Дитя заката
Шрифт:
– Потому что его состояние ухудшается.
Я рассказала, что произошло в кабинете. Она вздохнула.
– Он не смирился со смертью матери. Я пыталась утешить его, но он глух к моим словам. Нам нужно игнорировать его, Дон.
– Как? Как игнорировать, мама? Как тебе это удается? Может, лучше показать его доктору?
– Зачем? Он всего лишь скучает по матери, – равнодушно проговорила она. И добавила: – Что может сделать доктор? Он не сможет ее воскресить. Слава Богу.
– Но что-то нужно делать, ему будет все хуже и хуже! Над ним уже сейчас смеется персонал. Посмотри, как изменилась его внешность, он похудел так,
– С ним скоро все будет в порядке, – отвечала мать.
– Не будет.
– Ладно, если состояние его будет ухудшаться, я поговорю с доктором Мадео, и он осмотрит его. Ты довольна?
– Я надеюсь, мама, что этот человек небезразличен и тебе, хотя он мне не отец, тебе он муж.
– Пожалуйста, не начинай все сначала, у нас так много работы, лучше пригласи сюда декоратора, – сказала она, трогая виски.
Этот жест означал, что разговор исчерпан, она видела и слышала лишь то, что хотела, и тогда, когда хотела. Так мать провела всю свою сознательную жизнь, никакое потрясение не смогло бы изменить ее поведение. Неудовлетворенной я покинула кабинет матери.
Мистер Апдайк предложил список гостей, которые должны были быть приглашены на свадьбу. Он подчеркнул, что это будет мой выход в свет. Я должна быть представлена высшему обществу Вирджинии. После его слов мать преисполнилась достоинства от осознания важности своих трудов. Нам нужна была хорошая репутация, мы должны были показать миру, что мы отпрыски одной из самых лучших семей Вирджинии. Мы с Джимми добавили в список приглашенных еще несколько имен. Я внесла туда имя Триши, моей лучшей подруги по школе имени Сары Бернар. В приглашении было указано, что она приглашается как свидетель со стороны невесты. Также мы послали приглашение папе Лонгчэмпу, но он позвонил, чтобы сообщить нам, что он не может присутствовать, так как его новая жена беременна и возникли некоторые осложнения.
– Снова беременна?
Для нас обоих это было шоком. Нам тяжело было осознавать, что папа Лонгчэмп имеет новую семью, тем более что Эдвина совсем недавно, примерно за месяц до рождения Кристи, родила ему сына, которого они назвали Гейвином.
– Мне так хотелось, чтобы ты побывал на нашей свадьбе, папа, – сказал Джимми.
– Я не буду обещать, но если Эдвине будет хуже, я не приеду, понял, сынок?
Когда Джимми повесил трубку, по его лицу было видно, что он ничего не понял. Кто способен понять этот мир, в котором мы появились на свет, в котором живут наши родители, братья и сестры, в котором рождаются и умирают? Для чего? Для того, чтобы узнать, что все это неправда, чтобы увидеть своего отца с другой семьей. Так же, как Рэндольф, мы видим перед собой тех, кого любим, и отворачиваемся от всех остальных. Но мы не можем долго находиться в мире грез, мы должны жить.
Однажды на уик-энд Филип вернулся из колледжа, я была наверху и наряжала Кристи в маленькое прелестное платьице.
– Ты делаешь это так, как будто занималась этим всю жизнь, – сказал он, стоя в дверях. На нем были серый пиджак, клетчатый галстук и что-то из студенческой символики.
– У меня есть некоторый опыт в этом деле. Ты видел Рэндольфа?
– Нет, мама долго рассказывала мне о планах предстоящего торжества, и я посчитал своим долгом подняться сюда, пожелать вам с Джимми успеха и узнать, могу ли быть чем-нибудь полезен.
– Быть полезен? Тебе следует побеспокоиться за состояние своего отца, ты странно себя ведешь по отношению к нему.
– Ах да, мама вскользь упомянула об этом. Могу я войти?
– Входи, – сказала я, не скрывая раздражения.
Он вошел и посмотрел на Кристи, она тоже внимательно с любопытством его разглядывала своими светлыми глазами, пока я ее расчесывала.
– Это Филип, скажи, пожалуйста: «Филип».
– Разве она уже может говорить? – спросил тот.
– Да, конечно, ей уже почти два года, она многое может, если захочет. Филип, – повторила я. Она замахала ручками. – Смеется над нами.
– Она красивая и очень похожа на мать, – отметил Филип.
Тем временем Кристи перебралась к игрушечному пианино и стала играть. Я наблюдала за реакцией Филипа.
– Здорово, – он зааплодировал.
– Филип, это очень серьезно, ты должен помочь своему отцу. Он исхудал, вокруг глаз темные тени, раньше он заботился о своей внешности, теперь же ходит грязный. Такого никогда с ним не было, он убедил себя в том, что бабушка Катлер жива, даже принял меня за нее.
– Это пройдет. Депрессия. Он скоро выйдет из этого состояния.
– Я думаю иначе. Но не буду пускаться в пространные разговоры относительно твоих сыновних чувств.
– Замечательно, – заулыбался Филип.
– Ты очень похож на свою мать, такой же.
– Я не собираюсь с тобой ссориться, Дон, и не думаю, что ты простила мне мои слова и поступки.
– Да, это так, – подтвердила я.
– Но я хочу заработать твое расположение. Да, действительно хочу, – всем своим видом он демонстрировал раскаяние.
– Что ты хочешь?
– Предоставь мне возможность быть тебе полезным, для начала – на твоей свадьбе.
– О чем ты?
– Я слышал, что Орман Лонгчэмп не может быть на свадьбе, я хотел бы быть вместо него свидетелем.
– Свидетелем?
– Я знаю, что Джимми не согласится, если не согласишься ты.
– Возможно, он все равно не согласится.
– Мне хочется, чтобы у нас были нормальные семейные отношения.
– Нормальные отношения, – я нервно засмеялась, – я даже не знаю, что это такое.
– Ничего, ничего. Меня это устраивает.
Я пыталась понять, насколько он серьезен. Возможно, он тоже устал от конфликтов и ссор. Возможно, он тоже забыл о нормальных семейных отношениях. Сколько семей живут в мире и благополучии, но для Катлеров это, по-видимому, недоступно. Он несколько изменился, выглядел старше и решительнее. Возможно, он был обязан этой переменой завещанию, оттуда ведь он узнал о том, что его дедушка спал с его мамой. И это не делает чести семейству. Может быть, Катлеры все-таки завоюют репутацию благополучного семейства, но значительно позже, в последующих поколениях.
– Хорошо, Филип, – кивнула я, – я поговорю с Джимми.
– Чудесно. Итак, сейчас ты занимаешься делами отеля.
– Я все еще учусь, но небезуспешно.
– Когда закончу колледж, приеду помогать тебе, у меня есть некоторые идеи насчет модернизации отеля. Это несколько поднимет бизнес.
– Филип, у нас старая респектабельная гостиница, рассчитанная на определенный круг клиентов, которые ожидают увидеть вещи на тех местах, на которых они были всегда.
Глаза его стали круглыми от удивления.