«DIXI ET ANIMAM LEVAVI». В. А. Игнатьев и его воспоминания. Часть I

Dixi et animam levavi – «Я сказал и облегчил душу». С такими словами Василий Алексеевич Игнатьев передавал свои воспоминания в общественное достояние. Дело было ещё в 1960-х гг., когда люди старшего поколения с большим жизненным опытом стремились запечатлеть события прошлого, участниками, свидетелями и наблюдателями которых они были ещё с дореволюционных времён, чтобы, таким образом, оставить потомкам свои мемуары. Учёные-краеведы выходили с инициативами составления, сохранения и пропаганды сокровищ материальной и духовной культуры, собирали ценнейшие документы по истории, воспоминания деятелей культуры, науки, искусства, формировали коллекции документов, которые затем стали пополнять архивы. Это было результатом относительной либерализация политической и общественной жизни страны с середины 1950-х и в начале 1960-х гг.

Формированием архивных коллекций занимались, в частности, братья Павел и Иван Степановичи Богословские [1] – в Пермской области, и Владимир Павлович Бирюков [2] – в Свердловской области. Их коллекции в дальнейшем пополнили личные фонды Государственных архивов Пермской и Свердловской областей. Благодаря им были собраны и сохранены большие коллекции, содержащие документы их научной и творческой деятельности, ценные сведения по истории культуры, литературы, образования, краеведения, медицины, материалы разных лиц, которые были

заинтересованы в сохранении своего документального наследия, с которыми у них была переписка. Так, в настоящее время в Государственном краевом бюджетном учреждении «Государственный архив Пермского края» (ГКБУ «ГАПК») на хранении имеется семейный фонд р-973 «Богословские: Павел Степанович – профессор, доктор филологических наук, краевед; Иван Степанович – профессор, доктор медицинских наук, краевед», а в Государственном казённом учреждении Свердловской области «Государственный архив Свердловской области» (ГКУСО «ГАСО») – фонд р-2757 «Коллекция документов деятелей культуры, науки и техники и других лиц, собранная уральским писателем-краеведом В. П. Бирюковым», в которых хранится «пермская» и «свердловская» коллекции воспоминаний преподавателя и бытописателя В. А. Игнатьева (1887–1971), происходившего из духовного сословия, бывшего пермского семинариста.

Василий Алексеевич Игнатьев родился 9 (21 по новому стилю) февраля 1887 г. в селе Русская Теча Шадринского уезда Пермской губернии (ныне в составе Красноармейского района Челябинской области), в семье бедного сельского диакона-псаломщика (был одним из младших сыновей). Обучался в 1897–1902 гг. в Камышловском духовном училище, в 1902–1909 гг. – в Пермской духовной семинарии, в 1909–1913 гг. – в Казанской духовной академии. Работал в 1913–1914 гг. в г. Бугуруслане Самарской губернии преподавателем русского языка и литературы в реальном училище, в 1914–1916 гг. – в г. Перми помощником инспектора в Пермской духовной семинарии, преподавал латинский язык там же и в 1915–1916 гг. в частной мужской гимназии Циммерман; по совместительству преподавал логику и психологию в Пермской мужской гимназии. В 1916–1923 гг. проживал в г. Слуцке Минской губернии, где работал в 1916–1918 гг. преподавателем латинского языка в Слуцком духовном училище, в 1918–1920 гг. – русского языка и литературы в Слуцком коммерческом училище, в 1919–1920 гг. – латинского языка в Слуцкой женской гимназии, в 1920–1922 гг. – заведующим учебной частью в старших классах Слуцкой школы 2-й ступени, в 1921–1923 гг. – работал делопроизводителем и старшим счетоводом в Слуцком отделении Центробелсоюза, был членом Слуцкого Горсовета и активным профсоюзным работником. С 1923 г. проживал в г. Екатеринбурге (с 1924 г. Свердловске), где в 1923 г. работал инспектором Екатеринбургского губернского отдела народного образования. В 1923–1924 гг. работал на Верх-Исетском заводе (ВИЗ) («Красная Кровля») преподавателем русского языка в школе фабрично-заводского ученичества (ФЗУ). В 1924 г. прошёл Областные курсы по переподготовке преподавателей в г. Свердловске. В 1924–1931 гг. работал заведующим учебной частью в школе ФЗУ и в 1931–1932 гг. заведующим фабрично-заводскими техническими курсами на ВИЗе и там же в 1932 г. преподавателем русского языка в сменном высшем техническом учебном заведении (ВТУЗе) ВИЗа, одновременно был преподавателем географии на отделении рабочего факультета Уральского политехнического инстиута и в металлургическом техникуме при ВИЗе. В 1932–1935 гг. работал преподавателем русского языка, секретарём и библиотекарем в Вечернем коммунистическом университете при ВИЗе, в 1935–1936 гг. – преподавателем русского языка на производственно-технических курсах при ВИЗе и в 1936–1939 гг. на курсах мастеров социалистического труда. В 1938–1943 гг. работал преподавателем латинского языка в Свердловском медицинском институте. В 1943 г. был чернорабочим цеха № 1, контролёром по вывозке дров, завхозом и заведующим складом в пионерлагере, сторожем на огороде служащих заводоуправления и десятником склада топлива ВИЗа. В 1943–1949 гг. работал старшим преподавателем латинского языка Свердловского юридического института и Свердловского филиала Всесоюзного юридического заочного института, в 1949–1952 гг., по совместительству, работал старшим преподавателем латинского языка в Свердловском педагогическом институте иностранных языков и Свердловском сельскохозяйственном институте, одновременно в 1949–1951 гг. обучался в двухгодичном вечернем университете марксизма-ленинизма при Свердловском городском комитете ВКП (б) [3] , затем в 1952–1956 гг. вновь работал старшим преподавателем латинского языка в Свердловском медицинском институте. Одновременно состоял членом экзаменационных комиссий по русскому языку и литературе на приёмных экзаменах в указанных институтах. Принимал участие в работе журнала «Профтехническое образование на Урале». С 1956 г. находился на пенсии. Занимался литературной работой в мемуарном жанре. Скончался в г. Свердловске 26 февраля 1971 г.

