Шрифт:
Николай Елин, Владимир Кашаев
ДИСПУТ НА СТРОЙКЕ
Когда дом был почти готов и отделочники уже заканчивали наводить лоск, на стройке неожиданно появился приземистый толстяк в шахтёрской каске и с мегафоном. Он задрал голову, придирчиво оглядел фасад и насторожился.
– Эй, на девятом этаже!
Владелец майки неохотно оторвался от дела и вышел на балкон:
– Кто там ещё?
– Это я!
– крикнул толстяк.
– Будущий жилец этого дома. Ты как раз мою квартиру отделываешь. Постарайся там как следует, сукин сын, а то я знаю, как вы работаете: тяп, ляп и готово!
– Тьфу!
– сплюнул отделочник и скрылся внутри.
– Ты не плюй, я тебе дело говорю!
– загремел толстяк.
– Небось пошёл с приятелями козла забивать, а дело стоит!
– Ну, чего орёшь?
– снова показался тот наверху. Всё сделаю, как надо. Давай, двигай отсюда, не мешай работать!
– Я тебе не мешаю! Просто присмотрю, чтоб ты там не спёр стройматериалы какие-нибудь да налево не пустил. Знаю я вашего брата!
– Что ты сказал? А ну ещё раз повтори!
– рассвирепел отделочник и уронил на толстяка малярную кисть. Она стукнула того по каске и отскочила.
– Ты что делаешь, хулиган? Как ты на критику реагируешь? Правду-матку не любишь? Воруй, воруй, да не забывайся!
Отделочник скрипнул зубами, заглушая звук мегафона, и незаметно столкнул с балкона дрель. Каска дала вмятину, но выдержала.
– Шантажист!
– закричал толстяк.
– Всё равно я тебя выведу на чистую воду! Аферист! Государство обманываешь!
Рабочий на минутку отлучился и вскоре появился с кухонной раковиной. Он взгромоздил её на перила балкона и по рассеянности отнял руки.
Толстяк увернулся, словно футболист, пропускающий мяч партнеру, но мегафон убрать не успел, и раковина спикировала прямо на него. Это, видимо, испортило в мегафоне какие-нибудь глушители, потому что теперь голос толстяка стал слышен даже на соседней стройке.
– Гангстер! Бракодел! Скажи мне свою фамилию! Гнать таких надо с производства! Ты бросаешь тень на весь коллектив! Мошенник!
Отделочник снова исчез и на этот раз показался только минут через десять. Он с трудом тащил огромный рулон пластика для пола. Когда пластик тяжело ухнул на землю, толстяк деловито убрал мегафон, достал из кармана бельевую веревку и принялся деловито обвязывать рулон. Покончив с этим, он взвалил пластик на плечо и, провожаемый недоумённым взглядом остывшего отделочника, направился к трамвайной остановке.
– Ну, вот, - удовлетворённо бормотал толстяк, заглядывая на ходу в записную книжку, - смеситель получил, польскую плитку газовую получил, импортный унитаз получил. А теперь и пластик есть. Больше, кажется, ничего не нужно...
Он спрятал книжку, снял с себя помятую, видавшую виды каску и, лихо размахнувшись, бросил её через забор.