Дитё
Шрифт:
Наконец, уничтожив все следы работы и избавившись от тела, я выехал в центр города. Прогуливаясь по парку, где было множество людей, достал из кармана телефон Павла и набрал номер его отца:
— Павел, позвони попозже, я сейчас занят! — раздался в трубке голос уверенного в себе мужчины.
Старательно подавив нахлынувшую злость, спокойно сказал:
— Павел к телефону подойти не может, устал очень.
После небольшой паузы тот же голос спросил:
— Кто это?
— Ваш сын у нас. Не обращайтесь в милицию.
— Да ты знаешь, что я с… — дальше мне было неинтересно его слушать, и, оставив телефон включенным, я положил его на скамейку и спокойно вышел из парка.
Пропустив мимо три черных джипа, пролетевших на большой скорости, подъехал на угнанной «девятке» к нужному трехэтажному особняку. Встав около въездных ворот, посигналил и стал ждать. Открывшаяся калитка явила моему взору охранника, облаченного в пуленепробиваемый жилет и с дробовиком в руках.
— Чего тебе, паря? — спросил он у меня. И тут же упал после тихого хлопка.
Быстро надев маску и достав второй пистолет, побежал по тропинке к особняку. Чтобы разобраться с оставшейся парой охранников и загнать семью хозяина и прислугу в подвал, много времени не потребовалось. Через двадцать минут, отогнав «Ладу» на соседнюю улицу, я сидел в сторожке охранников и попивал тёплый сладкий чай из термоса. Рации и телефоны охранников лежали на столе передо мной.
Прошло больше двух с половиной часов, когда снаружи посигналили. Камера наружного обзора показала две машины. Быстро проверив оружие, я нажал на кнопку открытия ворот.
Дождавшись, когда Волев-старший с охранниками покинут джипы, вышел из-за угла и открыл прицельный огонь с двух рук. Затем, подойдя ближе, провёл контроль и, сменив в «стечкиных» магазины, наконец-то занялся бизнесменом. Он лежал на боку и тихо подвывал, держась обеими руками за простреленную икру правой ноги.
— Думаю, ты не знаешь, зачем я пришел. Объясню. Та женщина, которую ты сбил, когда ехал пьяным, была моя жена. Она была на пятом месяце, у меня должны были родиться дочки-близнецы. Так что, я думаю, насчет детей мы в расчете.
— Сын?! Что ты сделал с Павлом?!
— Он умер. Пора ехать.
— Куда?! Я заплачу…
Не слушая криков, закинул связанного Волева в багажник джипа повёз в тот же лес.
Крепко привязанный к пеньку бизнесмен таращил глаза в ужасе и мычал сквозь кляп, глядя, как я поливаю его бензином.
— Знаешь, — мне, как какому-то киношному злодею, почему-то захотелось поговорить, — у боевиков в Чечне можно многому научиться, особенно в области казни, — после чего поджег комок бумаги и кинул ее на бизнесмена…
Как ни странно, меня не дергали, во всем обвинили конкурентов Волева: оказалось, одна из московских ОПГ имела на него большой зуб.
Вздохнув, посмотрел в окно на ночное небо Ленинграда — я до сих пор считал Ольгу и дочек неотомщенными. Вздохнув еще раз, повернулся на бок и попытался заснуть.
Утро встретило меня бодрым голосом Дениса, без стука вошедшего в мою комнату, и воплем боли от встречи его лба со стаканом, который я метнул недрогнувшей рукой.
— Сколько раз я говорил, что утром люблю поспать подольше?!
Денис, потирая начавшую вздуваться шишку, сморщился:
— Тебя Юрий Владимирович ждет. Его вызывают в Москву.
Вскочив, я оделся, быстро посетил туалет и чуть ли не бегом направился в кабинет. Андропов встретил меня, стоя у стола. Оторвавшись от каких-то бумаг, который изучал, он повернулся ко мне:
— Доброе утро, Артур.
— Оно бы было доброе, если бы не вставал в такую рань.
В это время в кабинет вошел Денис, явив шишку на лбу. Посмотрев на него, Андропов попросил:
— Артур, расскажи, пожалуйста, все, что ты читал из… э-э-э… альтернативной истории, — прочитал по слогам Юрий Владимирович, сверяясь с записью. — В первую очередь — что касается нашего времени.
«Да-а, задачка!» — думал я, в уме прикидывая, с чего начать. Денис, сев за столик и сверкая выпуклостью на лбу, приготовился записывать…
— Все, вокзал. — Голос Иваныча вырвал меня из воспоминаний. Иванычем он сам попросил его называть, когда помощник Андропова, Денис, познакомил нас и объяснил, что с этой минуты он назначен старшим моей охраны. — Выходим последними! — добавил он специально для меня.
Встав на колени, я принялся с интересом разглядывать проходящих по перрону людей. Через некоторое время возникло чувство какой-то неправильности, заставившее насторожиться, а ещё через минуту, резко отшатнувшись, я попросил:
— Окно закройте!
— В чем дело? — спросил Иваныч, после того как Максим задёрнул занавески.
— Нас ведут. Снаружи восемь человек целенаправленно трутся возле нашего вагона!
Иваныч единственный из охранников знал, кем я был раньше, и в отличие от презрительно хмыкнувшего Максима достал оружие и под изумленным взглядом напарника проверил его.
— Игоря проверьте. Может, его уже там нет!
Недовольно дернув плечом, вроде как «сам знаю», Иваныч, держащий наготове пистолет и подстрахованный Максимом, осторожно открыл дверь и, выглянув, сказал кому-то:
— «Черепаха».
— Понял, — послышался ответ дежурившего в коридоре Игоря.
Убедившись, что подчинённый в порядке, Иваныч подошёл к окну и, осторожно отодвинув занавеску, стал рассматривать перрон.
— У вас где-то подтекает, а? — лениво поинтересовался я, с интересом за ним наблюдая.