Дивная золотистая улика
Шрифт:
– Да это мы так, о своем, о девичьем. Пустяки. Сан Сергеич, Витя Кириллов звонил, хочет с вами поговорить. Заедет сегодня, в три часа.
– А зачем, не обмолвился?
– Прямо сказал, что на меня виды имеет.
– Тебя не получит, - живо отреагировал шеф.
– А что ему надо?
– Подробности при личной встрече.
–
– Пи-и-ро-о-жных?
– неожиданно высоким голосом и со странным акцентом пропела Нина.
– Я тебе покажу пирожных!
– Баринов засмеялся и показал ей кулак.
– Бутербродов наделаешь, с сыром и с колбасой.
Я смотрела на них и отчаянно завидовала. Как плохо быть младшенькой, как обидно! Нина, Гошка и Сан Сергеич понимают друг друга не то что с полуслова, - с полувзгляда! У них общие друзья, с которыми я незнакома, шутки, которых я не понимаю, враги, про которых я не знаю... Конечно, я работаю здесь меньше малого, но как хочется быть на равных со всеми!
Занятая своими переживаниями, я не заметила, что шеф обратил на меня свое вполне благосклонное внимание.
– А ты, красавица, что молчишь? В школе фламенко была вчера? У дочери Котельниковой? По сестре Котельниковой что выяснила?
– В школе занятия уже закончились, а сегодня они откроются в двенадцать. У Татьяны Юрьевны на пятницу имеется подтвержденное алиби. Что касается времени появления галлюцинации Поршнева - говорит, что была дома. Свидетелей нет.
– Да что ты вскочила-то?
– мягко удивился шеф.
– Докладывай сидя.
– А?
– только после его слов я поняла, что действительно, стою посреди приемной, вытянувшись в струнку. Торопливо плюхнулась на ближайший стул и забормотала, словно оправдываясь: - Не знаю... это я как-то так, машинально.
– Я не опоздал?
– дверь распахнулась, и нас порадовал своим появлением Гоша Великолепный.
– Опоздал, - шеф произнес это без тени осуждения, просто ответил на вопрос.
– Айм сорри, - Гошка расстегнул куртку, но снимать не стал.
– Зато у меня хорошая новость: я практически закончил проверку сотрудников Воронцова. Вчера ударно поработал, осталось только двоих проверить.
– Это хорошо, - одобрил шеф.
– Теперь садись и слушай, Рита докладывает.
– Сорри, - повторил Гоша, устраиваясь в кресле рядом с Бариновым.
– Дальше, Марина Котельникова, - я снова почувствовала желание встать. Старые привычки так легко не исчезают, а где вы видели учителя, который объяснял бы новую тему сидя?
– Девушка странная, и у меня сложилось впечатление, что впутана она в эту историю по самую макушку.
Я достала блокнот с записями и подробно, с комментариями и уточнениями пересказала свой разговор с Мариной. Надо признать, мое сообщение имело успех, особенно в части, касающейся взаимоотношений Марины Котельниковой и Углянцева. Ободренная общим вниманием, я сгоряча чуть не похвасталась своим новеньким, с иголочки, информатором, но вовремя прикусила язык. Мужчины, живо начавшие обсуждение полученных сведений, на мою запинку не обратили внимания. Нина заметила, бросила на меня вопросительный взгляд, но я отмахнулась. Пустяки, дескать, не стоит внимания.
– Даже без учета того, что Марина знакома с Углянцевым, у нее были основания обратиться к Поршневу, - горячился Гошка.
– Основания были, - соглашался Баринов.
– Вопрос в том, почему она изображала при этом Елену Юрьевну. Что, и на нее у девушки зуб имеется?
– Не думаю, что у нее была цель оболгать и подставить мать, - я решила, что тоже имею право высказаться.
– Скорее, это такая детская маскировка. Назвалась ее именем, не подумав, чем это может обернуться для Елены Юрьевны. И совсем не рассчитывала на то, что Поршнев побежит в милицию.
– Определять в тюрьму мамашу у нее видимых оснований не было, - поддержал меня Гоша, - а вот расправиться с папашей - вагон и маленькая тележка.
– Вагон - это денежные интересы, - уточнила я.
– Если ее отец разведется с матерью и женится на Сантане, материальное положение Марины резко ухудшится - вряд ли молодая мачеха будет сильно озабочена ее благополучием. И на солидное наследство рассчитывать больше не приходится - в случае чего, с Сантаной, с законной супругой придется делиться. А если та еще ребенка Котельникову родит, Марине вообще крохи останутся. Действительно, целый вагон получается. А что такое тележка? Психологический фактор?
– Разумеется. Ревность, обида, злость. Ты представь, что твой отец к молоденькой ученице ушел. Что бы ты к нему чувствовала?
– Даже не говори со мной об этом!
– поежилась я.
– И представлять ничего такого не желаю.
– Одним словом, основания у нее были, - подвел итог шеф, - в этом никто не сомневается. Но не подсказал ли ей Углянцев идею подобного решения проблемы? Возможно, разговоры о том, что их роман далеко в прошлом, только разговоры и есть. Если она до сих пор влюблена, то вполне могла выполнять указания любимого человека, не задавая вопросов. Допустим, Углянцев убедил ее, что, разыграв маленькую комедию с Поршневым, она ничего не теряет...
– Ну да, ничего, - не выдержала я.
– Либо отца убьют, либо мать в тюрьму посадят! Действительно, пустяки какие!
– Это ты у нас такая умная, - строго глянул на меня Гоша.
– А дочка Котельниковых вполне могла действовать, не просчитав последствий. Тем более, любовь - в этом состоянии все резко глупеют.
– Кто в этой ситуации ничего не теряет, а только приобретает, так это Углянцев, - заметил шеф.
– Чем больше неразберихи в семье Котельниковых, тем ему лучше.