Дивьи люди
Шрифт:
Большая часть телег, разных размеров (которые называли редванками) от маленькой для куба дров, до объёмных с несколькими этажами полок и ящиков были ещё полны товаров, только некоторые, как и наша уже загружались повторно, для обратной дороги.
Фадей Паныч купил сотню пуговиц разного размера, ограничиваясь пятью цветами: белым, чёрным, красным, зелёным и синим. Следующей покупкой были два мешка шерстяных и льняных ниток, и пять отрезов материи. После этого мы, наконец, вышли в ряды, где было поменьше тряпок и других женских штучек, но и там ещё долго перебирали специи, нагрузились солью, какой-то пахучей смесью, крупами.
«Как будто с мамой по базару хожу» - нытик внутри меня, нудил от скуки, пока моё туловище терпеливо стояло в толпе «массовки рекламы средневековых рынков», нагруженное тряпичными тюками и мешками.
– Может, мяты больше взять? – перебирал сухие травы отец Есении, - Мытник точно от простуды помогает?
– Конечно! Неизменно в том порядке сборы заваривать и пить, как я сказал. Очерёдность дело важное.
– Михей, ты что думаешь?
– Правильно говорит. Анис эфирное масло содержит, его сразу как горло заболит нужно принимать, ромашка и таволга богаты аспирином, алтей и мать-и-мачеха как отхаркивающее средство.
– А я что говорю. Столько лет травами занимаюсь. Уж я пользу от них как никто разумею, - обрадованный моей поддержкой белобрысый мужичок-травник, стал расхваливать свои необыкновенно полезные снадобья.
Неординарный всё-таки народ здесь живёт! Я сравнивал их поведение с привычным мне образом жизни людей и понимал, что если и есть люди не зараженные моральными пороками, то это народ Чуди. Они были просты и предсказуемы как дети и также откровенно высказывали свои мысли и желания. И признаться честно, я с первого дня думал о них как о недостойных моего внимания алкоголиках, тунеядствующих на женском населении. Однако день за днём, я не уставал делать для себя открытия и, наконец, понял их главное отличие от нас – эти ребята живут и получают от этого удовольствие. Правда, они до сих пор находились в каком-то тридесятом царстве, далёкие от современных удобств, но наслаждались собственным бытом, наполненным тяжелой работой потому, что других примеров им не показывали. Я сам пролил семь потов на коллективном сенокосе, но осознание тяжести этого дела давило только на меня. Остальные люди, точнее слабый так у нас называемый «слабый пол», словно и не трудились - просто жили, так как и должны, по их мнению, жить: вытирали пот с лица, перекрикивались остротами, подтрунивали над всяким: малым, молодым или старым – они смеялись потому, что им было хорошо в этой их сумасшедшей жизни. Все искренне радовались тому, как они существуют. Возможно, их простота во всём и есть тот сдерживающий пленившие мой мир пороки? Зависть, лживость и жадность не находили подпитки у народа Чуди, не знавшего прелестей телевидения и интернета, а слава не являлась мотивом ведущим их по жизни. Только простота, иногда принимаемая мной за глупость, оказывалась выверенным укладом неспешной жизни без стремления к прогрессу, к завоеваниям значимости или территорий, которые потом необходимо было бы срочно населять и отстаивать. В этом мире время исчезало, как и расстояние, разделяющее их города и деревни. Словом, мне стало казаться, что моё продвинутое общество во многом проигрывает моральному облику этих беззаботных, не устающих шутить людей. Первыми меня поразили женщины, позже я стал проникаться уважением и к мужикам. Тут, я вспомнил о матери Есении,
– Слушай, Знающий Человек, может, что от варикоза, в смысле -увеличенных вен на ногах, предложишь?
– Возьми вот этот сбор. Дома потолчёшь, отваришь и смешаешь с глиной. Ноги вечером намазать и тряпками обмотать.
– Что в состав входит?
– Ничего никуда не входит.
– Сбор из чего состоит?
