Дитя грозы. Кровные узы
Шрифт:
Королевская семья являлась единственной, где кровь сохраняла первозданность, сколько бы примесей ни случалось за долгие столетия. Подобного достигали только самые сильные и древние расы. Именно по этой причине королевскую семью не истребили до конца во времена Дунгрога. Темные хорошо представляли, что произойдет, если веронов лишить их правителей. Амрон тоже понимал, даже лучше, чем все остальные. 'Молнии', как еще называли веронов в других мирах, сорвались бы с катушек, и половина темных миров прекратила бы существование.
Так что причина, почему в черном замке нет ни одного представителя веронской расы, очевидна. Ведь сразу бросалось в глаза, как они беспрекословно подчиняются королевской
– Отец нас прибьет, - шепнула Лимра, когда они поспешили удалиться от Гекады. Приблизились к дверям в комнату их отца, Инарана.
– Посмотрим, - пожал плечами брат.
Мальчик широко распахнул двери в покои отца. Тот стоял к детям спиной, рассматривал что-то на столе, на коем лежал всякий хлам и совсем уж не к месту - шахматная доска с разбросанными на ней причудливыми фигурками. Стройная фигура, в изящном сером костюме, выделялась в темном помещении с горящим камином. Волосы уложены волосок к волоску и переливались синим, отражая свет. На голове аккуратно покоился серебряный обруч, такой же, что и у детей. Белые руки аристократа с острыми белыми ногтями сцеплены за спиной. Отец явно пытался скрыть негодование, но у него плохо получалось - несколько пальцев непроизвольно дергались. Что тут скажешь? Его темперамент оставлял желать лучшего.
– Ты снова меня ослушался!
– едва не закричал он, даже не поворачиваясь к сыну.
На этот раз Амрон настроился решительно и крепко сжал руку сестры, которая пряталась сзади него.
– Мы были у матери!
– смело ответил сын.
Плечи отца дернулись, как от удара кнутом. Он медленно повернулся. Его переливающиеся глаза смотрели тревожно.
– Где вы были?
– переспросил.
– Мы видели брата, - громче произнес Амрон, бесстрашно заглядывая рассерженному мужчине в зрачки, - и хотим знать, почему несентиментальный Закара не приказал солдатам забрать его? Ведь он родился первым! Я это почувствовал, папа! Он истинный наследник, а не я!
Отец сжал кулаки и опустился в кресло, стоящее неподалеку от рабочего стола. Раздраженно отбросил какой-то свиток прямо в огонь, где бумага ярко и одновременно обиженно вспыхнула.
– Ты лучше спроси, почему твоя мать не здесь, - в глазах старшего принца отразилась мука, - если бы моя воля, я бы забрал ее, но картами владею не я. Думаешь, я так хотел жениться на твоей мачехе?
– Я не понимаю, отец!
– воскликнул сын.
– Он родился раньше меня! Он настоящий наследник! И он сильнее! Он почувствовал нас, когда мы скрывались от него! Никто! Слышишь? Никто не мог этого сделать до него!
– возмущению Амрона не было границ, и он не заметил, как перешел на крик.
– Он полон силы, превосходящей мою мощь во много раз! Почему его не забрали? Я не верю, что они пожалели нашу мать! Они не способны на жалость! Сколько я себя помню, они всегда делали самые гнусные вещи!
Их отец сидел молча, уставившись в горящий камин. Он достал из кармана бутылочку и протянул ее сыну.
– Иди к Закаре и сделай то, на что не хватило духа у меня в свое время, - проговорил он глухо.
Амрон все понял и взял стеклянный пузырек из руки отца.
– Пойдем, Лимра, думаю отцу надо побыть одному, - взял он за плечо сестру.