Происходя из низшего и беднейшего слоя выходцев из духовного сословия, В. А. Игнатьев прошёл три ступени духовной школы дореволюционного периода и в дальнейшем работал в многочисленных учебных заведениях разного типа, как до революции, так и после неё. Он прожил большую и тяжёлую, наполненную огромным опытом жизнь. В 1950–1960-х гг., после выхода на пенсию, он несколько раз посещал свои родные края, где прошло его детство (Русская Теча), ездил в места, где учился в молодости (Камышлов, Пермь), встречался и переписывался со своими соучениками и сослуживцами. Личный опыт, множество воспоминаний, собственные впечатления и чувства, желание определить своё место в прошлом и настоящем, осмыслить прожитую жизнь побудили его к написанию мемуаров.

Первоначально значительное влияние на мемуарное творчество В. А. Игнатьева оказали учёные-краеведы братья Павел и Иван Степановичи Богословские, тоже бывшие семинаристы, которые в свою коллекцию документов стали собирать воспоминания о Пермской духовной семинарии и её выпускниках, как-то обустроившихся уже в советское время.

Из письма В. А. Игнатьева П. С. Богословскому от 9 мая 1960 г.: «Из письма И. Ст. я узнал, что Вы интересуетесь кое-какими историческими сведениями (проще сказать мемуарными сведениями) из прошлого семинарии, и в этом плане (так я понял из письма) Вы имеете в виду и меня «грешного». Вот почему я и решил Вам написать о себе. Но прежде всего я должен Вам сказать, что я со своей стороны давно уже интересовался Вами, Вашей curriculum vitae. [4] Это было давным-давно, когда я получил от Вас издававшийся Вами журнал по истории и археологии Прикамья (я не помню его названия). Когда это было? Кажется, в [19]24-[19]25 гг., а может быть, позднее. Потом у меня были сведения о В[ашем] пребывании в Караганде и, наконец, в Москве. Где же Вы, надеюсь, профессорствуете в Москве?

… Четыре года тому назад, чуть было не отправился «ad patres». [5] Была произведена резекция ventriculi [6] , удалено 2/3 желудка и часть duodenum. [7] Было мне тогда 68 лет. Боже мой! Живуч же всё-таки человек. Благополучный исход операции я приписываю только тому, что я работал тогда в мед[ицинском] ин[ститу]-те, резали «свои» и стыдно было зарезать. Вот так. Что я теперь делаю? Заканчиваю кое-какие записки по истории лат[инского] яз[ыка] … для своих преемников. Читаю и много слушаю музыки… оперы через проигрыватель радиоприёмника и телевизор.

Мне 73 г. Много, много!

… Как это всё было давно, а свежо в памяти. Как сейчас вижу, как в семинарии заведено было в перемены прогуливаться по коридору. И вот вижу, как в ряду с другими шагает Павел Богословский…

Ив. Ст. я видел здесь года два-три назад. Седой! А ведь я его помню, как и всех вас, юными. Про себя так и хочется сказать: «Куда ты удаль прежняя девалась…»

… Много встаёт разных воспоминаний.

Ив. Ст. в своём письме мне тоже напомнил многое, и о многом меня спрашивает». [8]

Переписка с Богословскими в мае 1960 г. пробудила у В. А. Игнатьева массу воспоминаний о Перми, Каме и семинарии, которые оставили в нём сердечные чувства, связанные с лучшими годами юности.

И. С. Богословский в письмах побуждал и направлял В. А. Игнатьева, высылая ему фотокарточки видов г. Перми. К июлю 1960 г. Василий Алексеевич уже записал целую серию мемуаров, в которых постарался всесторонне представить семинарию (alma mater [9] ), составил портреты-зарисовки наиболее ярких личностей из преподавателей, отдельных семинаристов и служилых людей, составил очерки о семинарском хоре и семинаристах-певцах, о любви к семинарии и семинарской гордости. [10]

По поводу своих мемуаров он первоначально мыслил так: «Собрать бы группу из наших «бывших» на некое чтение и тряхнуть воспоминаниями, хорошо бы на нейтральной почве, но с возможностью большего представительства, конечно, желающих. Своим обращением ко мне по вопросу воспоминания о П. Н. Серебренникове Вы, И. Ст., разворошили во мне массу воспоминаний и вот результат. Видите, как я широко размахнулся. Ну, думаю, давай ещё тряхнём стариной! А ведь от семинарии всё-таки остались хорошие воспоминания. Юность, юность! Золотая пора! А ведь она проведена была в основном в семинарии». [11]

17–18 июля 1960 г. В. А. Игнатьев побывал в г. Перми в гостях у Ивана Степановича Богословского. Иван Степанович оказал Василию Алексеевичу радушный приём. Они вместе посетили многие памятные для них места города: обошли квартал, где находилась семинария, прошли главные улицы, здания и парки города, сделали фотоснимки, посетили кладбище.

После поездки в Пермь и благополучного возвращения в Свердловск Василий Алексеевич жил только воспоминаниями о пребывании в Перми и встрече с И. С. Богословским. В письме П. С. Богословскому он сообщал: «В Перми я был окружён таким вниманием, можно сказать, любовью, что мне казалось, что я попал на какой-то остров, где сохранились ещё добрые люди…». [12]