Дивный сад любви

Леклер Дэй

– Нет, черт побери. Не в этом дело. Это просто отговорка, а причина в другом. Я боялся, что, когда речь зайдет о том условии в завещании деда, ты можешь натворить что-нибудь… непоправимое.

Она смотрела на него в замешательстве.

– Не понимаю. Ты же ничего не боишься.

– Я так не считаю. – Он смотрел ей прямо в глаза своими золотистыми, с дичинкой, глазами. – По крайней мере с тех пор, как встретил тебя. Я тебя боюсь как ада, дорогая.

– Ты боишься меня? – прошептала она. – Почему?

Он

не хотел отвечать. Но она заслуживала его откровенности, если не большего.

– Дело в том, что ты – первая, кто поверил в меня. Ты доверилась мне полностью. Ты так разбираешься в людях… Как будто видишь всех насквозь. Хотя когда ты смотришь на меня, то, похоже, видишь какого-то другого, незнакомого мне человека. – Он скептически улыбнулся. – Тебе понятно, о чем я говорю? Тот образ, который ты соорудила в своем сердце, – он не настоящий, это не я. Когда ты узнаешь, каков я на самом деле, то поймешь, что, кроме огорчения, от меня ждать нечего.

– Один из нас не прав. И если уж хочешь знать, – глаза ее блеснули, – то это не я.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он заговорил:

– Что же мне с тобой делать?

– Может быть… займешься любовью?

Джейк громко, облегченно рассмеялся.

– Ну, это не так уж трудно. Этим я готов заниматься с тобой все время. Но я не помню, чтоб ты просила меня об этом. – Он стал поглаживать ее шею, подбородок. – Иди ко мне.

Бережно, как драгоценное сокровище, Джейк заключил ее в свои объятия. Губы их соприкоснулись, и они слились в одно целое. Все прочее исчезло.

Он увлек ее на пол и целовал до тех пор, пока не почувствовал, как прилив желания окатил ее мощной волной. Резкими, торопливыми движениями она сбросила с себя одежду и, скользнув под него, стала двигаться в такт ему, мягко и бесшумно.

И он погрузился в эту мягкость, не в силах больше противиться влечению. Она жалобно всхлипывала и молила его о чем-то, а Джейк, не понимая слов, но чувствуя ее желание, отвечал на него. Он приподнял ее бедра и, крепко прижав к себе, нашел губами ее губы. Вот она напряглась и растаяла, растворилась в его руках. Больше ему ничего не надо было. В этот момент глаза их встретились.

В зеленых глубинах ее глаз он увидел любовь. Настоящую, на всю жизнь – чистую, верную. Она отдала свою вечную любовь временному мужу.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Прошло несколько часов, прежде чем Джейк проснулся. Уинн лежала рядом, на полу, свернувшись калачиком и прижавшись к нему как к надежной защите. Огонь в камине давно погас. Светила луна.

Глубоко вздохнув, Уинн повернулась к нему лицом.

– Сколько сейчас времени? – спросила она, позевывая.

– Пора ложиться спать, милая. Ты пойдешь в свою комнату или останешься со мной?

– Останусь ес тобой.

По-моему, можно было не спрашивать.

– Я спрашиваю потому, что мы находимся в новом месте. Кроме того, после этого обеда…

– В новом или не в новом, мое место всегда рядом с тобой, – твердо сказала она и придвинулась к нему еще теснее.

– Ты, конечно, можешь спать вместе со мной, однако не надейся, что это изменит временный характер наших отношений. Сколько дней нам осталось по договору – несколько дней, неделя, месяц?

Его слова вовсе не задели Уинн.

– Не имеет значения, сколько осталось дней, – сказала она. – Главное – сколько осталось ночей. Это количество одинаково и для меня, и для тебя. И я хочу, чтобы каждая ночь была удивительной, неповторимой, чтобы ты вспоминал меня, когда я буду далеко отсюда.

Ее безграничная щедрость ранила еше больше, чем слезы или упреки. Джейк встал, поднял ее за руку, и они вместе, обнявшись, вышли из комнаты.

– Давай найдем кровать, – задумчиво проговорил Джейк. – Пусть останется что вспомнить.

– А когда придет время воспоминаний? – поддразнивающим тоном спросила она.

Джейк не ответил, поскольку не знал, что сказать.

Мальчики вернулись только на следующий день к вечеру, уставшие и счастливые, и тут же принялись рассказывать о своих приключениях.

– А потом этот огромный бык понесся прямо на Дасти! – захлебывался Бастер. – Ну, я уж подумал, что он пропал.

Чик, толкнув брата локтем, что-то быстро зашептал ему на ухо, но Бастер, увлеченный рассказом, отмахнулся от него.

– Дасти даже глазом не моргнул, – продолжал он. – Только плюнул, вот и все. Так здорово!

– Но ведь опасность угрожала и вам, да? – с тревогой в голосе спросила Уинн.

– Нет, нас поставили в стороне.

Чик, еще горячее, чем прежде, зашептал что-то на ухо Бастеру.

– Не сейчас, – отмахнулся брат. – Дай доскажу. И тогда Дасти выхватил лассо, – продолжал он, – и быстренько его заарканил. Один конец веревки на быке, второй примотан к такой вот штуке у седла. Получается, что всю работу делает лошадь, а не ковбой. Но надо так привязать веревку, чтобы не оторвало пальцы… Дядя Джейк, ты научишь меня, как это делать? А, пап? Научишь?

Мальчик вдруг замер, осознав, какое слово сорвалось с его губ, и побелел как полотно. Бросив испуганный взгляд на Уинн, он стремглав выбежал из комнаты.

– Пойду поговорю с ним, – бросил Джейк. Уинн схватила его за локоть:

– Нет, лучше я. Джейк кивнул.

Взяв за руку Чика, она пошла догонять мальчика.

Бастер плакал, лежа на кровати в своей комнате. Уинн присела на краешек.

– Я не хотел его так называть, – произнес он сквозь слезы. – Я знаю, он не мой папа. Ты говорила, что мы с ним ненадолго. Он вре… вре…