: «Из столкновения этих двух исключающих друг друга стихий родилась свобода». И если Витте предупреждал царя о негативных последствиях злоупотребления властью, то Кизиветтер предостерегает от них уже сам народ. Ведь люди, давно мечтавшие о свободе и только что добившиеся ее, не сразу усваивают мысль, что «истинная» свобода имеет границы, которые вытекают из ее правосообразной природы и без признания которых она вырождается в самоуправство. Дух новых учреждений, полагает Кизеветтер, должен быть пропитан правовыми принципами, так как свобода существует только под охраной права. Прежнее недоверие к власти должно уступить место поддержке власти, но и контролю над ней. Только свободный строй может служить школой свободы: «Как можно созреть для свободы, не пользуясь ею? Это невозможно в такой же мере, как невозможно выучиться плавать, не погрузившись в воду».
В период между двумя мировыми войнами Г. П. Федотов размышляет о связи демократии и свободы. Торжествующий в Европе фашизм, объявляющий себя формой демократии, полностью враждебен свободе. Но и социализм не несет собственно свободы: «Это не свобода, но условие свободы». Преимущество социализма – в стремлении обеспечить приемлемые материальные условия жизни для широких масс. В отличие от Гамбарова с его «прежде чем быть свободным, надо быть сытым», Федотов настаивал на обратной последовательности: материальная обеспеченность не способна компенсировать отсутствие свободы слова: «Мы не хотим человеческого муравейника, хотя бы и счастливого». Поэтому если государству и следует взять под свой контроль экономическую свободу, оно должно оставить в неприкосновенности свободу лица в его совести, мысли и общественном действии. Разделяя свободу формальную, т. е. гарантированную законом, и реальную свободу в конкретных жизненных ситуациях, Федотов отводит государству заботу о формальной свободе. Реальная свобода остается на попечении индивидуума: «От меня зависит, какую свободу я предпочту: свободу писать и читать книги или свободу бить зеркала в кабаке».