Закара являлся второй по значимости личностью в замке после советника. Худший характер, чем у него, трудно сыскать, даже если обратить поиски в стан орков. Кто-то поговаривал, что у него в предках имел место кто-то из адских созданий. Так объясняли его красные глаза и абсолютно лысая голова с двумя похожими на рога выступами на лбу. Описать же его как личность можно одним простым простонародным словом - 'Скотина'. К детям он относился как к мусору, не воспринимая их как нечто одушевленное. Иногда даже забывая об их существовании, вспоминая только тогда, когда кто-нибудь из них открывал рот.
Все, что нужно сделать Амрону, так это незаметно подлить содержимое бутылочки в чашку Закары, а после подождать, пока ничего не подозревающий барон (именно такой титул он имел при дворе) отопьет чайку. Когда же подействует зелье отца, не опасаясь можно задавать барону вопросы, на которые он будет обязан ответить, даже если не желает. Самоуверенный злобный дяденька с темным прошлым так уверен в своей неприкосновенности, что не запирает своей комнаты. Хотя причина даже не в его уверенности. В черном замке сложно быть в безопасности. Каждый хочет подсидеть тебя и занять твое место, удалив препятствие - сбросив предшественника в сточную канаву или отравив его. Дело в том, что от темных предков Закаре передались и их знания: посмей кто-нибудь зайти к нему без его личного позволения, охранная магия тут же подвергнет нарушителя мучительной пытке, а после и вовсе прикончит. Потому кабинет не запирался на ключ.
Но Амрон не барон и не граф, а принц, и к тому же верон королевской крови. Как только он вошел, охранная магия Закары атаковала его, но натолкнулась на чудовищную волю, под действием которой растворилась, как мыло в воде. Дабы 'сломать' чужую магию Амрону потребовалось не больше секунды. Губы мальчика растянулись в ухмылке. Медленно, словно растягивая триумф, он безбоязненно подошел к столу и вылил из бутылочки, все зелье до капли, в недавно принесенный слугой чай.
– Амрон, ты сошел с ума!
– прошипела сзади сестра.
– И что он мне сделает? Это ничтожество?! Я принц, а он никто!
– нахмурился Амрон.
– Я должен знать! Ты со мной?!
– Я всегда с тобой, - грустно ответила Лимра.
Услышав звук шагов, дети скрылись за шторой. Ничто не могло помешать их плану.
Похлопывая себя по массивному животу, в кабинет вошел Закара. Лицо жутко довольное. Видимо, он хорошо сегодня провел ночь, и день начался для него вполне благоприятно. Взяв кружку, с удовольствием втянул ноздрями пар и мелкими глотками стал пить любимый напиток, усевшись в кресло.
Выждав необходимое время до момента, когда барон дернулся и с удивлением обнаружил, что не может двигаться, мальчик вышел из укрытия, закрыл на замок двери. Закара не мог сдвинуться с места, лишь глаза полыхали бессильной яростью. Его обвел вокруг пальца жалкий мальчишка! Слишком долго он не хотел замечать силы наследника и теперь поплатился за свою невнимательность. Выражение лица Амрона барону очень не понравилось, такое бывает только у настоящего властелина, а все эти сопливые выскочки лишь пыль на доске времени, по сравнению с королевским величием. Впервые Закара затрясся в кресле от страха. Он находился в полной власти наследника, и захоти принц, то жалкий опростоволосившийся барон будет лежать на ковре с кинжалом в брюхе. Закара еще не успел забыть, какие кровавые расправы устраивали родные дяди мальчика, братья Инарана, между собой и теми, кто им не угоден.
– Итак, Закара, ты ответишь на все наши вопросы, ведь так?
– спросил насмешливо Амрон, садясь прямо перед ним, так, чтобы Закара мог его видеть.
– Да, - глухо ответил он, неотрывно смотря в холодные серые глаза принца.
– Хорошо, - удовлетворенно кивнул мальчик.
– В день нашего с сестрой появления на свет родилось трое. Не двое! Думал, я не знал? Но я знаю и теперь задаю тебе вопрос. Почему ты, относящийся к людям, как собакам, оставил нашего брата у его матери, человечки?
– скривился.
– Неужели сентиментальность проснулась? И ты, убийца, сжалился над бедной матерью?