– Косточки дикого винограда, стрелки чеснока, полынь, крапива, хмель, орех, мокрица и хитрая добавка, но её я раскрывать не стану.
«Надо мне его секреты выведывать?! Хотя интересно, если честно, ведь коллеги как-никак». Однако сейчас меня больше волновали мысли о дополнительных хлопотах по изготовлению глиняной массы. Это совсем не та помощь, которая нужна вечером уставшей Дарье Кирилловне. Ей бы что-нибудь готовое к употреблению, а не его хитрости с глиной на ногах.
– А таблетки, мази или микстуры купить, где-нибудь, можно?
Травник с виду даже растерялся, видимо ему не часто выпадало про таблетки объясняться, судя по реакции, я его об этом первым спрашивал.
– Не ведаю, о чём молодой человек толкует, - лепетал он, вконец расстроенный, - Слова не понятные какие-то.
Я жалел, что поставил человека в тупик, понимал же, где нахожусь.
– Ну, я о круглых таких, маленьких штучках спрашиваю, размером с горошину, которые пьют, от болезней.
– На каком дереве эти штучки растут?
– Не растут. Их на конвейере штампуют. Мне нужно менее трудоёмкое лечение.
– И что выпил волшебную горошину и прямо поправился?! – торговец ухмыльнулся недовольный поворотом разговора.
– Каких только чудаков на ярмарке не встретишь!
– От моих ещё более дотошных уточняющих расспросов выручил торговца, как не странно Паныч,
– Уж и не говори. Может что молодому человеку от излишнего ума взять, чтоб поглупей был? – предложил он продавцу, подмигнув мне.
А тому только, что дай возможность поболтать на знакомую тему,
– Конечно. Сейчас в миг подберём…
Мы с Панычем захохотали в голос и пошли в следующий ряд, оставляя лекаря с его снадобьями для «поглупения» в замешательстве,
– И чего спрашивать, если брать не стали?...
Ряды с «чудо-травами» сменили телеги с механическими приспособлениями самого необычного предназначения: деревянные маслобойки, железные дуги для конного сбора сена, плуги, что-то похожее на мясорубку или соковыжималку, сразу и не разберёшь. Хождение от лавки к лавке стало похоже на игру - угадайку: «Это, наверное, меха для кузнецы, а это какой-то духовой музыкальный инструмент за толстопузым котелком»…
– Тот диск с указателями – это календарь? – Спросил я у мужчины, предлагающего нам рассмотреть его товар, повнимательнее.
– Годовик, - поправил он меня, и принялся показывать, как работают указатели дня и месяца.
– Хорошая штука, - я не смог не согласиться с простотой и удобством использования, когда заметил, что он невольно, то и дело косит взглядом на мою левую руку.
– Часы у меня купите? – предложил я ему.
Торгаш видимо думал о себе как о непревзойденном стратеге и чтобы скрыть интерес, отмахнулся,
– Да у меня есть такие…
Я открыл рот от удивления, в готовности засыпать его вопросами: «Где взял? Когда?». Только тут же успокоился –прощелыга-торгаш, таким образом пытался ослабить ценность моих цасов!
Сравнивая стоимость ковров и других вещей, я успел наметить приемлемое для меня количество медяков.
– Сколько за них дадите? – Уступать я не собирался. Не даст пятьдесят медяков, пойду дальше.
– Четыре серебреника тебя устроят?
Я шепотом поинтересовался у Паныча,
– Это в медяках сколько?
– Двести.
– Ну, надо подумать! Я двести пятьдесят за них выручить хотел, - соврал я, не моргая. «А, чего от меня ожидать. Я ведь из испорченной грехами Яви!»
– Я хорошую цену даю.
– Я ещё никому их не предлагал…
– Ладно, чёрт с тобой! Давай за двести двадцать.
– Двести тридцать.
– Зачем людей грабить. Столько весь мой товар стоит.
Значит точно хорошие у меня часы.
– Нет – значит, нет…
– Бери свои деньги, крохобор!